Антон Кротов - Дом для всех

Мурэн — “областной центр”, похож на наш посёлок сельского типа. Широкие пыльные улицы, за заборами — домики, а иногда и юрты. В центре — три “асфальтированных проспекта”, есть почта, интернет, столовые, несколько банков и даже баня! Из путеводителя мы узнали, что в этом городке живёт всего 28.000 человек — а ведь это центр огромного Хубсгульского аймака (области).

Татьяна и Длиннюк поскорее пошли на трассу — занимать места на выезде из города. А мы с Демидом тем временем нашли банк, обменяли деньги (не с первой попытки), посетили Интернет и баню (после долгих поисков с применением карты от “Lonely Planet”). В бане с нас хотели тройную цену, еле сторговались на билет по обычной цене. Пока помылись и постирались, пообедали в столовой, пошли на выезд из города — прошло часа три.

Транспортное сообщение со столицей оставляет желать лучшего. Машин очень мало, они или платные, или забитые битком, а обычно и то и другое одновременно. Есть “автовокзал”, где желающие уехать платят 30,000 тугриков (660 руб.), но нам он был не интересен, и мы прибыли на окраину города, где, по идее, могли ездить обычные грузовики и машины.

Машин не было видно. Зато обнаружилась заправка со столовой, в которй сидели Длиннюк и Татьяна. Одни машины подезжали к заправке, заливали бензин и возвращались в город. Другие, прознав, что на выезде из города сидят богатые иностранцы, желающие уехать в Улан-Батор, подкатывались к ним специально, назначая большую цену, а денег у наших друзей почти не было. Зато времени было в избытке, они никуда не торопились. Автостоп в Монголии — весьма медленное занятие.

Пообедали ещё раз, и вскоре удача — появился целый караван КАМАЗов. Грузовики тут везут бесплатно, но очень медленно. Всё время ломаются. Мы подсели к монголам, кто-то из них даже знал немного по-русски. За городом асфальта не было, начались колеи в степи. Когда машины сломались (и было ясно, что поломки регулярны, и проезд до ближайшей асфальтовой дороги займёт дня четыре), наша четвёрка разделилась. Мы заранее обдумали, что если будет платный извоз, то мы с Демидом, как спешащие, согласимся (мне надо вернуться в избу, а Демиду — в китайское посольство в Улан-Баторе). Так и вышло. Мимо пылил УАЗик, мы его застопили, и, сторговавшись за полвоину “госцены”, покатили в сторону до Улан-Батора. Оставшиеся Таня и Длиннюк поехали на бесплатных и медленных КАМАзах и отстали от нас на несколько дней.

(Мы, конечно, могли их проспонсировать, но те предпочли автостоп.)

На УАЗике тоже ехать приходится небыстро. В путеводителе “Lonely Planet” указано, что маршрутка-УАЗ из Мурэна до столицы идёт 30 часов (600 км). Я двиился на это: как можно ехать, скрючившись в УАЗике, 30 часов по монгольским трясучим дорогам? Оказывается, это нормально, мы тоже ехали 30 часов. Дороги в степи неопределённые. Сам наш водитель не знал, куда ехать, в хитросплетении колей и следов от машин. Ночью запутались, подъезжали к юртам, водитель что-то кричал, спрашивал дорогу, оттуда сонные люди отвечали, или молчали, лаяли собаки. В одном месте нашлась специальная придорожная юрта-гостиница. Уже часа в четыре ночи мы к ней подъехали. А ехали мы достаточно комфортно — кроме нас с Демидом и водителя, в УАЗИке ехал лишь один новый монгол с многими чемоданами, который и заказал этот рейс, и причём хорошо говорил по-русски. И вот мы завалились в эту придорожную юрту и спали до рассвета. Ночлег тут оказался платным — не помню уж сколько, по-моему рублей 10 с человека. Наутро дорогу стало лучше видно, и водитель продолжил путь, ориентируясь по солнцу, по другим машинам и по телеграфным столбам, а в середине дня выехал на асфальтовую дорогу, весьма разбитую. К столице мы подъехади очень поздно, около полуночи.

За поздностью часа не рискнули никого будить а монголы в гости нас не позвали. Поставили палатку и заночевали в последний раз в полевых условиях, у самой столицы. Как оказалось, в этом городе нас уже ждал Юстас и Владислав, известный под титулом «святой отец», потому что долгое время он работал батюшкой в центральном соборе города Курска, и даже организовывал там лекции по автостопу. Через некоторое время Владислав уволился из батюшек, принял ислам и стал чаще путешествовать, и даже совершил паломничество в Мекку.

Они вписались на квартире у русского геолога, Митхата, который хотя и родом из Башкирии, но живёт (по работе) то в Австралии, то в Улан-Баторе. Наутро мы позвонили по телефону, который нам был известен, и прибыли на вписку в цивильный советский многоэтажный дом, с горячей водой и с лифтом, и сразу почувствовали контраст с могольской степной провинцией.

МОНГОЛЬСКАЯ СТОЛИЦА

Улан-Батор — явление исключительное. Здесь сосредоточено (по моей приблизительной оценке): 40 % населения страны, 97 % всех интернет-кафе, 95 % всех машин-не-уазиков (в провинции одни уазики!), 90 % всех монгольских денег, 100 % всех троллейбусов и лифтов, но менее 1 % всех юрт.

Огромный контраст. Это не Москва и остальная Россия: Москва, Ангарск, Тула, Иркутск и другие города во многом схожи. А вот Улан-Батор, по сравнению с Мурэном и Хатгалом — это особый мир. Думаю, многие жители УБ никогда в жизни не покидают его!

Из всех городов СССР, в которых я был, УБ больше всего напомнил мне Караганду. Среди степей, размерами схож, такая ж монголоидная публика и надписи кириллицей, изредка понятные. Небольшой центр парадных улиц, советский стиль во всём, но уже с некоторым налётом буржуйности — магазины, банки, торговые центры, сигареты поштучно и жвачка Stimorol пожвачно. Вместо семечек — грызут кедровые орешки. Памятники ВИЛу, героям соц. времени, но есть и музей политических репрессий и памятник «отцу демократии» — низкорослому мужичку по имени Зориг. Он выступал против власти коммунистов, а в 1996 году (уже в эпоху демократии) был убит. Кроме того, пышно расцвёл культ Чингисхана. Его портрет сделан на склоне горы на окраине города; его лицом украшены крупные купюры, а также календари, открытки и один из сортов водки.

Товары тут не все местного производства. Мука вся привозная с Алтая, кетчуп — из Хабаровска, минеральная вода «Кука» — читинская. Шоколад “Alpen Gold” из подмосковного Покрова (в 1,5 раза дешевле, чем в Москве!), соусы и приправы — из Польши, зелёный чай — из Китая (вернее, из китайской Внешней Монголии), мороженое — из Новокузнецка (но есть и своё). Ириски “Золотой ключик”. Майонезы из Иркутска и из Южной Кореи. Цены на всё невысокие. Фирмам-производителям выгодно сбыть излишки своего продукта в Монголию даже за полцены. Вот и везут всё за 3-5-10 тысяч километров.

Старики помнят несколько русских слов, иные могут и общаться по-русски. Молодёжь 15–20 лет уже русского не знают, говорят: «Хэллоу, мистер!». Одеты цивильно. Денег не просят.