Императорские изгнанники - Саймон Скэрроу

Катон подумал. Компания отвлекла бы его от переживаний по поводу необходимости представить свой доклад в императорском дворце.

— Ладно, хорошо.

*******

Они отправились в путь во втором часу после полудня, когда утренние лучи солнца начали согревать город. Катон был одет в свежую тунику, а его калиги были вычищены и опрятны. Из-за официального характера визита во дворец он надел поверх туники кирасу из мягкой кожи, а поверх нее — ремни с фалерами. Конец всаднической ленты он закрепил за поясом, а свои боевые гладий и пугио оставил дома в ножнах. Его внешний вид был военным и достаточно торжественным, чтобы предстать перед императором и его советниками.

Когда они спустились с холма в центр города, Аполлоний заговорил первым.

— Как ты думаешь, как все пройдет?

— Мы выполнили поставленные перед нами задачи. Клавдия Актэ была сопровождена в изгнание, а разбойники были побеждены. Я постараюсь быть краток и мил.

— Уверен, что так и будет. Что ты намерен делать с Клавдией?

— Я не знаю.

— Ты не можешь рассчитывать на то, что ее присутствие останется в тайне навсегда.

— Я знаю это, — раздраженно ответил Катон.

— Твои друзья-преторианцы, возможно, дали слово ничего не говорить, но ты знаешь, как это бывает, когда они возьмутся за чаши… Тебе придется как можно скорее с ней что-нибудь сделать.

— Раз уж мы задаем вопросы, я хотел спросить тебя кое о чем.

— Хмм?

— Тот пастух, Милопий.

— А что с ним?

— Ты сказал, что оставил его связанным за камнями, прежде чем мы направились к загону в день нападения. Ты собирался вернуться, чтобы освободить его после этого.

— Это верно.

— Это правда? — Катон боковым зрением посмотрел на своего собеседника. — Ты сделал это?

— Да, я уладил все дела с ним. — Аполлоний резко остановился, когда они достигли следующего перекрестка. — Я направляюсь в ту сторону. Надеюсь, во дворце все будет хорошо.

Катон пристально посмотрел на него здоровым глазом.

— Ты освободил его?

— Я ответил на твой вопрос, префект. Вопрос закрыт. — Аполлоний кивнул в знак прощания. — До скорого.

Он свернул с улицы в переулок и зашагал прочь. Катон настороженно смотрел ему вслед несколько мгновений, прежде чем продолжить свой путь.

*******

После того, как он доложил главному секретарю имперской канцелярии, Катона направили в большой зал перед залом Нерона для аудиенций, где множество людей ожидали возможности подать свои прошения или изложить суть своего обращения. Он отошел в сторону и прислонился к стене, осматривая скромную толпу. Он вновь увидел Рианария и встретил его взгляд, как раз когда тот посмотрел в его сторону. Тут же Катон опустил взгляд и внимательно начал изучать свои ногти.

— Префект Катон! — раздался голос из комнаты.

— Вот дерьмо, — прорычал про себя Катон.

— Префект Катон, я думал, это вы или нет! — Судоходник пробился сквозь толпу к нему, и Катон поднял голову с вежливой улыбкой узнавания.

— С повязкой на глазу я сначала не мог быть уверен, — продолжал Рианарий. — Я так понимаю, ваша работа на Сардинии завершена?

— Боюсь, что мой доклад предназначен в первую очередь для ушей императора.

— Ну, конечно. Конечно. Я бы не стал призывать вас нарушать протокол. — Он наклонился ближе к Катону и понизил голос. — Но поскольку вы только что вернулись с Сардинии, вы могли бы слегка намекнуть мне, правдивы ли слухи из Остии. Собираются ли они поместить остров в карантин до тех пор, пока чума не пройдет?

— Как я уже сказал, я не могу комментировать.

— Но мне нужно знать. Такие вещи могут разрушить мой судоходный бизнес.

— Это было бы к всеобщему большому сожалению, я уверен, — язвительно ответил Катон.

Дверь зала для аудиенций открылась, и вышел служащий. Все ожидающие повернулись в предвкушении. Он прочистил горло и объявил: — Префект Катон!

— Я тут! — Катон отошел от стены, замечая опечаленные выражения лиц окружающих и хмурые взгляды тех, кто возмущался тем, что ждал несколько часов только для того, чтобы опоздавший проскочил мимо них без очереди. Он направился к двери, но служащий указал на дверь поменьше сбоку от вестибулума.

— Сюда, господин.

— У меня доклад для императора.

— Да, господин. Но император занят другим важным делом. Вместо него вас примет сенатор Сенека. Прошу следовать за мной.

Писарь провел его в узкий коридор, который шел рядом с залом императорских аудиенций и был усеян маленькими комнатами по правому краю, где писцы перебирали свитки. С другой стороны коридора Катон уловил отрывочные сведения о делах, которые велись в зале.

— …и если они захотят воздвигнуть мне статую на Родосе, скажи им, что она должна быть сделана из золота. — Это был голос Нерона.

— Но Императорское Величество…

— Золото, — я сказал. Значит, будет золото…

Голоса стихли, когда писарь дошел до более просторной комнаты в конце коридора и объявил: — Префект Квинт Лициний Катон, господин.

Сенека сидел на кушетке у единственного окна в комнате. Ставни были открыты, и солнечный свет лился внутрь, освещая расписанные стены, на которых были изображены приключения Энея.

— Рад снова видеть тебя, префект. — Сенека улыбнулся не тепло и не искренне, а просто рефлекторно, как политик со стажем. Я так понимаю, что твое возвращение в Рим знаменует конец наших сардинских трудностей, если не считать чуму. Но не стой же в дверях. Подойди и сядь здесь, у окна.

Сенека пересел на дальний конец кушетки, а Катон пересек комнату, чтобы сесть как можно дальше от сенатора.

— Я пришел, чтобы сделать доклад императору, господин.

— Нерон занят другими делами. — Сенека проницательно посмотрел на него. — Я полагаю, ты подслушал кое-что из этих дел в коридоре.

— Достаточно, чтобы понять, что жители Родоса не будут рады такому исходу.

— Они греки. Они найдут способ обойти требования Нерона. Они хотят воздвигнуть мраморную статую. Нерон требует золота. И найдется компромисное решение с серебром, и даже если работа над ней начнется, Нерон уже давно забудет, что об этом вообще шла речь. Таковы истинные заботы императоров. Вот почему мне поручено более мелкое дело — надзор за кампаниями, обеспечивающими безопасность империи, пока более мудрые головы торгуются о таких мелочах, как материалы для скульптур. — Он заговорщицки ухмыльнулся, затем заколебался. — У тебя, кажется, на один глаз меньше, чем когда мы встречались в последний раз.

Катон жестом указал на повязку. — Это? Просто рана. Ничего, что могло бы обеспокоить тех, кто занимается серьезными или даже незначительными делами.

— Твоя точка зрения высказана. Теперь давай к отчету.

Катон вкратце рассказал об условиях, с которыми он столкнулся по прибытии на Сардинию, и о кампании, которая завершилась уничтожением разбойников