Дороти Лаудэн - Что такое любовь?

— Но этого так долго ждать, — задумчиво сказал Брайен.

— Да, мы не в силах повлиять на ход времени. Но зато мы можем повсюду оставлять знаки жизни, — ответила Микаэла. Она повертела желудь на ладони Брайена. — Вот ты сейчас держишь в руке целое столетие. И от тебя зависит, как ты им распорядишься. Брайен напряженно раздумывал.

— Тогда я сейчас же закопаю этот желудь, — решительно заявил он.

— Салли тебе поможет, — поддержала своего приемного сына Микаэла. И потом мягко отпустила его из рук, и он убежал.

— Дороти, я хотела бы вам кое-что сказать, — повернулась она к своей подруге. — Мне очень жаль, что я так докучала вам. Я приму ваше решение, ведь это ваша жизнь, а не моя. Врачебный долг требует от меня сохранять жизнь. Но я не могу делать это против воли пациента. Однако не менее тяжело мне потерять вас как подругу.

Она заглядывала в глаза Дороти, ища в них понимания.

Но подруга отводила взгляд.

— Этот день сегодня я проживаю, словно последний, — ответила она. — Еще никогда я не видела столько радостных лиц, обращенных ко мне. Еще никогда осенний день не казался мне таким чудесным, и еще никогда я не принимала дары природы как нечто бесценное. Если бы мне пришлось умереть сегодня, я ушла бы полностью примиренной. — Она смолкла. И затем подняла глаза на доктора Майк. — Но сегодня же я впервые поняла, какой чудесный дар жизнь. И я хотела бы его сохранить. Микаэла, если в моей болезни имеет значение быстрота вмешательства, то я попрошу вас что-нибудь предпринять.

Доктор Майк смотрела на Дороти в полной растерянности.

— Вы хотите сказать… Вы согласны оперироваться? Дороти кивнула. В ее светлых глазах блеснула решимость.

— Да, и сегодня же.

Известие, что миссис Дженнингс внезапно ложится на операцию, не терпящую отлагательства, разнеслось по городу с быстротой молнии.

Колин прикрыла рот и нос пациентки платком, смоченным в эфире, и пока эфир не подействовал, Микаэла выглянула за окно и увидела там целую толпу. Она знала, что люди собрались не ради любопытства, а из сострадания и в надежде, что все кончится благополучно.

Доктор Майк отошла от окна и взялась за скальпель. Она взглянула на Колин, которой уже не раз приходилось ассистировать ей во время операции, и кивнула. Затем глубоко вздохнула и поднесла лезвие к намеченному месту.

Среди ожидающих находился и Лорен Брей, и по нему было видно, как он волнуется. Он ходил взад и вперед, не зная, куда спрятать глаза, на которые то и. дело наворачивались слезы.

Наконец старика обнял Салли.

— Все будет хорошо, — ободрил он его. Лавочник посмотрел на него с надеждой.

— Ты-то можешь понять, как это тяжело. Наверное, ты сам пережил этот страх, когда Абигейл боролась за жизнь вашего ребенка. Я привязан к Дороти, хоть и редко говорю ей об этом. Я не хотел бы ее потерять. И не важно, как она будет выглядеть после этой операции, я все равно буду ее любить.

Но всего этого не слышала доктор Майк, занятая операцией. Она радовалась, что у нее такая надежная ассистентка, как Колин. Одного взгляда доктора было довольно, чтобы Колин подготовила следующую фазу операции, подала тампоны и инструменты.

— Колин, как я рада, что ты мне помогаешь! — сказала Микаэла, когда самое трудное осталось уже позади. — Я немного боялась того, что нам предстояло, но твое присутствие придавало мне силы и уверенности.

Колин покраснела и отвернула лицо.

— Я тоже рада, что хоть таким образом могу немного помочь миссис Дороти. Я сама себе кажусь теперь такой дурой. Еще несколько дней назад я все готова была отдать, чтобы у меня не было груди. А теперь мне так жаль миссис Дороти, что она лишилась своей груди. Как ты думаешь, она сильно будет страдать из-за этого?

Микаэла кивнула.

— Да, будет. Но мы постараемся помочь ей. Для этого достаточно будет просто находиться рядом, прислушиваться к ней и ободрять ее. Она должна понять, что не только грудь делает женщину женщиной.

Колин кивнула.

— То же самое только другими словами ты говорила и мне несколько дней назад.

Наложив швы и перевязав рану, доктор Майк вышла на порог больницы.

— Лорен? — подозвала она лавочника. — Теперь можете к ней подойти.

Лорен Брей секунду поколебался. И потом ринулся мимо Микаэлы в больницу.

Доктор Майк хотела последовать за ним, но тут заметила в толпе Салли. Он вопросительно смотрел на нее издали, и она ответила на его взгляд, легким кивком дав понять, что операция прошла успешно.

Колин не только заботилась о том, чтобы в процессе выздоровления у Дороти было что есть и пить, но и как можно чаще приносила ей букеты свежих астр и ставила их на стол в маленькой палате на втором этаже больницы.

— Ты очень внимательна, Колин, — сказала Дороти еще слабым голосом, когда девочка принесла ей кувшин свежей воды.

— Мне приятно это делать, — скромно ответила Колин.

— Знаешь, у меня такое впечатление, что ты за последнее время очень повзрослела, — продолжала пациентка, разглядывая Колин с головы до ног. Ее взгляд был благожелательным и дружелюбным.

Колин покраснела и пожала плечами.

— Я помню, как мне было стыдно когда-то в девочках, что у меня растет грудь. Это было так странно и так пугающе, что мое тело изменяется, а я ничего не могу с этим поделать, — говорила миссис Дженнингс.

— Я тоже иногда этого стесняюсь, — тихо сказала Колин.

Дороти слабо засмеялась.

— Но потом, в девушках, я очень гордилась своей фигурой. А как это было прекрасно— кормить грудью детей. — Она вздохнула. — Вот уж не думала, что моему телу суждено будет пережить еще одну разительную перемену.

Девочка села на край кровати больной.

— Миссис Дороти, вы ведь знаете меня уже очень давно. Год назад я была все та же Колин, а ведь за это время у меня выросла грудь. Как вы думаете, сегодня я все та же Колин?

Миссис Дженнингс опешила:

— Ну конечно же! А ты разве считаешь иначе?

— Вот видите, и вы всегда будете все та же миссис Дженнингс, независимо от того, как изменится ваше тело.

— Ах, Колин!

В глазах больной стояли слезы, когда она нащупала руку девочки.

— Я думаю, пора менять повязку. — В дверях появилась доктор Майк, держа в руках поднос с инструментами.

Колин сразу все поняла.

— До свидания, миссис Дженнингс, я скоро опять приду.

— Буду рада видеть тебя, Колин, — с улыбкой ответила Дороти.

Микаэла поставила поднос на ночной столик рядом с кроватью больной.

— Вы можете закрыть глаза или смотреть в сторону, когда я буду менять повязку, — посоветовала она и уже разрезала ножницами верхний слой бинтов.