Луис Ламур - Проезжий

Трудолюбивый датчанин, по-видимому, испытывал такие же чувства ко мне, хотя он понимал, что у меня не было выбора.

— Ты убил Бичама?

— А что мне оставалось делать? Он охотился за мной.

Кружка с кофе в огромных руках кузнеца казалась наперстком.

— Я знал его. Плохой человек. — Он отхлебнул кофе и отломил кусок кукурузной лепешки. — Я встречал его в Тринидаде. Он — брат Клинтона!

Вот оно! Это не только кое-что объясняло, но и свидетельствовало о том, что мои неприятности еще не закончились.

Он посмотрел на меня поверх чашки.

— С тобой связано много проблем. Скоро уезжаешь?

Я чувствовал, как внутри растет раздражение, но мне нравился датчанин. Этот хороший человек много работал и знал свое дело.

— Вероятно, — ответил я. — Но прежде мне хотелось увидеть, как мисс Ле Коди переедет жить на ранчо. На нее обрушилось столько неприятностей.

Они знали, что так и будет, догадывались, что я сыграл решающую роль в той истории.

Ну и прекрасно. Им наперед известно, что я сделал и почему. Но теперь все позади. Проблемы возникают у людей, которые отлично владеют оружием, а им они не нужны. Дикий Запад развивался, и никого больше не привлекала репутация необузданного ковбоя. Построена железная дорога. Энимас-Сити уступил место Дуранго, и многие надеялись, что там будет город уже иного плана, с иными ценностями. Им хотелось привлечь внимание деловых людей, а не кучки дикарей. Мы, слоняющиеся по пустынным тропам, должны понять, что наше время истекло.

И деловым людям приходилось брать винтовку в руки и вышибать из седла некоторых представителей той кучки дикарей, показывая тем самым свое негодование. Тем, у кого коротка память, следует напомнить, что большинство бизнесменов участвовали в Гражданской войне и сражались с индейцами, а многие из них сами когда-то гоняли стада на продажу. Они так же хорошо знали толк в ружьях и сражениях, как и бандиты, а в некоторых вопросах разбирались куда лучше.

Война Линкольна, что разгорелась на пути в Нью-Мексико, сама себя задушила, и в июле, всего лишь шестьдесят дней назад, Малыш Билли был убит Пэтом Гарретом в форте Самнер.

— Сегодня рано утром в городе появились два человека, — продолжил разговор датчанин. — Приезжали с Запада. Ни с кем не разговаривают. — Он отхлебнул из чашки. — Они рассматривали твоих лошадей, их заинтересовал чалый. Мне кажется, они знают этого коня.

Я слушал его вполуха. Я ждал Джанет, но она не появлялась. Может, она уже уехала? Мне хотелось спросить, но я не решился. Эти парни должны знать, что я доехал на чалом до развилки и что он привез меня сюда.

— Ты останешься? — повторил свой вопрос датчанин.

Как бы ему хотелось отделаться от меня! Никакой враждебности, просто он считал, что я не подхожу ни городу, ни времени. Я улыбнулся.

— Датч, я не могу тебе ответить прямо сейчас. Я не знаю. Я подумываю о том, чтобы забрать своих лошадей и отправиться в горы, туда, откуда берут начало реки. Я поеду туда и буду искать то, что смогу отыскать. Я искатель и наблюдатель, кузнец, и не из тех, кто ищет неприятностей на свою голову. Все, что случилось в вашем городе, происходило не по моей воле. Они пришли ко мне, а я позаботился о том, чтобы дорога к ранчо была свободна. Когда Джанет Ле Коди поселится там и будет чувствовать себя в безопасности, я уеду.

— Мы о ней позаботимся.

Я посмотрел на него.

— Датч, у тебя хватает работы — точить сверла, делать петли, подковывать лошадей. Ты будешь сидеть с ней на ранчо, если вернется Чарльз Пелхэм Клинтон? Ты с ним справишься, если он придет? Я имею в виду, с ружьем?

— Мне кажется, тебе лучше уехать.

— Дай мне время, датчанин, дай мне время.

Я встал и вышел из ресторана и сразу увидел двух мужчин, они стояли вместе. На другой стороне улицы рядом с лошадьми находился еще один человек. Все выглядело вполне естественным, за исключением того, что было позднее утро, а в это время в городе редко встретишь шатающихся без дела людей.

Поднявшись к себе в комнату, я растянулся на кровати и задумался. «Тебе нужно уезжать, мистер Приезжий, — пришел я к выводу, — тебе нужно найти место, где бы тебя никто не знал. Тебе пора сматываться, пока ты не накликал на себя новую беду, которая назревает на улице. Ты всем здесь надоел и становишься назойливым. Если покинешь город, те люди отправятся за тобой следом, а местные жители отделаются от тебя».

Я уставился в потолок, почувствовав себя страшно одиноким. Мне стало грустно, и я задумался над тем, что надо этим парням. Те двое позволят мне хотя бы выехать из города? Или это случится прямо здесь? И кто они? Может, им нужен другой человек? «Нечего придумывать, — одернул я себя, — им нужен я». Они хотели подойти ко мне, уверен, что у них есть на то причина.

Вероятно, я похож на Мэтти, только ей еще хуже, потому что она женщина. Вряд ли у нее есть деньги, раз она зависит от миссис Холлируд. Она слишком красива, и у нее нет ни дома, ни родни, ни места, где можно приклонить голову. Кое-что я знал, кое о чем догадался. Чтобы получить работу, ей придется наняться к какому-нибудь хозяину. А у хозяина, вероятно, есть жена. Но разве найдется такая жена, которая согласилась бы, чтобы рядом с ее мужем изо дня в день работала такая красивая, хотя спокойная и холодная женщина, как Мэтти?

Провалявшись целый день в постели, я пошел в ресторан, когда солнце начало садиться. Только один из мужчин болтался на улице возле салуна и курил сигарету. Да, они рассчитывали добиться того, что задумали. Больше я не буду источником неприятностей в Пэрроте. Наступит ночь, я заберу лошадей и уеду из города. Что бы ни задумали эти люди, они добьются своего. Но получат свое где-то в пути. Я надеялся, что они будут удовлетворены тем, что получат.

Повар накрывал на стол и почти не разговаривал со мной до тех пор, пока из ресторана не вышли все посетители. Затем он принес кофейник и сел напротив меня.

— Мне очень жаль, — сказал он — я извиняюсь за тот разговор, что произошел утром, но датчанин высказал общественное мнение.

— И ваше тоже?

— Нет, мое нет. Я говорил им, что вы хороший человек, что полезно иметь такого парня в городе, но они и слушать не хотели, твердили, что в городе все было спокойно, пока не появились вы. Они настаивают, чтобы вы ушли. Датчанин согласен со мной, но горожане попросили его поговорить с вами.

— Я уеду сегодня ночью.

— Мне жаль, что вы уезжаете. — Он сделал паузу. — Датчанин приготовит лошадей, оседлает и сложит вещи. Почему бы вам не поехать через каньон? Вы перейдете горы и спуститесь по Медвежьей реке. Никто никогда не узнает, что с вами случилось.

— Я никогда не увиливал от проблем.