Александр Мартынов - В заповедной глуши

   Остался

   Жванецкого смех.

Сонною перерезанной

взбулькивает страна.

Пьяному или трезвому -

а всё одно: хана!

Больше ничто не дорого,

   бабки - мечта и цель...

В будущее не дорога, а

чёрный сырой тоннель...

   - Посмотрим, - коротко сказал, как обрубил, Валька.

   Витьке понравилось, как он это сказал.

   Непримиримо.

* * *

   За окнами падал снег - крупными частыми хлопьями. В комнатах царил голубова-тый таинственный полусвет. В окно было видно, как Белок стоит возле ворот, подняв нос - похоже, ему доставляли удовольствие ложащиеся на него снежинки.

   Мальчишки читали, сидя за столом. Вернее, читал Витька. Валька то смотрел в книгу (справочник по стрелковому оружию), то в окно, то рассеянным взглядом окиды-вал комнату. наконец - поднялся, бросил кивнувшему Витьке: "Я ща," - и вышел прогу-лочным шагом.

181.

   Михал Святославич снаружи рубил дрова.В принципе,их было нужно немного - так, подтапливать мастерскую. Лесник делал это "для моциона", как он выражался. Валька молча стал подбирать полешки и складировать их под навес возле сарайчика. Наконец Михал Святославич опустил топор на длинной рукояти (такими в американских трилле-рах рубят своих жертв - негритянок, проституток, гомоскесулистов и прочих лучших людей общества маньяки: белые протестанты, примерные в обычной жизни, тайные члены ку-клукс-клана, в детстве имевшие сексуальные проблемы) и спросил:

   - Ну?

   - А? - не менее лаконично отозвался Валька, относя последнюю охапку.

   - Отыскал?

   - Да. Хорошо поговорили, - Валька поднял голову и начал ловить носом снежинки.

   Они пахли весенней водой...

   ...- Серым звали Серёжу Кайду, тёзку твоего отца, разведчика партизанского от-ряда "Боевой", который тут действовал в войну. Серёжа пропал без вести, когда уводил погоню от обоза с ранеными. Зимой 43-го... У меня есть его фотография, в старой газе-те. Да и в школе ты мог его видеть. Там есть такой плакат "Отзовитесь, славяне!" Ма-льчишку на нём рисовали с моей газеты...

   Михал Святославич скатал снежок, кинул в забор. Валька кивнул:

   - Так значит, всё-таки сон...

   - Пойдём обедать, - предложил лесник.

27.

   По телевизору шла война.

   Вообще-то мальчишки нечасто смотрели телик, предпочитая ему или видеотеку дяди Михала, или на худой конец сайт www.contr-tv.ru по Интернету. Но на этот раз не смотреть было невозможно. Новости касались Белоруссии.

   На глазах мальчишек разворачивался очередной акт национального предательства. Отвратные буржуины, разграбившие богатства России и тянувшиеся к сырью и всё ещё работающим производствам соседних стран,при открытом попустительстве оккупаци-онного правительства шантажировали Белоруссию отключением газа, требуя в обмен на его бесперебойные поставки оплаты по повышенной цене и передачи собственности бе-лорусских газовых компаний из рук государства в их загребущие лапки. При этом раздава-лись лицемерные стоны о том,что "политика - это одно, а экономика - другое",что "всё белорусское чудо делается на украденные у России деньги" и что "правительство Лука-шенко занимается газовым шантажом". Естественно, что все эти заявления в лучших и поганейших советских традициях делались "от лица русского народа". Создавалось ощу-щение, что именно "клика Лукашенко" развалила Союз и ограбила русский народ на трис-та триллионов долларов с 1991 года. При этом даже краем не упоминалось, что Эрэфия послушно снабжает газом и нефтью - практически бесплатно! - фашистские Эстонию и Латвию, превратившие в рабов девятьсот тысяч русских на своих территориях, что Москва безропотно обогревает Грузию, руководство которой только что не мочится на голову Кремлю, что за счёт русского сырья греется паскудная и прогнившая Европа, на каждом шагу обхаркивающая Россию...

   Нет. Виновный всех бед России был найден - Белоруссия. Единственная постсовет-ская страна (включая и саму Эрэфию!), в которой ни единого дурного слова и ни единого мерзкого жеста не было сделано в сторону русских людей, русского языка, русской куль-туры. Единственная страна бывшего СССР, где сумели не только сохранить, но и раз-вить социальное и экономическое наследие уничтоженной страны - и вовсе не за счёт мифических "русских вливаний", а просто за счёт разумного хозяйствования и обуздания инородческого ворья, так сладко жирующего в России...

182.

   Мальчишки - даже Валька - далеко не всё понимали в том, что говорилось с экрана. Но основное всё-таки понимали. Снова хотели рассорить тех, в ком текла одна кровь и у кого была одна память - чтобы Алька плюнула в лицо Витьке с криком: "Москаль!", а Ва-лька отказался разговаривать с Михалом Святославичем, потому что он поляк. Кроме того,им было жутковато смотреть на лесника - тот сидел верхом на стуле и по-насто-ящему скрипел зубами, а когда упитанный боровок-диктор что-то проблекотал возму-щённо о "палках в колёса российско-белорусского сотрудничества, которые упорно вста-вляет Лукашенко" - лесник вдруг отпустил такое тяжеленное, ядрёно-отборное матер-ное ругательство, что мальчишки подскочили изумлённо-испуганно.

  -- Извините, - сказал Михал Святославич. - Но просто сердце не выдерживает. Серд-

   це... - он в самом деле потёр грудь и поморщился под встревоженными взглядами мальчи-шек. - Сто раз говорили Луке - плюнь на этот газ,перекрой его на хрен и переходи на аль-тернативку,(1.) нехай буржуины от злости подохнут! Нет, всё обидеть боится, всё наде-ется на что-то... да и фантазии у Батьки не хватает... Он хороший предколхоза, а нам нужен фюрер...

  -- А кто говорил? - робко спросил Витька. - Вы?

  -- Ну, я... - лесник усмехнулся грустно. - Люди...

  -- Мне стыдно, что я русский, - тихо сказал Валька, всё это время хмуро смотревший

   на экран,отворачиваясь от телевизора. И тут же ойкнул и присел - Михал Святославич взял его за плечо, и пальцы лесника показались мальчишке стальными прутьями.

  -- Не смей так говорить, щенок! - гневно сказал лесник, встряхивая опешившего Вальку,

   как бумажную фигурку - у того мотнулась голова. - Русские - это Минин с Пожарским, Суворов, Ушаков, Кутузов! Сталин, Кулибин, Твардовский! Вот русские! И ещё десятки тысяч тех, до кого тебе - как до Китая раком, мальчишка, пацан! А эти... - он силой раз-вернул Вальку к телевизору, - ...эти - какие они тебе русские?! Моль! Ростовщики, мразь человеческая! - он отпустил - почти оттолкнул - Вальку. Уши мальчишки горели. Не гля-дя на лесника, он сказал хрипло: