Марло Морган - Послание с того края Земли

Еще до того как неуклюже вскарабкалась на высоких каблуках на сиденье внедорожника, я поняла, что слишком тепло одета. На молодом водителе справа от меня были только шорты, поношенная белая футболка и теннисные туфли на босу ногу. Когда я договаривалась о встрече, мне казалось, что за гостьей пришлют нормальную машину, может быть «Холдею» — гордость австралийских производителей. Я и не предполагала, что за мной явятся в каком-то открытом кабриолете. Ладно, для такой встречи лучше быть одетой слишком тепло, чем слишком фривольно, — ведь это банкет в мою честь.

Я представилась. Водитель просто кивнул, будто хорошо знал, кто я такая. Швейцар нахмурился, когда машина пропыхтела мимо него. Мы катили по улицам приморского города, мимо домов с верандами, придорожных кафе и зацементированных парков без газонов. Я вцепилась в ручку дверцы, когда мы поворачивали на круговую развязку с шестью расходящимися во все стороны дорогами. Направление сменилось, и солнце оказалось прямо за моей спиной. Недавно приобретенный деловой костюм персикового цвета и шелковая блузка в тон стали неприятно влажными. Я подумала, что место, куда мы едем, находится в городе, но ошиблась. Мы съехали на шоссе, бегущее параллельно морю. Очевидно, встреча состоится за городом, дальше от отеля, чем я ожидала. Я сняла пиджак, размышляя о том, как глупо было с моей стороны не выяснить все заранее. Ну ладно, по крайней мере, в сумочке у меня есть щетка, а мои осветленные волосы до плеч заколоты в модный пучок.

Мое любопытство не утихало с момента первого телефонного звонка, хотя не могу сказать, что это было большим сюрпризом для меня.

В конце концов, я и раньше получала общественное признание, а данный проект имел наибольший успех. Работа с проживающими в городе, отчасти замкнутыми в определенную касту взрослыми аборигенами, открыто демонстрировавшими свои суицидальные наклонности, разработанная для них про грамма по постановке жизненных целей и достижению финансового благополучия — все это должно было быть замечено рано или поздно. К моему удивлению, вызвавшее меня племя жило в двух тысячах милях, на противоположном берегу континента, но я слишком мало знала о местных народностях, разве что пустые слухи иногда доходили до меня. И не знала, были ли они тесно связаны семейными узами или, подобно коренным американцам, сильно различались в культуре и языке.

Меня действительно интересовало, что же я получу: очередной деревянный резной значок, который придется взять с собой на память в Канзас-Сити, или просто букет цветов? Нет, только не цветы! Не в сорокаградусную жару! Брать их в обратный рейс было бы обременительно. Водитель приехал вовремя, как и было условлено, в полдень. Итак, я знала, что еду на ланч, конечно же. Интересно, чем угостит меня совет аборигенов? Я надеялась, что не увижу традиционную австралийскую дрянь, которую обычно доставляют по заказу. Возможно, там будет шведский стол и я впервые смогу попробовать настоящие местные блюда. Я мечтала увидеть стол, заставленный аппетитными яствами.

Мне казалось, эта поездка будет замечательным и необыкновенным приключением, и с нетерпением ждала приближающейся даты. Моя сумочка была куплена специально для сегодняшнего дня, в ней лежали фотоаппарат и маленький диктофон. Мне не сказали, будут ли микрофоны и освещение и надо ли будет произнести речь, но на всякий случай подготовилась. Предусмотрительность была одним из моих несомненных достоинств. В конце концов, мне уже пятьдесят, и я пережила достаточно разочарований и потрясений, чтобы научиться просчитывать различные варианты. Друзья часто отмечали мою самостоятельность. «У нее всегда наготове запасной вариант», — говаривали они.

Мимо нас прогремел идущий во встречном направлении «товарный поезд» (австралийцы называют так грузовик с несколькими прицеп ленными к нему трейлерами). Он вырвался из разогретых клубов пыли прямо на середину дороги. Я вынырнула из своих размышлений, когда водитель резко крутанул руль. Мы свернули с шоссе на разбитую грязную дорогу, и облако красной пыли сопровождало нас на протяжении еще нескольких миль. В какой-то момент колея исчезла, и я осознала, что впереди дороги нет вообще. Мы петляли среди кустов и подпрыгивали на барханах песчаной пустыни. Пару раз я пыталась завязать разговор, но шум мотора, скрежетание подвески и постоянное подпрыгивание на сиденье делали беседу невозможной. Приходилось держать рот закрытым, чтобы не прикусить язык. Водитель, очевидно, не интересовался прелестями общения.

Голова моя болталась, как у тряпичной куклы. Становилось все жарче и жарче. Колготки будто таяли прямо на ногах, но я не снимала туфли из опасения, что они выскочат из машины и: исчезнут на просторах равнины медного цвета, простиравшейся вокруг насколько хватал глаз. Мне не верилось, что безгласный водитель остановится. Каждый раз, когда мои темные очки покрывались пылью, я протирала их краешком рукава. Движения рук открывало шлюзы для потоков пота. Я чувствовала, как мой макияж тает и легкий румянец щек стекает красными ручейками на шею. Они обязаны будут дать мне двадцать минут, чтобы привести себя в порядок перед выступлением. Я буду настаивать!

Я посмотрела на часы. Прошло два часа, как мы свернули в пустыню.

Мне было так жарко и неуютно, как никогда за долгие годы. Водитель пребыв ал в безмолвии, если не считать случайных хмыканий. Внезапно меня осенило: ведь он даже не представился. Может, я села не в тот автомобиль! Глупости. Я не могла ошибиться, да и он был вполне уверен, приглашал меня сесть в машину.

Четырьмя часами позже он подъехал к сооружению из рифленой жести. Маленький костерок тлел снаружи, от него с доброжелательными улыбками поднялись две местные женщины средних лет, невысокие, убого одетые. У одной на голове была повязка, странно растопыривающая ее густые курчавые черные волосы. Обе были стройны и атлетически сложены, с круглыми пухлыми личиками и яркими карими глазами. Когда я вышла из джипа, мой шофер внезапно произнес:

— Кстати, я тут единственный, кто говорит по-английски. Я буду вашим переводчиком, вашим другом.

«Великолепно! — подумала я. — Я истратила семьсот долларов на перелет, гостиницу и новый наряд для знакомства с настоящими австралийцами, и вот, оказывается, они даже не знают английского, не говоря уже о том, что не имеют представления о современной моде».

Ну что ж, раз я здесь, надо подстраиваться, хотя нутром я понимала, что не смогу.

Женщины общались при помощи резких незнакомых звуков, казавшихся не законченными предложениями, а отдельными словами. Переводчик обернулся ко мне и сказал, что, прежде чем появиться на предстоящем собрании, я должна очиститься. Я не поняла его. Конечно, я была вся в пыли и поту после поездки, но, кажется, он не это имел в виду. Он протянул мне одежду, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся запахивающейся тряпицей. Мне было велено раздеться и надеть ее на себя.