Дэн Симмонс - Черные холмы

Доктор рекомендовал ему операцию, и Борглум решил сделать ее немедленно, чтобы весной с новыми силами продолжить работы на Рашморе.

Образовавшиеся после операции кровяные сгустки задержали Борглума в больнице на две недели, а 28 февраля он получил убийственное сообщение, что президент Рузвельт сокращает до минимума все расходы, не связанные с обороной, и больше не будет выделять средства на проекты типа рашморского.

6 марта 1941 года, ровно неделю спустя после получения этого известия от Рузвельта и после многократных закупорок сосудов кровяными сгустками, Гутцон Борглум скончался в чикагской больнице.

Многие из тех, кто проработал на горе Рашмор почти пятнадцать лет, полагали, что тело Борглума следует захоронить в незаконченном туннеле Зала славы, но Национальная служба парков не стала рассматривать это предложение. Останки Борглума временно захоронили в Чикаго, а спустя три года перенесли на кладбище «Форест-Лон» в Глендейле, штат Калифорния. Заупокойная служба по Борглуму для рабочих и друзей босса была проведена в кистонской конгрегационалистской церкви.

Национальная служба парков, конгресс и комиссия по проекту Рашмор были готовы в ту же неделю закрыть работы, но рабочие обратились с ходатайством в комиссию, прося назначить сына Борглума Линкольна новым директором, чтобы продолжать работы и «завершить проект в соответствии с планами его отца».

Комиссия согласилась, но это был чисто символический жест. Имея лишь оставшиеся от прежнего финансирования пятьдесят тысяч долларов, двадцатидевятилетний Линкольн Борглум в последние месяцы работы сосредоточился на доводке некоторых деталей на лице Тедди Рузвельта и добавил окончательные штрихи к воротнику и лацканам Джорджа Вашингтона.

Последний летний сезон работ прошел хорошо и казался, по крайней мере сторонним наблюдателям, похожим на все другие летние сезоны работ — рашморская бейсбольная команда продолжала выступать, по пятницам на пятистах шести ступеньках проходили обычные соревнования по прыжкам, в субботу устраивались танцы, в студии Линкольна Борглума днем по воскресеньям бесплатно показывались фильмы, и многие страдавшие с похмелья в понедельник, поднявшись на пятьсот шесть ступенек, не получали томатного сока.

Но этот сезон был другим, и каждый, работающий на проекте, знал это. Все казалось другим осенью 1941 года в этом мире, где становилось все тревожнее и тревожнее.

31 октября 1941 года на горе Рашмор просвистел свисток — и остановились последний пневматический бур и шлифовочная машина.

История тестя Роберта, бельгийского еврея мсье Вандена Далана Адлера, была рассказана в книге «Бельгийский еврей-гранильщик алмазов: история спасения», по которой в 1959 году был снят низкобюджетный фильм «Алмазы или смерть» с Макдональдом Кэри в роли Адлера, Рут Роман в роли жены Адлера (Зигмон — в жизни, Сюзанной — в фильме) и двадцатипятилетней Магги Смит (это была ее вторая роль в кино) в роли Рене. Этот фильм, так никогда и не выпущенный ни на видеокассетах, ни на DVD, сегодня известен историкам кино по необыкновенно выразительной работе оператора Пола Бисона и по переменчивой, совершенно не соответствующей предмету музыке трубача-джазиста Диззи Риса. Фанаты «Звездного пути» знают про фильм «Алмазы или смерть»: актер Леонард Нимой[141] (в титрах он назван Леонард Немой) довольно неумело сыграл в фильме 1959 года эпизодическую роль нациста и пособника офицера гестапо по имени Хейнрих, одержимого идеей не выпустить семью Адлера из Бельгии. (Хейнрихом — которого сыграл, слишком уж пересаливая, Генри Роуланд — звался не упомянутый в титрах нацистский офицер в «Касабланке», истинном шедевре, до которого «Алмазам или смерти» как до луны. У Немого-Нимого в фильме всего несколько слов, но его чудовищный немецкий акцент, несмотря на краткость текста, почему-то хорошо известен серьезным фанатам «Звездного пути».)

В жизни же гранильщику алмазов, ставшему торговцем бриллиантами, Вандену Далану Адлеру, блестяще удалось, в отличие от большинства бельгийских евреев, вывезти свою семью из Бельгии накануне Второй мировой войны.

Когда в 1939 году началась война, в Бельгии проживало около девяти миллионов человек, около девяноста тысяч из них были евреями. Более восьмидесяти тысяч из них были сосредоточены в двух крупнейших городах — Брюсселе и Антверпене. У более чем трех четвертей бельгийских евреев было собственное дело, и большинство из них занимались огранкой или продажей алмазов и бриллиантов. Торговля алмазами в портовом городе Антверпене была полностью в руках евреев.

Германия оккупировала нейтральную Бельгию в мае 1940 года. Тысячи евреев бежали из Бельгии, спасаясь от оккупантов, тысячи были депортированы во Францию, где они вскоре снова оказались во власти немцев. К ноябрю 1940 года в Бельгии осталось около пятидесяти пяти тысяч евреев. Разные источники называют разное число убитых во время войны бельгийских евреев: американские обвинители на Нюрнбергском процессе утверждали, что приблизительно пятьдесят тысяч евреев, депортированных из Бельгии, с апреля 1942-го по апрель 1944-го были уничтожены в газовых камерах Освенцима; некоторые бельгийские историки утверждали, что «более чем половине бельгийских евреев удалось пережить войну». С другой стороны, некоторые современные историки, склонные пересматривать прошлое, заявляют, что «коренное еврейское население Бельгии практически не пострадало». Так называемая Англо-американская следственная комиссия заявила в 1946 году, что из общего числа 5,7 миллиона европейских евреев, погибших во время войны, пятьдесят семь тысяч были бельгийскими евреями. Один еврейский историк называл позднее цифру двадцать шесть тысяч. Согласия у историков, судя по всему, нет.

Будучи в Бельгии одним из первых богатых евреев, которые всерьез отнеслись к приходу к власти Гитлера и сразу же начали действовать, мсье Вандан Далан Адлер решил вывезти всю свою большую семью из континентальной Европы к октябрю 1936 года.

Его плану способствовало и то, что в 1936 году четыре крупнейшие алмазные биржи Бельгии (восемьдесят процентов продавцов на этих биржах были евреями) объединились в алмазную федерацию «Federatie der Belgische Diamantbeurzen». Первым председателем этой федерации был избран Вандан Далан Адлер.

При желании Адлер мог бы легко похитить алмазы или деньги и использовать их в своих целях, но он расходовал собственные немалые средства (около одного миллиона долларов, что эквивалентно сегодняшним пятнадцати миллионам). У него был список семьи из ста двадцати четырех человек, которых, по его мнению, он мог вывезти из Европы в 1936 году; большинство из этих людей проживали не в Бельгии — многие во Франции (откуда его ветвь семьи в 1870-х эмигрировала в Бельгию), но некоторые — в других европейских странах, включая Германию. Адлер спас восемьдесят пять человек из этого списка. Остальные по разным причинам отказались уезжать.

В 1936 году иммиграционные законы Англии, США и большинства других стран препятствовали въезду евреев — даже богатых евреев, — но Вандан Далан Адлер три года подкупал чиновников, чтобы смягчить эти законы. Тех членов семьи, которых он не смог вывести в Англию или США, он вывез в Латинскую Америку. Адлер считал, что, пока у власти нацисты, ни одна страна в Европе не может считаться безопасной, а в 1936 году перестал считать и островную Англию защищенной в этом смысле. Он помог двенадцати из своих родственников тайно пробраться в Палестину, хотя это путешествие было крайне опасным. Впоследствии Адлер признавался своему биографу, что, невзирая на успехи, которых ему удалось добиться в торговле алмазами в Америке, он жалел, что сам не эмигрировал в Палестину, где мог бы способствовать созданию государства Израиль.

То, что в последние месяцы подготовки к исходу семьи он занимал должность председателя «Federatie der Belgische Diamantbeurzen», очень ему помогло. Ни у кого в Антверпене или Бельгии не возникало к нему вопросов по поводу его многочисленных поездок в Англию, США и другие страны. И — за исключением редких экземпляров — алмазы представляют собой самый малообъемный из известных человечеству ценностей.

Вандан Далан Адлер впоследствии скажет, что достижение, которым он гордится более всего — если не говорить о спасении восьмидесяти пяти (не считая его самого) членов его большой семьи, — состоит в том, что, приехав после всего этого в Штаты с оставшейся у него сотней долларов от исходного миллиона, к 1940 году он, основав новый алмазный бизнес, вернул большую часть своего прежнего состояния и немалую его долю потратил после войны на покупку вооружения для Палестины, что способствовало созданию еврейского государства.

Адлер умер от инфаркта в 1948 году, всего три недели спустя после того, как появилось государство Израиль.