Луис Ламур - Жила Комстока

— Я хочу спокойно добраться до Вирджиния-Сити. Мое имя Маргрита Редэвей, и у меня есть основания полагать, что меня хотят ограбить.

— Хотел бы я взглянуть на того, кто рискнет напасть на такую даму, как вы!

— Вы получите от меня…

— Мэм, мне ничего от вас не нужно. Моя бедная мать перевернулась бы в гробу, узнав, что ее сын берет деньги за то, что защищает даму. Возьмите меня, и никто не посмеет напасть на вас, я сделаю для этого все.

— Подождите-ка, вы ели?

— Да, мэм. Позавчера.

— Вам надо поесть. Сходите за своими вещами и возвращайтесь.

— Он не будет ждать, мэм. Точно знаю, не будет.

— Он подождет.

Тиэйл ушел и через несколько минут вернулся с винтовкой и небольшим аккуратным свертком, в котором, по-видимому, вез свою одежду. Еда уже стояла на столе, Тиэйл сел и принялся есть.

— Ричард, не сходите ли вы к Дэйву? Расскажите ему, в чем дело, и передайте, что мы не задержимся долго.

Манфред колебался.

— Надеюсь, ничего не случится?

— Конечно. Здесь же мистер Тиэйл.

Когда Манфред ушел, Тиэйл, оторвавшись от еды, сказал:

— Вы слишком доверяете незнакомым людям, мэм.

— Нет, нет, мистер Тиэйл, вовсе нет. Я доверяю своему чутью. Я сразу поняла, что на вас можно положиться, что вы человек слова.

— Мне приятно это слышать от вас, мэм.

— А что вы собираетесь делать в Уошу? Работать на приисках?

— Нет, мэм. Не очень-то мне светит ковыряться под землей. Лучше устроиться на дробильню или заняться старательством. В Уошу у меня брат. Уж он-то подскажет, что лучше.

— Мистер Тиэйл, я пробуду в Вирджиния-Сити не меньше месяца. Если вы согласитесь работать это время у меня, я заплачу вам сорок долларов.

— Боюсь, мэм, что одет я не слишком прилично, чтобы появляться на людях в вашем обществе.

— Вы получите аванс и сможете купить себе кое-что из одежды. — Она помолчала. — Мистер Тиэйл, похоже, кто-то думает, что я располагаю акциями прииска, ставшего в последнее время чрезвычайно прибыльным. И эти люди обязательно предпримут попытку заполучить их. — И она вкратце рассказала о том, что произошло в Сан-Франциско.

Тиэйл закончил есть и взял свои вещи. Дэйв с кнутом в руке ждал их на своем месте и, увидев Гриту, усмехнулся:

— Господи, такой оборванец рядом с такой прекрасной дамой!

— Спасибо, что подождали. Мы можем ехать?

Дилижанс тронулся. По звездному холодному небу кое-где плыли редкие облака. Дэйн Клайд, ехавший на крыше, все время поглядывал на нового попутчика, потом наконец представился:

— Меня зовут Дэйн Клайд. Путешествую с труппой мисс Редэвей.

— С труппой?

— Да, я актер. И мисс Редэвей тоже. Она очень талантлива.

— Ух ты! Никогда раньше не встречал актеров. Надеюсь, у вас есть что-нибудь при себе?

— Вы имеете в виду, есть ли у меня оружие? Да, есть, только я не слишком хорошо стреляю, вернее сказать, совсем не умею. Тревэллион говорит, что мне непременно нужно научиться.

— Это надо же! Взрослый человек и не умеет стрелять! Где же тогда вы берете мясо?

— Покупаю в мясной лавке. Или заказываю в ресторане.

— Подумать только! Сроду ничего подобного не слыхивал.

Устроившись между мешками с почтой, чтобы не замерзнуть, Клайд рассказал Тиэйлу о неудавшемся нападении на дилижанс. Тот усмехнулся:

— Стало быть, она остановила самого Пота? Ну, попадись он мне!

— Вы знаете этого бандита? — изумленно уставился на него Клайд.

— Как это ни смешно, но знаю. С детства. Пару раз вместе охотились на бизонов.

Потом они долго молчали. Спустилась ночь. Дилижанс проезжал по лугам, огибал глубокие пропасти, пересекал небольшие потоки, то замедляя, то ускоряя ход. Редкие облака рассеялись, и небо сделалось чистым, а ясный и прохладный воздух наполнил аромат сосен и кедров.

Время от времени они останавливались, чтобы дать лошадям перевести дух после долгого подъема. Однажды им даже пришлось выйти из кареты и идти пешком.

На станции Йэнка снова сменили лошадей. Хескет вышел из дилижанса и огляделся. Где же Ваггонер? Осталось совсем мало времени.

Тут он впервые увидел Тиэйла. Пристально посмотрев на него, Хескет спросил:

— Я знаю вас?

— Нет, мистер Хескет, вы никогда не видели меня прежде.

— Но вы-то меня знаете?

— В последнее время вы становитесь знаменитым. О вас много говорят.

Что-то в этом человеке заставило Хескета насторожиться.

— Вы уверены, что мы не встречались раньше?

— Уверен. Я давно в здешних краях, но вижу вас впервые. — Он помолчал, потом добавил: — Да-а, мистер Хескет, это большая потеря. Нам так будет его не хватать!..

— Не хватать? Кого?

— Маркуса. Маркуса больше нет с нами, и нам будет не хватать его. И конторы его больше нет. Говорят, ее подпалили Легавые. Ведь все преступления в Сан-Франциско лежат на их совести. Какая жалость, мистер Хескет! Умереть, и когда, в самом расцвете лет! Но что поделаешь! Смерть так и ходит за нами по пятам.

Хескет метнул в него колючий взгляд.

— О чем это вы? — Да, что-то в этом человеке тревожило его. — Вы о чем? — повторил он.

— О смерти, мистер Хескет. Мы с вами говорили о смерти.

Все замерло внутри у Хескета. С трудом выждав минуту, он спросил:

— Как, вы говорите, ваше имя?

— Тиэйл, мистер Хескет. Джекоб Тиэйл.

Джекоб?..

Глава 33

Хескет на мгновение замер. Он всегда избегал неуправляемых ситуаций. Сейчас ему хотелось повернуть голову, посмотреть по сторонам, не придет ли откуда-нибудь помощь. Но рядом никого не оказалось, он был один.

— Маркус мертв, — изрек он наконец, — но жизнь продолжается.

— Для кого продолжается, а для кого и нет.

— Интересно, остались ли у него неоплаченные долги или какие-нибудь контракты?

— Все мы живем и не думаем, что когда-нибудь умрем, мистер Хескет. Никто из нас не готов к этому. Я хочу сказать, что если человек перед смертью заключил с кем-нибудь контракт на выполнение работы, то какой смысл отменять ее?

— Но и нет смысла ее заканчивать. Теперь все уже не имеет значения.

Джекоб Тиэйл не ответил. Его глаза исчезли под опущенными полями потрепанной шляпы и напоминали пустые глазницы, а худое, бледное лицо — череп.

— Мне мог бы понадобиться человек… — сделал намек Хескет.

— Я занят. Работаю у актрисы.

— У мисс Редэвей? Но каким образом она узнала про вас? И что ей нужно от такого человека, как вы?

— Она разглядела меня. То есть, я думаю, что разглядела. Сказала, что ее могут ограбить, и наняла меня.

И этот человек, и Грита Редэвей раздражали Хескета. Что могла разглядеть она в этом ходячем трупе? Неужели сама догадалась, кто он такой?

— Мне бы не хотелось устраивать в дилижансе стрельбу, — осторожно проговорил Хескет. — Могут пострадать невинные люди. Я даже готов заплатить. Насколько мне известно, настоящие разбойники предпочитают не поднимать шума.