Эмиль Брагинский - Солнце в декабре

— Здравствуйте, товарищ! — тут он назвал фамилию нашего Руководителя и протянул руку господину Менону.

— Здравствуйте! — ответил по-русски К. П. Менон и пожал протянутую руку. Я пошатнулся.

— Как долетели?

— Спасибо, хорошо! — ответил К. П. Менон.

— Как вам нравится в Индии?

— Очень нравится! — искренне ответил К. П. Менон.

Встречавший весь излучал сияние, но в этот момент к господину Менону подошли те, кто ждал его прибытия. Встречавший перестал сиять; он обнаружил, что руководитель советской делегации говорит на языке ему, представителю, непонятном. Тут господина Менона назвали по фамилии, и мы оказали встречавшему нас товарищу посильную медицинскую помощь. Я сознательно не называю фамилии пострадавшего, потому что с каждым может приключиться такая невеселая история.

Бомбей — самый большой город Индии: в нем живет свыше шести миллионов человек.

Жители Бомбея утверждают, что он и самый красивый город Индии. Это утверждение можно оспаривать. Бомбей хорош, однако есть и другие прекрасные города. Но все согласны с тем, что ночной Бомбей действительно красивее любого индийского города — это считается бесспорным. Ночью Бомбей сверкает рекламами, знаменитая набережная Марин-Драйв, иначе ее называют «ожерельем королевы», огненным полукругом окаймляет морскую бухту.

Что касается численности населения, я охотно верю справочникам (сам не пересчитывал). Наверно, так оно и есть: народу здесь много, автомобилей тоже хватает, но вот относительно светящейся рекламы и разных там ожерелий — не скажу, не видел, хотя провел в Бомбее несколько дней. Я поднимался вечером на Малабарский холм, покорно смотрел вниз — небо видел, море видел, набережную видел, рекламы не видел, буквально, ни одной, на Марин-Драйв едва мерцали фонари, а на улицах меньшего значения и вовсе было темно.

Дело в том, что в Мадрасе мое прибытие было ознаменовано циклоном, а в Бомбее в честь моего приезда природа устроила землетрясение. Опасаюсь, что меня уже больше не впустят в Индию, дабы не возникали стихийные бедствия. Говорят, что в Бомбее это было вообще первое землетрясение…

В середине ночи как будто кто-то приподнял дома за шиворот и хорошенько встряхнул. Дома здесь, между прочим, довольно тяжелые; это — современный многоэтажный город, есть и высотные здания в 26 этажей.

В доме, где обитают сотрудники нашего торгпредства, кто в чем спал, так в том и выскочил на лестничную площадку.

Только одна молодая женщина вела себя храбро. Ее маленькая девочка проснулась и спросила испуганно:

— Мама, кто это трясет мою кроватку?

— Спи, доченька, спи! — ответила мама. — Это землетрясение!

Шутки шутками, а Бомбей действительно немножко встряхнуло, однако при этом никто не погиб. Вот небольшой городок Койнанагар пострадал сильно. Там жертвы были и серьезные разрушения. И выбыла из строя электростанция, которая снабжала Бомбей электроэнергией.

Поэтому вечерами город не освещался. Не знаю, из каких источников, но небольшие дозы электричества с промежутками подавали в дома — час погорят лампочки и снова погаснут. Значит, район отключили и энергию передали в другой. Остановилось много промышленных предприятий, в газете было сказано — 69, и хозяева отказались платить рабочим за простой. Это уже беда!

Замер порт! Изредка тревожно гудели сирены, беспомощно повисли в воздухе стрелы кранов.

Газеты сообщали, что на электростанции полным ходом идут восстановительные работы, но они не сообщали главного — через сколько дней электростанцию восстановят.

Следующей ночью Бомбей снова тряхнуло, правда, уже не так сильно. От толчка у меня в номере завертелся под потолком вентилятор…

Днем мы начали смотреть превосходную картину «Индия-67» молодого режиссера Сукдэва. Это документальная, остросовременная лента, живая и темпераментная. Ни одного пустого кадра, ни одной проходной сцены, ни одной банальности. Как вдруг где-то на середине картины экран погас. Запомнился последний увиденный кадр: на общественной уборной реклама фильма с Лоллобриджидой… Мы долго ждали, однако электричества не дали и досмотреть картину до конца не удалось. С просмотра надо было ехать на встречу с драматургами. Машина влилась в мощный уличный поток. Это было странное зрелище: тысячи машин на темных улицах и единственный источник света — свет автомобильных фар. Они на мгновенье освещали темные ресторанчики и грустные фигуры хозяев у $хода, регулировщиков в шортах и коротеньких рубашечках, на которые были нацеплены уздечки из тоненьких ремешков.

Встречу с драматургами назначили в театре. Мы собрались за сценой в одной из служебных комнат, с нами не было, к сожалению, заболевшего Кришан Чандра. Создавалось впечатление, что мы вернулись в XIX век. В подсвечниках оплывали свечи, и тень от их пламени пританцовывала на стене. Мы разговаривали долго, часа полтора, может быть, два. Потом вдруг вспыхнул электрический свет, огоньки свечей оказались в нем прозрачно-светлыми и беззащитными. Сначала мы даже не поняли, что произошло, а потом заторопились в зрительный зал. Актеры хотели сыграть нам отрывок из готовящегося спектакля.

Это была пьеса Виджая Тендулкара. Герой ее — обыкновенный клерк — вдруг обнаружил в себе удивительную способность летать. Представьте себе, без всяких летательных аппаратов или сложных приспособлений просто мог подниматься в воздух и летать. И клерк решил: раз он обладает столь удивительной способностью, он теперь послужит людям, попытается совершить что-то нужное и полезное им. Однако ничего хорошего клерку сделать не удалось. Его собственная семья попыталась извлечь из неожиданного события элементарную коммерческую выгоду. И тогда маленький летун махнул на все рукой и улетел в неизвестном направлении…

Таково было содержание очаровательной иронической комедии, которую ставил Арвинд Дешпанде на языке маратхи в профессиональном театре. Главную роль играл Ганеша Соланки, комик чаплинского толка, умевший вызвать у зрителя не только смех, но и слезы. Общеизвестно, что смешное и грустное бродят рядом, но совместить это в искусстве дано не каждому.

Мы успели увидеть первый акт. Как только он закончился, свет снова погас и мы уехали из театра, завершив, увы, на этом наше конкретное знакомство с маратхской драматургией.

На следующий вечер мы были приглашены к Радж Капуру на день рождения. Советскому читателю не нужно объяснять, кто такой Радж Капур. Его популярность в нашей стране поразительна. По-моему, «Бродягу» посмотрело все население от мала до велика. Успех Капура определялся не только талантом актера и режиссера, но и тем интересом ко всему индийскому, который живет в советском народе. Фильм Капура был в СССР одним из первых индийских фильмов. Скорее всего поэтому, он от начала и до конца воспринимался как жизненная правда. Но главное, этого у Капура не отнимешь, актер человечен, умеет соединять смешное с трогательным и грустным.