Герои Аркаира - Владимир Павлов

— Они… господину Шэну пожалуются.

— У вас приказ Внешнего Взора. Если что, пусть Шэн идет к господину Вальдо разбираться, — отрезал Малыш.

Стражник покинул мастерскую озадаченный. Он не знал, радоваться или нет. Зериданские камни грели карман, но он боялся мести со стороны Гильдии торговцев.

Лина подошла к Себу:

— Ты крут! Тебе будто не в новинку краденым торговать.

Себ даже растерялся от такой похвалы.

— Я… Тут… С такой охраной, как ваша, грех бояться.

— Я хочу видеть Короля! — заволновался Арахорн. — Он гарантировал безопасность сделки. Вы подставили своего хозяина.

Бедняга еще не понял, в какой переплет попал. Граваль быстро вернул его с небес на землю: двинул под дых, а затем добавил по носу.

— За твою шкуру сейчас никто и лжедайла не даст, — любезно пояснил Граваль. — Знаешь, что бывает за торговлю крадеными стукачами?

Торговец молчал, размазывая по лицу текшую из разбитого носа кровь.

— Разумеется, знаешь. Ты не чужак, ты аркаирец. С тебя спрос особый. На каторгу пойдешь. Это если мы тебя Внутреннему Взору отдадим, — подхватил Малыш.

— Если сами разобраться не решим, — с угрозой уточнил Граваль.

— Верно! Барон за такие вещи руки ломает, — встрепенулся Малыш. — Чем мы хуже?

Торговец побледнел.

— Не надейся, что кхато тебя отмажут. Они сейчас о своей шкуре думают.

— Что вы хотите? — выдавил Арахорн.

— Вот это другой разговор, — обрадовался Малыш. — Ты давно с кхато?

— Четыре года.

— Сделки через тебя проходят?

Торговец кивнул.

— Отлично. Тогда расскажи, когда к вам приходил мастер Крез и куда он делся.

— Крез? — растерялся Арахорн. — А он здесь при чем?

Малышу потребовалось четверть часа, чтобы понять: его план сработал великолепно, они отыскали слабое место кхато. Арахорн знал кучу секретов своих нанимателей и готов был ими поделиться, чтобы избежать наказания. Он и про Креза все выложил. Оказалось, что наемники кхато в прошлом году обращались к нему, искали карты Дворца. Вот только с тех пор Арахорн про Креза ничего не слышал.

— Может, он на кхато вышел, минуя тебя? — не унимался Малыш. — Он кое-что ценное продать хочет из мастерских механиков.

— Вряд ли, — Арахорн замотал головой. — Мимо меня ничего не проходит. Да и Дхара сейчас не до покупок. Он стукач ищет. У него заказ от торгового дома. Поначалу хотел на аукцион к Коллекционеру идти, что скоро состоится, там как раз самодельный стукач предлагают, но тут вы подвернулись.

Малыш почесал затылок. При иных обстоятельствах торговец мог и соврать, но сейчас его наниматели находились в тюрьме, а ему самому грозило остаток жизни провести на рудниках. Чутье подсказывало Малышу, что Арахорн не врет и опальный мастер с дневником до Дхара-Аму-Ко не добрался.

Арахорна в итоге все-таки отправили в местный участок. Пусть подумает в камере, может, еще что интересное вспомнит.

* * *

— Ты не имел права принимать такое важное решение в одиночку!

— Во-первых, не в одиночку, а вместе с Шэном. Во-вторых…

— Не морочь мне голову: ты все решил за него. Шэн понадобился тебе исключительно из-за сокрушителя. Это одна из твоих гениальных задумок, наподобие сделки на Черепахе. Ты тогда тоже, не посоветовавшись, говорил от имени всех гильдий.

Герцогиня была в ярости, разве что с кулаками на Кен-Мара не бросалась.

— Тогда надо было немедленно принять решение, и, смею напомнить, все получилось. Мы успели заключить сделку раньше, чем король Ар-Кан отдал приказ о высадке десанта. В итоге Черепаха осталась независимой от Брадоса.

— Но какой ценой! Ты предложил Черепахе кредит от имени торговцев на сомнительных для нас условиях.

— Я был в поместье старейшины, когда ко мне поступило донесение. Я не мог добраться до дирижабля, чтобы посоветоваться по стукачу. Если бы мы не перебили предложение Ар-Кана, сейчас бы Черепаха поставляла товары на материк, а не нам. И потом, сомневаюсь, что гильдия выторговала бы намного лучшие условия, чем я.

— Ты слишком много о себе мнишь, — нахмурилась Герцогиня.

— Разве я того не стою?

— Нет.

— Когда-то ты думала иначе, — хмыкнул Кен-Мар. — Конечно, тогда я был моложе.

— Не говори ерунды. Ты же знаешь, что я не о том, — вспыхнула Герцогиня.

— А я — о том. Я помню время, когда у тебя не возникало сомнений в справедливости моих решений. Ты с радостью одобряла их.

— Тогда ты был… — Герцогиня замялась.

— Был что? Умнее, привлекательнее, желаннее? — поддел ее Кен-Мар. — Ну, давай, Клариса, хотя бы спустя столько лет скажи мне правду, почему мы расстались.

— Не переводи разговор на нас. Это здесь ни при чем, — сдвинула брови Герцогиня.

— Ерунда! Если ты не хочешь признаться, скажу я. Ты всегда хотела принимать решения самостоятельно, все контролировать, всех держать на коротком поводке. Ты всегда бесилась, если что-то в Аркаире происходило без твоего ведома. На первых порах ты соглашалась со мной, но, когда я тебе наскучил, стал, как тебе показалось, требовать слишком многого, ты ушла.

— Значит, ты так считал все эти годы? — Клариса исподлобья посмотрела на него. — Считал, что причина в том, что я тебя разлюбила.

— А что я должен думать? Пока ты меня любила, тебя не волновало, кто в нашем тандеме играет ведущую роль, а когда я тебе надоел, ты, как заботливая мамочка, захотела одна опекать и твою гильдию, и весь Аркаир.

Герцогиня покачала головой:

— Ты же знаешь, из меня никакая мать.

— Я не это имел в виду, — Кен-Мар прикусил язык. — Просто твои амбиции всегда были для тебя на первом месте. Сейчас ты бесишься не от того, что я принял рискованное решение, ты переживаешь, что я принял его без твоего ведома.

Герцогиня насупилась. Советник тоже замолчал. Они уже давно так откровенно не разговаривали. Клариса подошла к нему.

— Ты прекрасно знаешь, что я плохая мать, поэтому решил напомнить мне об этом?

Он приготовился к пощечине, но она лишь коснулась двумя пальцами его щеки.

— Ты до сих пор считаешь, что я предала его и тебя?

— Какая разница спустя столько лет, что я считаю.

— Ты же хотел откровенности, так почему же сам не отвечаешь?

— Нет, я не считаю, что ты предала меня, — печально сказал советник. — Ты поступила, как посчитала нужным. Мне просто очень жаль, что ты не послушала меня.

Герцогиня вздохнула, на мгновение ее взгляд стал мягче, а голос дрогнул:

— Я понимаю, ты никогда не простишь, что я отказалась от нашего сына. Но ты же помнишь, я не хотела его. Я знала, что не смогу уберечь его