Генри Стенли - В дебрях Африки

Ознакомительный фрагмент

10 мая. «Стенли» догнал нашего убогого ленивца, потом догнал и «Генри-Рида»; несколько часов спустя «Мирный» опять задумался, и вскоре ничем нельзя было сдвинуть его с места; давление падало все ниже; волей-неволей пришлось стать. В эту минуту выражение лица Чартерса было для нас интереснее всего в мире, и мы ожидали из его уст как бы решение своей судьбы. Чартерс, человек небольшого роста, очень веселый, никогда не отчаивается. "Ничего, не пугайтесь, все пойдет ладно!" — говорил он, пока я бесился, видя себя прикованным к берегу.

На следующий день мы тронулись в путь ранним утром, твердо решившись на сей раз отличиться. С час времени «Мирный» оправдывал наше доверие, потом начал проявлять утомление. Пары быстро истощались, и пришлось бросить якорь. В 10 часов стало ясно, что дело непоправимое, и я послал Уарда на вельботе к «Генри-Риду» пригласить его на помощь.

Пароход пришел в 8 часов вечера и остановился в 50 м от нас. Целый день мы только и делали, что глядели в бурые воды потока, в котором застряли, — как раз по середине русла, между берегом и островком. По временам из воды выглядывали гиппопотамы, бревна, поросшие мхом, травы, обломки деревьев!

22 мая. «Генри-Рид» привел нас на буксире в Болобо. Нечего сказать, триумфальное шествие!

В области Уянзи о голоде почти не слыхали, а Болобо — одна из лучших пристаней на реке как по обилию съестных припасов, так и по их разнообразию. В этой-то местности, где наши люди позабывали свои скудные порции, до крайности сокращенные после отъезда из Люкунгу, я решился исполнить свое намерение — разделить наши силы на две колонны.

Наша флотилия не в силах была сразу перевезти экспедицию к верхнему Конго; я рассудил, что нужно сначала перевозить наиболее крепких и надежных людей, а остальные пусть останутся в Болобо под командой Уарда и Бонни, до тех пор, пока «Стенли» вернется из Ямбуйи. "Скорее! Скорее!" — понукает Англия, и нужно итти вперед со всею поспешностью, какую допускают обстоятельства. Я рассчитывал, что арьергард может последовать за мною не позже, как через шесть или семь недель.

Я выбрал 12 человек, наиболее слабых из нашей команды, и решил оставить их в Болобо вдоволь откармливаться превосходным местным хлебом и рыбой, которую здесь легко добывать. Пароход «Стенли» отправился обратно к устью Ква, за майором Бартлотом, доктором Пэрком и 153 людьми.

Кому же поручить командование второй колонной? Кто мог занять этот пост, значительнейший из всех после моего? Общее мнение указывало на майора Бартлота. По слухам, он уже предводительствовал отрядом в тысячу человек и проводил его от Коссеира на Красном море до Кенэ, что на берегу Нила; он отличился и в Афганистане и во время суданской кампании. Если эти слухи были справедливы, то вряд ли я мог бы избрать офицера, более его пригодного для такого поручения. Впрочем, будь у меня налицо другой офицер, равный ему по чину, я бы не назначил на это место Бартлота, страстно желавшего итти в первой колонне. Тем не менее, когда я достаточно обдумал и взвесил способности и степень опытности остальных его товарищей, юношеская отвага которых была слишком хорошо мне известна, я был вынужден предупредить Бартлота, что по совести не могу поручить ни одному из наших юнцов этого поста, принадлежавшего ему по праву старшинства, личной репутации и опытности.

— Будь у нас другое транспортное судно, такое, как «Стенли», вы непременно пошли бы с нами, майор! — говорил я ему, стараясь как-нибудь приободрить его, потому что молодой человек очень приуныл. — Я вам оставлю всего 125 человек и как можно меньше поклажи. Все остальное пойдет водой. Если вы знаете кого-нибудь, кто бы лучше вашего годился на это дело, я бы с удовольствием назначил его. Я надеюсь, что вы не слишком будете принимать к сердцу эту неприятность. Да и что же тут такого? Провести арьергард к намеченной цели — точно такая же заслуга, как итти впереди всех. Если Типпу-Тиб выполнит свои обязательства, вы можете выступить через шесть недель и, конечно, догоните нас; силою обстоятельств, мы будем подвигаться очень тихо: нам предстоит итти напролом через столько препятствий! По дороге, проторенной нами, вы легко можете итти вдвое скорее нашего. Если же Типпу-Тиб обманет, вы тем свободнее можете распоряжаться своими движениями. У вас будет столько дела, что время пролетит незаметно. А в утешение помните, майор, впереди вам будет еще довольно возни, могу вас уверить, и для вас я приберегу самое важное. Но поговорим о настоящем: кого вы желаете взять себе в помощники?

— Кого вам угодно.

— Нет, сами выбирайте кого-нибудь, с кем вы могли бы обмениваться мыслями и надеждами. У всякого свой вкус, знаете ли.

— Ну, так я выбираю мистера Джемсона.

— Джемсона, — отлично. Я вам дам еще Роз Труппа, славный малый, насколько я понимаю, а также Уарда и Бонни. Трупп и Уард говорят по-суахельски, они вам будут очень полезны.

Итак, 15 мая мы покинули Болобо со всем нашим флотом и с нами 511 человек из состава экспедиции да Типпу-Тиб и 90 душ его родни и подчиненных.

Недавняя починка «Мирного» заметно улучшила его ход, и мы 10 мая прибыли в миссию баптистов в Люколеле. «Стенли» пришел несколькими часами позднее. Миссионеры оказывали нам благодушное гостеприимство, за которое мы им глубоко признательны. Мы провели здесь целый день и занимались покупкой съестных припасов.

24 мая. Экваторвиль — станция, принадлежащая компании Сандфорда. Ее представитель здесь — Глэв, очень умный молодой англичанин родом из графства Йорк. Тут же мы видели капитана фон Геля, только что воротившегося из неудачной экспедиции: он с пятью солдатами из племени хауса пытался пробраться вверх по течению Мобанги, дальше, чем это удалось сделать миссионеру Гренфелю несколько месяцев назад.

30 мая. Достигли цветущего поселения Бангала с гарнизоном из 60 солдат и двумя крупповскими пушками. Здесь устроен кирпичный завод, который до нашего приезда успел уже изготовить 40 000 кирпичей превосходного качества. Эта станция делает величайшую честь Центральной Африке.

В Бангале еще не было голодовки. Поселение владеет 130 козами и двумя сотнями кур; офицеры во всякое время достают свежие яйца. Рисовые поля зеленеют на пространстве пяти гектаров. Служащие пьют пальмовое вино, настойку из бананов и пиво, приготовляемое из тростника и притом чрезвычайно крепкое, как я узнал по собственному опыту.

Я приказал майору отправиться с Типпу-Тибом и его людьми прямо к Стенлеевым порогам, предварительно распорядившись высадкою с судов тридцати пяти занзибарцев и заменою их суданцами, чтобы ни один из носильщиков не узнал, что водопады всего в нескольких днях пути от Ямбуйи.