Луис Ламур - Одинокие боги

— Тебе больно? — подойдя ко мне, спросил учитель.

— Нет, — соврал я.

— Пойди умойся и приходи в класс.

За дверью висел умывальник. Я смыл с лица кровь и пыль, досуха вытерся полотенцем, чувствуя себя совершенно больным и разбитым, но, прихрамывая, пошел обратно в класс.

Ред с издевкой глянул в мою сторону. Я прошел мимо и сел на свое место. Хубер попытался было приподняться, но Фразер, заметив это, одернул его:

— Ред! Сидеть!

— Прикажите ему пересесть или я сам пересажу его! — не унимался Хубер.

— Я не стану делать этого, — терял терпение Фразер. — Если кому-то здесь не нравится, тот может больше не приходить.

— Ха! — прищурил глаза Ред. — Это ж надо! Мой отец заплатил за обучение, а вы стремитесь меня выгнать! Отцу придется зайти сюда, чтобы взглянуть на вас. Он не заставит себя долго ждать!

Тем временем я разложил на столе свои учебники и приготовил доску. Фразер посмотрел на меня, ничего не сказав. Лицо у него побелело, он явно был сильно рассержен, а может быть, и опасался чего-то. Ведь его существование во многом зависело от школы, и, я полагал, Фразер не в состоянии вернуть отцу Реда заплаченные тем деньги.

Ред опять глянул в мою сторону, но на сей раз промолчал, он раскрыл учебник и лишь после этого злобно пригрозил:

— Ну, погоди! Закончатся уроки, тогда и поговорим!

Что-то скатилось вдруг с моих губ на грифельную доску. Капля крови!.. Я вытер ее промокашкой от тетради, с огорчением глядя на то место, куда она упала.

Что мне оставалось делать? Он был сильнее и мог после уроков снова избить меня. Никто не остановит его. Все еще ошеломленный происшедшим, я низко склонил голову над столом и почувствовал, что вот-вот разревусь. Но плакать не стал — не мог доставить своему врагу такого удовольствия, как увидеть мои слезы.

Он снова мог избить меня, а бил он очень сильно и больно.

— Бей в живот! — советовал отец, но в данном случае совет не подходил: у Реда были очень длинные руки. Мало что зная о кулачных боях, я все же боролся с мальчишками-индейцами, и над всеми, кроме Франческо, одерживал верх, а однажды даже сумел побороть и его.

Когда Фразер вызвал меня читать рассказ Вильяма Телля, я едва расслышал его слова, обращенные ко мне. Потом все же встал и принялся за чтение. С трудом шевеля разбитыми губами, читал медленно, но, уверен, хорошо.

— Отлично, Иоханнес! — похвалил Фразер.

— Ха! — продолжал свои издевательства Ред.

Сев на место, я едва слышал, что происходит в классе. И думал, усиленно думал. И боялся. Драться мне не хотелось. Но не желал и снова быть избитым, чтобы все видели, как я, поверженный, валяюсь в пыли. Что-то непременно надо делать!..

Одно я знал точно: ни за что не двинусь с этого места. Я не знал никакой Мегги, она совсем меня не интересовала, но пересаживаться я не собирался. Он может... убить меня, но я останусь сидеть там, где сижу.

Отец обычно любил повторять, что из любого положения есть выход, что на любой вопрос существует ответ. Если бы я только мог!..

Может быть... Нет...

Скоро конец урокам, и мне ведь придется выйти на улицу. Томас Фразер защитит меня тут, в классе, но за стенами школы он бессилен.

В это время открылась дверь, и я оглянулся.

Она уже шагнула в комнату. Солнечный свет играл на ее волосах цвета золота.

Она была стройная, изящная, как статуэтка, и удивительно прекрасная.

Это была Мегги... И я влюбился.

Глава 22

Она на мгновение задержалась в дверях, освещенная солнцем: ее красивая головка напоминала золотой шар. Она пересекла классную комнату, подошла ко мне. И я, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, встал и шагнул назад, давая ей возможность пройти. Мегги одарила меня быстрой улыбкой, а я весь затрепетал. Край ее платья коснулся моих брюк.

— Мисс Лаурел! — обратился к ней Фразер. — Наш новый ученик, мистер Викери, только что прочитал нам часть новеллы Вильяма Телля. Будьте добры, продолжите с того места, где он остановился.

Она читала легко и свободно, но я не поднимал взгляда от книги. Мои глаза словно были прикованы к строчкам, хотя я едва различал их. В воздухе распространился слабый запах свежих цветов.

Подняв глаза, я встретился с угрожающим взглядом Реда и почувствовал себя больным, опустошенным. Он снова будет делать попытку напасть на меня, как и грозился, изобьет меня, и я опять униженно упаду в пыль. Как уже было. Только с небольшой разницей: при этом будет присутствовать она, и все увидят это, а мой жалкий вид вызовет у нее чувство презрения.

В страхе ждал я окончания занятий. За мной должен был заехать Джакоб Финней и привести мою лошадь, — мы собирались после занятий исследовать старые индейские тропы.

Уроки кончились, я встал с места и оказался лицом к лицу с Мегги. Она воскликнула:

— О! Почему у вас такой несчастный вид? Что случилось?

— Сейчас придется драться. Это уже второй раз!

— С Редом? Это Ред, не так ли?

— Да, с ним.

— Ему должно быть стыдно! Нападает на всех, кто моложе!

— Ну, не такой уж он и взрослый!

Мы направились к двери, но едва я сделал шаг, давая возможность сначала девочке выйти из класса, как чья-то рука вцепилась в мое плечо и оттолкнула в сторону: Ред занял мое место и пошел рядом с Мегги.

Теперь разозлился я. Он и по двору продолжал идти рядом с нею, оттесняя меня в сторону, будто какую-то ненужную вещь. Внутри у меня клокотала ярость, но я всячески пытался унять ее.

— Что случилось? — окликнул я его как можно спокойнее. — Ты вроде чего-то испугался?

Он остановился, резко обернулся. То же сделали и остальные. Даже Фразер, стоявший в дверях и собиравшийся уже вернуться в класс.

— Испугался? Испугался тебя? — Ред швырнул книжки на землю и сделал несколько шагов по направлению ко мне.

«Сейчас ты готов к этому, — уверял я себя. — Не разрешай же ему ударить! Сражайся!»

Хубер, сразу было видно, превосходил меня даже весом. Но что он вообще-то знал о борьбе? Увидя его сжатые кулаки, готовые обрушиться на меня, я внутренне собрался, потом неожиданно присел, бросился вперед, схватил его за лодыжки, обрушив весь свой вес на его колени, и Хубер тотчас опрокинулся на спину.

Держа под мышкой правую лодыжку Реда, я перешагнул через него, заставив перевернуться на живот. Потом сел на его ягодицы, лицом к голове, продолжая больно сжимать ногу. Всему этому меня научили индейцы, и я знал: как только усилю давление на лодыжку, у него будет сломано бедро.

Слегка наклонившись вперед, я потянул на себя его ногу. Хубер закричал, Фразер направился к нам, а на улице в этот момент показался Финней. Сидя в седле, он, очевидно, издали наблюдал за нашей схваткой.