Луи Буссенар - Приключения знаменитых первопроходцев. Океания

«Я был очень удивлен, когда около восьми часов заметил, что к нам направляются 6 пирог с Теваи. Еще больше меня поразил тот факт, что двое-трое жителей Маневаи, находившиеся на корабле, казалось, ничуть не были напуганы их появлением, хотя всего лишь несколько дней назад говорили мне, что обитатели Теваи — их заклятые враги. Я высказал мое недоумение людям с Маневаи, но они лишь как-то двусмысленно захохотали и заявили, что заключили мир с обитателями Теваи, а сейчас, мол, те везут нам кокосы. Но вскоре я увидел, что вновь прибывшие не привезли с собой ничего, кроме отлично сделанных луков и стрел. Два или три туземца с решительным видом поднялись на борт и приблизились к главному люку, чтобы заглянуть в кубрик и удостовериться в количестве больных. Их глаза заблестели от какой-то дьявольской радости. В ту же минуту несколько членов экипажа сообщили мне, что находившиеся на корабле жители Маневаи проделывали то же самое в течение трех-четырех последних дней. Грессьен, с утра следивший за передвижениями туземцев, заверил меня, что видел, как воины обоих племен встретились на берегу и долго о чем-то совещались. Подобные действия свидетельствовали о самых вероломных намерениях, и я счел, что нам грозит очень серьезная опасность. Я немедленно приказал туземцам покинуть корвет и вернуться в свои пироги. Они имели наглость с гордым и угрожающим видом посмотреть на меня, как бы предупреждая, чтобы я не настаивал на выполнении моего приказа и не применял силу. Я ограничился тем, что распорядился открыть оружейный склад, обычно тщательно запертый, и с грозным видом указал на него пальцем, другой же рукой я указывал дикарям на их пироги. Вид двадцати блестящих мушкетов, чья смертоносная сила уже была известна туземцам, привел негодяев в трепет, и они освободили нас от своего зловещего присутствия».

Прежде чем расстаться с этими печальными местами, перескажем в нескольких строках впечатления, оставшиеся у отважного капитана «Астролябии» от посещения Ваникоро.

Группа Ваникоро, или Лаперуза, как ее называет Диллон, состоит из двух островов: Решерш и Теваи. Первый имеет в окружности 30 миль, второй — около 9 миль. Оба острова относительно гористые, покрыты почти до самого берега непроходимыми лесами и окаймлены кольцом рифов окружностью в 36 миль, где лишь в некоторых местах есть узкие проходы. Обитатели, числом не более 1200–1500 человек, люди тщедушные, на вид хрупкие, с грязновато-черной кожей. У них очень узкие лбы, странно суженные у висков. Как мы уже говорили, кожа у них грязная, шершавая, покрытая какими-то язвами и производит отталкивающее впечатление. Что касается моральных качеств островитян, то они коварны, трусливы, свирепы, лживы и алчны.

Даже в молодости женщины уродливы, но в зрелом возрасте они становятся просто безобразными. Не будем…

Местный климат, губительный для европейцев, не оказывает благотворного действия и на сих отвратительных островитян. Среди них практически нет стариков. Кажется, все, и взрослые и дети, страдают от жестокой лихорадки. К тому же у всех имеются признаки худосочия, столь заметные тем, кто знаком с ущербом, который наносит человеку малярия.

Одним словом, Ваникоро навсегда останется лишь местом упокоения знаменитого Лаперуза.

Семнадцатого марта «Астролябия» вырвалась наконец из плена рифов, опоясывающих Ваникоро. Капитан Дюмон-Дюрвиль намеревался отправиться в Порт-Джексон, чтобы там ослабленная болезнями команда могла отдохнуть и набраться сил. Но состояние экипажа было таково, что корабль вынужден был взять курс на Гуам, куда и прибыл 2 мая, имея на борту сорок больных.

Испанский губернатор оказал французам самый теплый прием. Молодой человек по имени Медиола, подобранный экспедицией на Тонгатабу, смог наконец увидеться со своими родными, давным-давно считавшими его умершим.

«Астролябия» простояла на якоре до 29 мая и отбыла к берегам Амбоины, хотя больным было еще далеко до полного выздоровления. Горячий прием, оказанный членам экспедиции генерал-губернатором Молуккских островов Маркусом, а также другими голландскими чиновниками, обильное питание, состоявшее из свежих овощей, фруктов и мяса, и полный покой совершили чудо, так что вскоре здоровье моряков, людей крепких и выносливых, полностью восстановилось.

В это время Дюмон-Дюрвиль получил известия из Франции. Он питал надежду на то, что работы экспедиции, перенесенные тяготы и отлично исполненный долг будут по достоинству оценены министерством военно-морского флота, но надежды оказались тщетны. Ни труды участников экспедиции, ни те лишения и опасности, коим они подвергались, не были оценены, причем до такой степени, что ни один из офицеров, несмотря на представления Дюмон-Дюрвиля, не получил повышения в чине.

«Астролябия» снялась с якоря и вместе с небольшим судном, на котором находился любезный генерал-губернатор, направилась в гавань Манадо на острове Целебес (Сулавеси), куда оба корабля и прибыли 27 июля. Как всегда предупредительный, губернатор Маркус смог достать для Дюмон-Дюрвиля двух чудесных бабирусс (диких свиней), одного сапиутана (животное, напоминающее небольшую корову с рогами, как у антилопы), змей, птиц, рыб, насекомых, растения, короче говоря, замечательные образцы, значительно пополнившие естественно-научную коллекцию экспедиции.

Климат Манадо не был благоприятен для больных лихорадкой, и Дюмон-Дюрвиль решил сократить время пребывания в этой гавани. 4 августа «Астролябия» снялась с якоря и 27-го прибыла в Батавию, простояла там три дня и пустилась в обратный путь. 29 сентября корабль подошел к берегам Маврикия.

В то время когда «Астролябия» стояла на рейде Порт-Луи, в гавань вошло судно «Байоннез», получившее задание отправиться к Ваникоро и отыскать там следы экспедиции Лаперуза. Капитан Легоаран, командовавший судном, рассказал Дюмон-Дюрвилю, что даже не пытался проникнуть за цепь рифов и ограничился посылкой на разведку шлюпок. Он поведал также, что туземцы сохранили памятник, возведенный Дюмон-Дюрвилем, в целости и сохранности и даже объявили его «табу». Дикари с большим трудом позволили морякам с «Байоннеза» прикрепить к обелиску медную памятную табличку.

Простояв в гавани Порт-Луи 51 день, «Астролябия» снялась с якоря, обогнула мыс Доброй Надежды, прошла к острову Святой Елены, затем совершила остановку у острова Вознесения и 25 марта прибыла в Марсель, проведя в море ровно 35 месяцев.

Дюмон-Дюрвиль привез во Францию 65 новых карт, многие тысячи этнографических зарисовок, 10 тысяч образцов животного мира, 7 тысяч видов растений и бесчисленное множество образцов минералов. Уже по этому можно судить, какое огромное значение для науки имели результаты этой экспедиции, добытые ценой таких тяжких трудов, а иногда и с риском для жизни.