Тушинские волки - Иоасаф Арианович Любич-Кошуров
Читать книгу Тушинские волки - Иоасаф Арианович Любич-Кошуров, Иоасаф Арианович Любич-Кошуров . Жанр: Историческая проза / Русская классическая проза.
Название: Тушинские волки
Дата добавления: 18 ноябрь 2025
Количество просмотров: 0
(18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Тушинские волки читать книгу онлайн
Тушинские волки - читать онлайн , автор Иоасаф Арианович Любич-Кошуров
отсутствует
Перейти на страницу:
В этот же день Молчанов велел развязать стрельцов. Казаки порывались было перебить стрельцов. Он этого не позволил. И стрельцы кланялись ему в ноги и говорили, что будут за него вечно Бога молить. А Молчанов на это им сказал тихо: -- Молитесь лучше о здравии царя Дмитрия Ивановича. Потом он велел им уходить. И стрельцы побрели один за другим по глубокому снегу, стараясь попадать ногами в колеи, прорезанные полозьями саней. Не доезжая до Калуги верст пятнадцати, Молчанов послал вперед двух запорожцев с поручением подыскать для него и для его спутников жилье. Дальнейшее читателям известно. Татарский князь Урус, которого стоявшая в воротах стража называла "княже", разрешил им проехать в город. Но было уже такое время, когда жизнь в городе потихоньку замирала. В узких улицах, заметенных глубоким снегом, не было видно прохожих. Ярко светила луна. Было тихо. В маленьких бревенчатых домиках, с крышами, покрытыми толстым слоем снега, сквозь пузырчатые или стеклянные, обмерзшие льдом окна тускло мигали огни лампадок. Запорожцы не знали, что им делать. Проехали насквозь одну улицу, свернули в другую. Здесь было все одно и то же: сугробы снега, и потонувшие в этих сугробах бревенчатые избы, огоньки лампадок в избах. От изб и заборов на снег падали синие тени. За заборами были сады. Свешивались через забор ветки деревьев, облепленные снегом, и от них на заборы падали тоже синие тени. И лежали синие тени на крышах церковных пристроек от невысоких, тоже с синими крышами колоколен. Из улицы в улицу, из переулка в переулок они выехали на площадь, посреди которой горел костер. Вокруг костра сидели люди. Слышался говор. Блестели воткнутые в землю копья то от костра, красным, почти кровавым отблеском -- когда костер разгорался особенно ярко, взметывая высоко вверх трепещущие языки пламени, -- то от месяца, когда языки пламени опадали. На месяце копейные жала казались совсем голубыми. И тоже то черные были тени от сидевших у костра, то голубые, когда костер примеркал и один месяц озарял площадь. Запорожцы поехали через площадь к костру. И здесь тоже было снежно и всюду были сугробы. Лошади в иных местах загрузали по брюхо. Чем ближе к костру подъезжали запорожцы, тем слышнее становился говор. Запорожцы вдруг как по сговору, сразу остановили лошадей и поглядели один на другого. И первую минуту молчали, а потом заговорили: -- Это ведь наши. -- Только что это они варят? -- Да уж что-то варят. -- У них котел. И, говоря это, они усмехались очень довольно и гладили свои усы и подбородки. Потом один из них, сняв шапку, поднял ее над головой и замахал ею в воздухе, все не переставая улыбаться. А другой тут же закричал: -- Гой! Гей! Сидевшие у костра стали поворачивать головы: одни-- в одну сторону, другие -- в другую. Сразу они не сообразили, откуда им кричат. И при этом, им от костра плохо было видно, что делается кругом на площади: огонь костра слепил глаза. Один из них поднялся на ноги, а двое из сидевших протянули руки по направлению, к загрузшим в снегу. конным фигурам и стал кричать: -- Вон они! -- Езжайте сюда. И тот, который поднялся, закричал тоже: -- Езжайте сюда! И замахал рукою. Минуту спустя посланцы Молчанова сидели в компании, тоже, как и они сами, лесных разбойников, загнанных в Калугу нуждой и голодом. В тех местах, где эти, "лыцари", как иногда они любили величать себя, оперировали, уже все было обобрано дочиста. Поневоле пришлось пристать к царику. Все это выяснилось из взаимных вопросов и расспросов, начавшихся сейчас же, едва молчановские запорожцы уселись у костра. -- Плохо стало в Московии, -- говорили калужане запорожцам, -- и куда все девалось? Мы из-под Твери... -- Вона, -- сказал один из молчановцев, -- куда простринули. -- Далеко-то, далеко. А вы откуда? -- Мы-то? -- Да, вы. -- Мы-то с-под Москвы. Там тоже не дуже богато... -- А Жолкевский? -- А начхать и на Жолкевского. Жолкевский в Кремле. Дня два назад было... А что это вы варите? -- Овцу... А что было? -- А так... Побили Жолкевского. Мы с одним паном. -- А, с паном... Сколь же вас было, когда вы побили Жолкевского? -- Да мы не Жолкевского. -- Так я и думал. А то разве я мешал бы ложкой, как сейчас мешаю. И зачерпнув из котла на ложку немного варившейся в нем просяной каши, запорожец поймал вслед за тем еще и кусочек баранины и стал дуть на ложку. Подумав, он, не поворачивая головы, а только скосив глаза в сторону молчановского запорожца, сказал: -- А что у вас было с этим паном? -- Наш пан как пистолет... Он хотел продолжать, но так как в эту минуту калужский запорожец запрокинул голову и, разинув рот, вытряхнул туда кашу и кусок баранины, -- ничего не оказал и даже забыл, что хотел сказать. Калужский запорожец опять скосил глаза в его сторону и повторил: -- А что-ж с этим паном у вас было? -- С каким паном? -- А с этим, про которого ты сказал: "он как пистолет". -- Так это наш пан! -- воскликнул молчановский запорожец. -- Он послал нас вперед найти ему дом, и мы уж полгорода объехали. -- Стучались куда-нибудь? -- Нет. -- И хорошо, что нет, потому что все равно не пустят. Э, нет, это такой народ, такой народ. Я даже не думаю, что может быть такой народ. -- А где же вы овцу взяли? -- Ваш пан, стало-быть, приедет, а ночевать негде. Вот и мы тоже приехали, вы нынче приехали, а мы пять дней как приехали. А жить негде. А овец разве мало? Они котят каждый год, говорят, Бог знает сколько ягнят. Все равно как свиньи. И как мы тут пожили пять дней, то теперь все знаем: тут все ханы. -- Как ханы? -- А так -- татары. Его величество (дай Бог ему здоровье за эту овцу, потому что хоть на нас пожаловались, а он говорит: и они мои слуги, как же им не есть?). Его величество у них на аркане. А нам веры теперь нет. Кому есть еще вера, -- так московским дворянам. Они тут сами и караулы держат по ночам. Вот что. А твой пан кто? -- Он не такой, чтобы держат караул в воротах. -- Московский? -- Не знаю... Этого у нас никто не знает, потому что у него на языке два слова московских, а два польских. Как же его узнаешь, какой он? ГЛАВА XIV. У Молчанова было две причины, заставившие его бежать из Москвы. Он не придавал особенного значения тому, что
Перейти на страницу:
