Королевский выкуп. Капкан для крестоносца - Шэрон Кей Пенман

Ричард стоял рядом с новым конем и нашептывал ему ласковые слова, чтобы подружиться с питомцем прежде, чем сесть в седло, кузен подошел, держа в руках большой холщовый мешок.

– Думаю, тебе это пригодится, – сказал он, открывая мешок, из которого показались ножны из испанской кожи.

Забросив за спину полу плаща, Ричард застегнул пояс, а затем вытащил меч из ножен. Он с первого взгляда понял, что его выковал превосходный оружейник: тридцатидюймовый клинок и покрытый эмалью эфес напомнили ему меч, врученный матерью во время его инвеституры герцогом Аквитанским в пятнадцать лет. Он восхищался его сбалансированностью, взглядом любовника ласкал тонкое стальное лезвие. Глядя на кузена, де Шовиньи подумал, что наконец-то видит перед собой прежнего Ричарда.

– Андре, знаешь, сколько времени прошло, с тех пор как я в последний раз держал в руках меч?

Рыцарь покачал головой.

– Один год шесть недель и три дня.

На миг их взгляды встретились, затем Ричард вложил меч в ножны, взобрался в седло и дал приказ трогаться в путь.

* * *

Немецкие союзники превратили возвращение Ричарда домой в триумфальное шествие. Король и Алиенора три дня гостили у архиепископа в Кельне, где их угощали шикарными пирами и услаждали их слух пением лучших в Германии миннезингеров. Четырнадцатого февраля они побывали на мессе в большом соборе. Английские хронисты злорадно отмечали, что архиепископ намеренно выбрал службу, совершаемую в августе в день Св. Петра в Цепях, вступительный гимн к которой начинается со слов: «Теперь я вижу воистину, что Господь послал Ангела Своего и избавил меня из руки Ирода»[25]. Реакция на это германского императора историкам неизвестна.

Ричард отблагодарил Кельн, издав указ, освобождающий тамошних купцов от уплаты аренды за их торговое подворье в Лондоне и от прочих местных сборов и дарующий им право продавать свои товары на всех английских ярмарках и следовать собственным обычаям. Поскольку Англия была крупнейшим поставщиком шерсти в город на Рейне и главным рынком сбыта для кельнских тканей, вин и предметов роскоши, эти привилегии были встречены с восторгом. Архиепископа восхваляли за союз с английским королем. И хотя тогда об этом еще никто не догадывался, в последующие годы их дружба принесет выгоду даже еще большую.

Выехав из Кельна, путешественники оказались во владениях герцога Брабантского, и снова находили радушный прием в каждом городе и в каждом замке. В конце февраля они прибыли в принадлежащий герцогу порт Антверпен. Здесь стояли на якорях английские корабли. Распрощавшись с герцогом и Адольфом, Ричард пять дней провел на реке Звин. Погода была неблагоприятной, и король воспользовался задержкой, чтобы разведать воды устья и бухточки на островках: он проявлял живой интерес к морскому делу и был уверен, что если франко-фламандское вторжение состоится, вражеский флот отплывет именно отсюда. Ветер наконец сменился на попутный, и двенадцатого марта корабли распустили паруса, подняли якоря и взяли курс на Пролив. На следующий день они достигли порта Сэндвич. Минуло четыре года с тех пор, как нога Ричарда в последний раз ступала на английскую землю.

О дальнейших событиях читатель узнает из книги

«Последний рубеж».