Вадим Бурлак - Стокгольм. История. Легенды. Предания

В XIX столетии кости доисторических существ находили в Европе, в Америке, в Азии и в Африке. Они пополняли музеи и частные коллекции. Конечно же, массовое увлечение динозаврами привлекло не только торговцев древностями, но и аферистов.

В первой половине XIX века прославилась и обогатилась англичанка Мэри Эннинг. Она успешно собирала и продавала кости вымерших животных.

Как только состоятельные люди увлеклись коллекционированием останков динозавров, в мире появилась новая профессия — изготовители частей допотопных животных.

— Зачем отправляться в далекие экспедиции, рисковать, работать лопатой, терпеть неудобства и лишения, когда можно создавать части вымерших тварей, не покидая города?.. — рассуждали они.

Поклонники Линнея

Один подобный мастер величал себя Олафом Андерсоном — учеником известного шведского ученого, профессора Упсаль-ского университета Карла Линнея. Как его звали на самом деле, выяснить не удалось. Но достоверно известно, что к знаменитому ботанику Линнею он не имел никакого отношения.

Где-то на окраине Стокгольма Андерсон имел подпольную мастерскую, где из гипса изготавливались подобия костей вымерших животных. Товар затем вывозился в разные страны Европы. Видимо, торговые дела у Олафа шли успешно, раз его имя было известно некоторым серьезным ученым. Конечно же, он пользовался недоброй славой.

К Жоржу Кювье, основоположнику ряда естественных наук, в том числе и палеонтологии, нередко обращались за консультацией коллекционеры.

— Увы, мой друг, вы снова стали жертвой очередного мошенничества Андерсона из Стокгольма... Это не кости древнего вымершего животного... — давал иногда подобное заключение французский ученый.

В своей автобиографии Жорж Кювье писал: «Величайшей детской радостью моей было копировать изображения животных и раскрашивать их согласно описанию.

Смею сказать, благодаря этому занятию, я настолько познакомился с четвероногими и птицами, что немногие натуралисты так хорошо знали этих животных, как я в возрасте от 12 до 13 лет».

Уже в зрелые годы своим ученикам Жорж Кювье не раз заявлял:

— Дайте мне всего лишь одну-единственную косточку, и я восстановлю образ животного до его покровов!..

Со студенческих лет Кювье весьма почитал выдающегося шведского ученого Карла Линнея.

В Каролинской академии в Штутгарте, где учился Жорж, в 1786 году был организован кружок любителей естествознания. За лучшие научные доклады члены этого объединения награждались «орденом», сделанным из картона по рисунку Жоржа. В центре «ордена» был портрет Карла Линнея.

Не только торговцы-мошенники создавали подобия допотопных животных. Однажды студенты решили подшутить над профессором Кювье. Из шкур разных животных и деревянных распорок они «создали» огромное неведомое существо. Студенты подкараулили профессора в Парижском ботаническом саду.

Но, несмотря на ужасный вид монстра и темноту ночи, Кювье рассмеялся и ткнул тростью в неизвестное чудовище.

— Ты попросту не можешь существовать, а следовательно, я тебя не боюсь!.. Как говорил старина Вольтер: «Что сделалось смешным, не может быть опасным...»

Недаром у шведов был Линней

Еще раньше, в середине XVIII века, «создателей» неизвестных животных приходилось разоблачать Карлу Линнею.

Как-то раз в Германии ему показали чучело дракона, якобы добытого в Азии. Но шведский ученый тут же раскрыл обман. Так называемый дракон был изготовлен из кусков змеиной кожи, из шкур куницы и орлиных лап.

Карл Линней известен в научном мире прежде всего как создатель системы классификации растительного и животного мира. Сам он вспоминал: «Когда я впервые стал заниматься изучением природы и увидел ее противоречие с тем, что можно было бы считать замыслом Творца, я отбросил прочь предубеждения, стал скептиком и во всем сомневался, и тогда впервые открылись мои глаза, и тогда я впервые увидел истину...»

Ему исполнился 31 год, когда в 1738 году из-за нехватки средств к существованию он на время оставил ботанику и занялся в Стокгольме врачебной практикой.

Но и в этот период Линней продолжал постоянно изучать мир флоры. По нескольку раз в неделю он отправлялся на берега озера Меларен и искал там целебные травы, собирал ягоды и коренья для приготовления лекарств.

От местных рыбаков Карл не раз слышал рассказы о неизвестных существах, обитающих в озере. Ученый даже пытался подстеречь загадочных обитателей Меларена. Но засады ни к чему не приводили. Лишь однажды он увидел на берегу огромные следы неведомого существа, но тут же понял, что это чья-то шутка.

Примерно через год после начала врачебной практики в Стокгольме Линней принял участие в создании Шведской королевской академии и стал ее первым президентом.

С 1741 года он читал лекции в Упсальском университете и восстанавливал там ботанический сад. При этом Линней почти ни на один день не отстранялся от написания статей и книг.

Карл Линней. Художник А. Рослин. 1775 г.

Самыми известными его трудами стали: «Виды растений» и «Философия ботаники».

В Упсале Карл Линней был похоронен в 1778 году. В этом городе установлена его статуя, а также хранится, как святыня, деревенский дом ученого.

Побывав в конце XIX века в Швеции, сын великого русского писателя Льва Николаевича Толстого Лев Львович Толстой отмечал: «Ботанизируют в Швеции все. Все, до одного человека, любят здесь и более или менее знают ботанику, которая преподается в школах и гимназиях с младших классов.

Недаром Линней родился в Швеции или, наоборот, может быть, недаром у шведов был Линней. В Упсале также стоит ему памятник в ботанической аудитории, и, кроме того, там, в теплице, хранится миртовое дерево, посаженное Линнеем собственноручно. Дом, где он жил, также сохраняется в целости...»

Несмотря на свою занятость, Линней слыл душой компаний, остроумным любителем шуток и розыгрышей.

Частенько он повторял студентам высказывание Платона: «Без смешного нельзя понять серьезное, и вообще противоположное познается с помощью противоположного».

Его ученик Фабрициус вспоминал, что сердце Карла Линнея «было открыто ко всякому выражению радости; он любил общество, любил позабавиться, был весел и любезен в разговорах, обладал живым воображением и имел счастливый талант рассказчика, кстати вставлял анекдоты; был очень вспыльчив, но легко успокаивался».

Пари со следопытом

Сохранилось предание о том, как Линней разыграл одного своего знакомого — шведского дворянина. Этот человек, хоть и жил постоянно в столице, считал себя непревзойденным охотником и следопытом.