Дикие Земли - Александр Олегович Анин

за трофеями отправила. В этом забеге ты четырнадцать воинов упокоил. Правда, последний уже рядом с тобой валялся.- поделилась прошедшими событиями эльфа.

— На плетение в амулете сил уже не было, да и последние минуты забега как в тумане. Хорошо, что всё обошлось.- поделился пережитым Лоран.

— Так всегда, когда исчёрпываешь силу до донышка. А вообще, я рада, что мы вместе.

— Ленларариэль, а в Шерботе где помыться будет?

— Обязательно, но есть один маленький секрет. Накладываешь на всю одежду плетение исцеления — и тело не зудит, да и запах отбивает.

— Забавная хитрость. — согласился парень.

— Деньги подкопим, можно будет взять плетение на очистку одежды. Оно из бытовых, так что стоит недорого.

— Сколько?

— Не знаю, золотых пятьдесят. — поделилась соображениями эльфа.

Оценив это «недорого», Лоран задумался.

— А обучение в академии сколько? — наконец спросил он.

— Две тысячи в год, кроме пятого курса. Пятый курс четыре тысячи.

— Двенадцать тысяч с человека… — опешил он от услышанной суммы. — Неужели кто-то оперирует такими астрономическими суммами?

— Верно, сумма и вправду запредельная, поэтому многие учатся с большими перерывами.

— То есть, мы можем с тобой поступить в академию?

— Ну, это если ты захочешь за меня платить. Самой мне не потянуть. Да и лучше, чтоб учился ты, а со мной просто делился познаниями. Я смогу следить за домом и торговать, и это будет дешевле. К тому же, эльфы живут значительно дольше людей, и я смогу скопить денег и уже выучиться лет через двадцать-тридцать.

— Двадцать-тридцать? Сколько же живут эльфы?

— Мне сейчас двести восемь, так что ещё лет на семьсот могу рассчитывать.

На лице Лорана выступила целая гамма чувств от просто осознания такой длинной жизни до крушения неких надежд.

— Извини, малыш, но мы сможем быть только верными друзьями. — словно прочитав его мысли, проговорила эльфа и немного сменила тему.- В академии, там не только плетения, там теория как составлять их самому, понимаешь? А ты явно талант, что без обучения да такие вещи творишь.

— На каком курсе?

— Как раз на пятом. Остальные просто неспешная зубрёжка плетений, варка эликсиров и всё такое, причём не на полном пансионе.

— То есть, кормить не будут?

— Один раз в день, остальное за свой счёт. Приезжие могут снимать комнату в доходном доме, который принадлежит ректору.

— Понятно. А у студентов покупать плетения можно? — поинтересовался Лоран.

— А ты думаешь у кого все их покупают? — ухмыльнулась девушка. — Просто нужно знать отличников, чтоб не платить за кривое плетение.

— И вы знаете?

— Эта информация тоже стоит денег, но всякие писари из административного корпуса академии готовы её предоставлять всего за пару золотых. — пояснила эльфа.

— Я заметил. — переводя взгляд на гору трупов, ответил он.

— Ты, наверное, голодный? — спросила девушка.

— Очень правильный и своевременный вопрос. — сдерживая зевок, проговорил он.

— Горячее скоро поспеет. Пойдём пока колбасой червячка заморим.

***

Горячее и вправду скоро поспело и, побросав дела, все эльфы, гномы, люди стали подтягиваться к парящим котлам.

***

Делёж трофеев произошёл только к вечеру следующего дня.

Несмотря на обилие нападавших, неразряженных амулетов было немного и в основном бытового назначения, впрочем, и разряженные амулеты — это серебро, а по остаточному следу можно было определить направленность вложенного ранее плетения и восстановить его. Главное не спутать, а то остаточный след внесёт искажение, и плетение не будет срабатывать штатно.

Лоран впервые был на таком мероприятии и наблюдал с интересом. Вначале ответственные объявили общую оценочную стоимость и общее количество долей на которые эта сумма делилась. Дальше раздавались трофейные деньги, а ценная добыча была поделена на кучи по стоимости, и каждый мог отобрать себе в соответствии с собственной долей и взять на себя ответственность на доставку доли трофеев семье погибшего товарища. Если таким образом список долей не закрывался, то оставшиеся трофеи сгружались в отдельную повозку для последующей реализации.

Три золотых, восемнадцать серебряных, сорок шесть медных монет, один бытовой амулет с плетением на очистку одежды и конь. Такова была доля трофеев Лорана. Естественно, что деньгами выдали чистую мелочь, а остальное нужно было выбирать вещами. Вроде бы не проблема при такой горе всего, но не для хилого мальчишки. Меч брать- только людей смешить, доспех- кольчуга у него уже есть, кинжал- ему откровенно не нужен, в хозяйстве вещь бесполезная, но его же на себе носить надо. Про вилы, кистени можно было не заикаться, а вот небольшой топорик он себе забрал.

— Не знаешь, что выбрать? — поинтересовалась у него Ленларариэль.

— Верно. На себе много не унесу, а обвешивать железом коня, так это опять самому ноги бить. Да и куда потом это всё девать?

— Насчёт унесу — у нас арендована повозка, а куда девать, так всё равно торговать будем. Можем доли сложить и взять самое лучшее, а там уже посмотрим, куда сбывать. Опять же с возницей можно трофеями рассчитаться. — проговорила эльфа.

— У нас с вами постоянная смена статуса, а как партнёры мы доли не оговаривали. Мне, в принципе, сейчас этот хлам не нужен, но ведь деньгами никто не отдаст?

— Ладно, давай я доли выберу, а приедем в город и остальные вопросы там оговорим. На свой дом нам пока денег не хватает, но его можно начинать присматривать. Жильё снимем пока рядом с рынком, с бойцами я поговорила, и трое к нам идут на подработку.

— Гномы?

— Да, гномы. Они и товар поднесут, и спешить им пока некуда.

— А что просят?

— Два золотых в месяц. — ответила эльфа.

— Нормально.- согласился Лоран. — Может, они трофеями возьмут?

— Им своё ещё тащить. Ладно, я займусь трофейными хлопотами, а ты знаешь, что делать. — улыбнулась эльфа. — Топорик ты забираешь?

— Да, топор вещь нужная.

***

Шербот встретил караван с поредевшей охраной и обречённым вздохом ожидающих. Злобные взгляды провожали обросших добычей охранников, но Ленларариэль это только радовало.

— Чему ты радуешься? — не удержался от вопроса Лоран.

— Как чему?! Сколько всякого сброда сейчас исчезнет из города!

— Почему?

— Потому, что мы выбили сильных мужчин, а жизнь тут дорога, и люди будут вынуждены уходить и продавать жильё. Не все, конечно, но свободное жильё появится. Те, кто жили побогаче,