Макс Брэнд - Парень с границы

Ознакомительный фрагмент

Жена истово перекрестилась.

— Но теперь Рикардо больше с нами нет, и я опасаюсь, что с ним ушло и наше везение, — продолжил отец семейства.

— Нет, нет! — возразила женщина. — Он разбогатеет, я уверена. И рано или поздно осыплет нас золотом.

Антонио неуверенно покачал головой.

— Может быть, может быть. Только дай-ка мне лучше бутылочку бренди. Боюсь, мне надо приложиться к ней, так как даже от разговора об этом у меня ноет сердце.

Больше месяца он оставался плохим пророком. Дела шли совсем неплохо, хотя из-за его продолжающихся страхов и опасений жене даже как-то пришлось с упреком сказать:

— Смотри не накличь сам на себя беду!

Так оно и случилось. Сначала сильно заболел Хуан, затем через неделю свалился сам Антонио, и им пришлось вызвать с ранчо Винсента, чтобы ухаживать за больными, но вскоре пришла и его очередь.

Когда домой вернулся Педро, он увидел, что его отец, мать и два брата лежат с высокой температурой и не в состоянии даже подняться. Ему пришлось работать день и ночь, чтобы хоть как-то им помочь. Никто из соседей не приходил, потому что все боялись заразиться. Даже доктор, когда появлялся, всегда старался как можно быстрее завершить визит. Он никогда не говорил ни слова — не хотел вдыхать зараженный воздух, — просто быстро писал за столом указания и уходил, шумно дыша через засунутые в нос комочки ваты.

Педро приходилось делать всю работу по дому — готовить еду, покупать продукты и конечно же сутки напролет ухаживать за мечущимися в жару родственниками. За неделю он так побледнел и осунулся, что стал похож на тень.

Хуан, свалившийся первым, первым и поднялся. После болезни выглядел он как самая настоящая лиса — с огромным выступающим лбом и резко сужающимся к острому подбородку лицом. Выбиваясь из последних сил, не покладая рук он стал трудиться вместе со своим смертельно уставшим братом. Но все оказалось намного хуже, чем можно было ожидать, — деньги, сбереженные «про запас», кончились, и ужасающая необходимость погнала Педро на паперть, просить милостыню с горящим от стыда лицом и протянутой рукой.

В первый день он принес домой всего лишь пригоршню монет, на следующий — еще меньше, а на третий — вообще ничего. Люди обычно предпочитают платить за что-то новое или необычное, но не любят подавать тому, кто уже успел надоесть.

Страшное время прошло, вся семья наконец-то поправилась, но влезла в такие долги, что, даже продав трех мулов, не смогла полностью расплатиться с лечившим ее доктором. Тем не менее Педро и Винсент вернулись на ранчо, Хуан нашел работу в лавке местного сапожника, а Антонио устроился грузчиком на мельнице у реки. Он был готов делать все, что угодно, хотя его гордость была очень и очень уязвлена. Мулы, которых он вынужденно лишился, были для него отдельным царством, где он правил доброй, но твердой рукой настоящего хозяина.

Упорно работая, Пересы постепенно выплатили все долги и даже прикупили двух новых мулов — правда, похуже старых. Однако через неделю в сарае случился пожар, и оба они задохнулись от дыма.

На следующий день Антонио не смог встать; у него сильно кружилась голова, пришлось снова вызывать доктора. Тот сказал, что его следует положить в больницу. И тут же ушел…

Когда, проводив врача, мать семейства присела на краешек кровати мужа, тот чуть слышно прошептал:

— Теперь ты видишь, как я был прав? Потеряв Рикардо, мы потеряли дар небес… Немедленно пошли кого-нибудь за ним. Верните его домой!

Глава 5

СТРАННЫЕ СЛУГИ

А теперь обратимся к Рикардо, чтобы проследить его путь, пережить вместе с ним различные приключения и увидеть все те странные вещи, с которыми ему пришлось столкнуться.

Когда они вместе с Бенном выехали за пределы города, он вдруг почувствовал себя антилопой, только что освободившейся от аркана, птицей, выпущенной из клетки. Ему хотелось вихрем пронестись через холмы и поля, однако невозмутимое лицо его нового хозяина сдерживало этот естественный порыв. Пока они неторопливо ехали по прямой, как стрела, дороге, Уильям с ним практически не разговаривал. Он вообще производил впечатление человека, полностью погруженного в какие-то свои, никому не ведомые мысли. И похоже, их было бесконечное множество…

«Когда-нибудь, — подумал Рикардо, — мне будет позволено полностью проникнуть в думы моего хозяина и участвовать в его таинственных замыслах». Но пока что он еще не услышал о каком-либо важном деле Бенна ни слова.

— Это школа, в которой я должен научится пожимать другой язык, — тихо прошептал Рикардо сам себе.

Конечно, он вообще мало что знал о каких-либо деловых предприятиях, но зато слышал достаточно сказок, в основном про Ближний Восток. В них бедные купцы возили различные товары из Дамаска в Каир и продавали их там с такой выгодой, что за какие-то две или три поездки становились несметно богатыми., строили себе шикарные дома с фонтанами и цветущими садами… У них появлялось столько денег, что они не становились беднее, даже когда время от времени вдруг тонули их корабли, доверху груженные редкими товарами — шелками, пряностями, тонкими винами… Эти сказки так глубоко проникли в сознание Рикардо, что, будучи еще совеем маленьким, он никак не мог взять в толк, почему его отец каждый Божий день перевозит на трех мулах столько товаров, а ни денег, ни сокровищ, ни интересных приключений не видно. Став постарше, начал постепенно понимать, что любое дело редко дает плоды вот так сразу, однако пристрастие ко всему таинственному все-таки сохранил. И продолжал думать о чудесах, которые встречаются разве только на Уолл-стрит во время резких падений и взлетов цен на рынках, несмотря ни на что, нетерпеливо ждать чуда, все время прокручивая в голове самые различные возможности вдруг взять и разбогатеть.

Путники уже достигли Скалистых гор и проехали через них тропами, которые Рикардо ни за что на свете не смог бы вспомнить, если бы ему пришлось одному возвращаться назад. Затем с высокой точки он увидел далеко внизу белый город на зеленой равнине рядом с рекой, которая прорезала ее, словно острый меч. Заметил также мост, красивой дугой соединяющий оба берега, отражение каменных опор в воде и колокольную башню старой миссионерской церквушки. Более того, напрягши и без того острое зрение, рассмотрел большие колокола внутри ее.

— Это Эль-Реал, — пояснил Уильям Бенн.

Они начали спускаться вдоль небольшого ручейка, стекающего вниз по горе в направлении большой реки, дающей воду и жизнь окружающей ее равнине, этот ручеек не мог попасть туда прямым, как полет стрелы, путем, поскольку то там, то тут его отбрасывали в сторону скалы и огромные валуны, иногда заставляя, словно горного козла, кидаться в зияющую пропасть.