Борис Пармузин - ИСКАТЕЛЬ.1979.ВЫПУСК №5

— Там советские войска, английские.

— Ну… — неторопливо повторил муфтий.

— В советских войсках служат туркмены, таджики, узбеки.

Такой конкретный, деловой доклад понравился муфтию. Бородка вздернулась вверх. Давно она так лихо не взлетала. Муфтий начал понимать весь смысл поездки Аннакули в соседнюю страну. Но сможет ли этот огромный дурак подступиться к советским солдатам? Послушают ли его юноши, выросшие совсем в другой обстановке? Ясно, что это капитан Дейнц решил прислать сюда Аннакули.

Немец догадывается, что его агент потолчется у ворот воинской части и ничего путного не сделает. А нужно, чтобы советские солдаты приходили к нему, Аннакули Курбансаидову, приходили бы как к земляку и все рассказывали. Нужно скомпрометировать этих солдат и затем заставить их бежать с оружием из своей армии.

Ох, как много можно сделать! Вначале найти только одного. Есть же такой боец, чьи родственники, пускай дальние, бежали за границу. Конечно, есть…

— Что ты там будешь делать?

Аннакули пожал плечами. Муфтий фыркнул. Нет, без него, Садретдинхана, немцу не обойтись. Он хлопнул в ладоши. И сразу же открылась дверь, заглянул слуга.

— Ты спишь, сын мой, — укоризненно сказал муфтий, — у нас большой гость. Он устал и голоден. До сих пор нет даже чая. — Сейчас, господин….

Пока слуга подавал чай, муфтий говорил. Горячо, торопливо, словно боялся, что родившиеся мысли ускользнут.

— У кого-нибудь из солдат, наверное, есть родственники. Тебе помогут найти однофамильца.

— Кто? — чуть не вскрикнул Аннакули.

— Мои люди… — тихо произнес муфтий. — Я дам тебе адреса, сын мой.

С неожиданной для его фигуры прытью Аннакули привскочил, потянулся к руке муфтия и поцеловал.

Когда-то Джунаидхан пообещал оторвать голову вероотступнику Аннакули Курбансаидову.

Бывший советский работник вздрагивал от одного только упоминания имени жестокого курбаши. Джунаидхан свирепствовал в Хорезме и Туркмении, жег, убивал, насиловал. Слушая рассказы о новых жертвах Джунаидхана, краснощекий верзила сжимался и начинал уверять присутствующих, что ненавидит Советы. Будто надеялся, что его слова дойдут до Джунаидхана и тот изменит свое мнение о вероотступнике.

Не успел уехать Аннакули Курбансаидов, а в Северный город к муфтию прибыл новый гость — Тухлы, сын Джунаидхана. Хорошим бы военным мог стать Тухлы. Крепкие руки у молодого человека и ненависти к врагам ислама достаточно. Ненависть откровенная, жгучая, в словах, в глазах, в по ступках.

Этого гостя муфтий встретил с почтением. Садретдинхан любил Джунаида и восхищался его подвигами.

— С чем пожаловал, сын мой?

— Меня прислал Дейнц…

Муфтий ничем не выдал своего удивления. По одной дорожке пришли Аннакули Курбансаидов и сын басмача Джунаидхана.

— Что хочет немец?

— Немец хочет, чтобы мы, сильные и здоровые, не сидели сложа руки. Идет большая война, и нам следует действовать.

— Что он предлагает, этот Дейнц?

— Создать небольшую группу… — Помолчав, Тухлы добавил: — Во главе со мной. Группа переправится в Туркмению. Там на большой реке есть город, железнодорожная станция, мост.

Муфтий погладил бородку, закрутил слегка вверх. Он хорошо знает этот туркменский город. Путь на Ташкент. Путь на Каспий.

— И мост и станция? — спросил муфтий.

— Так считает Дейнц. Это будет чувствительным ударом по врагу. Прервется сообщение… Очень важный мост.

Тухлы нахватался у немца ученых слов. Рассуждает как воин. Но зачем эти слова муфтию? Он сразу понял цель и значение диверсии. Милый мальчик, только ты навряд ли вернешься живым. Правда, погибнуть за дело отцов — святая обязанность.

— Когда? — спросил муфтий.

— Нужно людей подобрать.

Ясно, что без него, без муфтия, они этого не могут решить.

— Подберет Махмудбек, Я, к сожалению… — Муфтий развел руками, окинул взглядом тесную комнату, давая понять, что он отсюда не может выйти.

— Но этот уважаемый человек в зиндане! — воскликнул Тухлы.

— Он подберет… — твердо произнес муфтий. — Он все сделает. Тебе надо встретиться с Шамсутдином. Я сообщу…

— Нам нужны люди и на той стороне, на советской… — продолжал Тухлы.

— Люди будут, — сказал муфтий. — Они вас встретят, укроют.

Тухлы поклонился и, замерев, посмотрел на муфтия.

— Перед уходом за границу я должен побыть где-то с людьми. Нужно надежное место. Дейнц дает инструктора.

Муфтий молчал. Он мучительно думал, стоит ли откровенно ввязываться в борьбу. Можно ведь предложить Тухлы какое-нибудь становище в пустыне. Неожиданно для себя муфтий сказал:

— Приезжайте сюда. Здесь есть караван-сарай. А учиться можно в горах.

Все-таки хотелось посмотреть на молодцев, снова почувствовать запах пота, дыма, крови.

Муфтий сразу же узнал дервиша. Наверное, ради Садрет-динхана тот притащился в Северный город в старой барсовой шкуре, с той же сучковатой, отполированной ладонью палкой. Дервиш, прежде чем поздороваться, вполголоса произнес знакомые слова:

— Муттахидал муслими…

Приятно слышать этот пароль — «Воссоединение мусульман». Муфтий поднялся и, шагнув вперед, обнял неожиданного гостя.

— Проходите, сын мой, проходите…

Когда-то, при той еще первой встрече с «барсовой шкурой», он хотел обойти этого человека. Кажется, тогда дервиш выдавал себя за гадальщика, бренчал какими-то железками. А муфтий откровенно ненавидел босяков, бездельников, не верил в их святость. Но «барсовая шкура» выложил тугой кожаный мешочек, передал привет от английских друзей, потом выдал точную характеристику положения в странах Востока и Запада… Это было несколько лет назад.

— Как вы к нам добрались? — спросил муфтий.

— О вас помнят английские друзья, — сказал дервиш.

— Хорошо, хорошо. Это поможет нам в борьбе… — Муфтий метнул взгляд на лохмотья гостя.

Неужели дервиш явился только с приветом, без долгожданного кожаного мешочка?

Деньги очень нужны. Дерзкие планы борьбы с Советами останутся пустой болтовней. Деньги нужны. Без них нельзя убивать, жечь, взрывать.

Дервиш осмотрел худжру и наконец сбросил свое потертое одеяние. Настоящий разговор впереди.

Муфтий хлопнул в ладоши. Скрипнула дверь. Такое впечатление, что слуга стоял за порогом. Конечно, муфтий не будет держать болтуна. Да и, — кроме цветистых речей и приветов, пока ничего сказано не было.

— Я сейчас подам чай, господин. А плов уже начал готовить.

Муфтий одобрительно кивнул.

«Слишком смышленый человек, — подумал дервиш и попросил не закрывать дверь. Ему не понравилось, что слуга в оборванном дервише распознал уважаемого гостя. — И плов уже начал готовить».