Дуглас Престон - Золотой город

— Я так не думаю. Но, как выяснилось, вы не обладаете достаточным опытом полевых работ.

— Я должна была открыть эту полость, — бросила Слоан. — Понимаете, должна.

— Почему? — забыв о строгом начальственном тоне, с любопытством поинтересовалась Нора. — Вы что-то ищете?

Слоан уже собралась ответить, но в последний момент передумала. Она вплотную приблизилась к начальнице экспедиции, и та почти физически ощутила исходившую от нее волну досады.

— Вы, Нора Келли, обожаете, чтобы все делалось по вашей указке, — процедила дочь профессора. — Любите власть над людьми, как и мой отец. С самого первого дня вы дышать мне не даете спокойно, следите за мной, все надеетесь, что я совершу просчет и у вас будет повод прочитать мне нотацию. Открыв это захоронение, я поступила совершенно правильно. Магнитометр показал, что под камнем находится пустая полость, и мы отодвинули камень. В самой усыпальнице я пальцем ничего не тронула. О каком вмешательстве вы тут твердите? Если я открою дверь, вы тоже объявите это вмешательством?

Лишь благодаря отчаянным усилиям Нора не сорвалась на гневный рык.

— Если вам так тяжело соблюдать правила, поработайте под началом Арагона, — произнесла она с нарочитым хладнокровием. — Он сумеет втолковать вам, что это такое — неприкосновенность объекта. И объяснит, почему надо подчиняться руководителю экспедиции.

— Руководителю экспедиции? — протянула Слоан с сарказмом. — Между прочим, руководителем экспедиции должна была стать я. Не забывайте, кто дал вам на нее деньги.

— Об этом я не забываю ни на минуту.

Внутри у Норы все дрожало от гнева, однако ей удавалось сохранить внешнее спокойствие.

— Да, экспедицию профинансировал ваш отец. И он запросто мог назначить вас ее руководителем, однако почему-то не сделал этого. По-моему, это доказывает лишь одно — он не питает к вам доверия.

Слоан лишилась дара речи. Лицо ее побледнело под слоем загара. Не сказав ни слова, она резко повернулась и пошла прочь. Нора молча глядела ей вслед. Девушка спустилась по лестнице и зашагала к выходу из города — прямая, гордая, красивая.

30

Ранним утром все собралась у веревочной лестницы. Прибыли даже Свайр и Бонаротти. Ласточки, уже привыкшие к человеческому присутствию, более не встречали незваных гостей возмущенным гомоном. Билл Смитбэк, непривычно хмурый, возился с кассетным магнитофоном. Рядом с задумчивым видом стоял Арагон. Он оторвался от исследований в огромном склепе за амбарами и явился на общее собрание экспедиции, данным поступком подчеркнув серьезность предстоящего дела.

Составление приблизительных описей и первоначальные обмеры закончились. Холройд загрузил координаты, установленные при помощи спутниковой навигации, в систему географических данных. Настало время войти в Великую киву, главное культовое сооружение города. Большую часть минувшей ночи Нора провела без сна, размышляя о возможных сюрпризах, ожидающих группу в процессе предстоящего визита. Воображение ее оказалось слишком бедным, и она так и не смогла представить всех чудес, скрывавшихся под каменными сводами. Великая кива имела для анасази значение, сопоставимое со значением кафедрального собора у жителей средневековой Европы. Она объединяла в себе функции центров религиозной и социальной жизни, а также служила вместилищем самых дорогих святынь.

Блейк, сидя на земле у скалы, нетерпеливо барабанил пальцами по колену. Неподалеку устроился Холройд, как всегда деловито-спокойный и готовый в любой момент выполнить любое поручение. Отсутствовала только Слоан. После вчерашней стычки Нора ее почти не видела.

Питер, поймав взгляд начальницы экспедиции, поднялся на ноги и направился к ней.

— Вы только поглядите на это. — Он продемонстрировал ей диковинного вида цветок.

— Что это?

Огромный бледно-кремовый рожок венчал собой зеленый стебель с тонким гладким корнем.

— Пять-десять лет тюрьмы, — со смехом ответил Холройд.

Нора недоумевающе уставилась на него.

— Это дурман, — пояснил Питер. — Видите, какой у него корень? С его помощью можно отлично ловить глюки.

— Ловить глюки?

— Да, растение обладает сильными галлюциногенными свойствами, — вступил в разговор Арагон. — Причем алкалоид концентрируется в верхней части корня. Шаманы некоторых племен имели обыкновение заглатывать эти корни целиком. — Он внимательно посмотрел на Холройда. — Вы, конечно, заметили, что дурман — далеко не единственное наркотическое растение в долине.

— Да, для любителей кайфа здесь просто «шведский стол», — кивнул Питер. — Кроме дурмана они могут отведать и грибов, и мескалинового кактуса.

— Любопытнее всего то, что три растения, о которых вы упомянули, — все они, кстати, произрастают здесь в огромных количествах — кое-где до сих пор используются индейскими знахарями. Их сочетание дает весьма мощный эффект. Человек совершенно перестает чувствовать боль и, пожалуй, даже не заметит, если в него выстрелить с близкого расстояния.

— Знали жрецы, где строить город, — заявил Смитбэк.

— Цветок тем не менее очень красив, — произнесла Нора.

— Как известно, привлекательная внешность часто бывает обманчива, — усмехнулся Холройд. — А растение скрывает в себе еще один сюрприз. Корень его содержит энзим, который человеческий организм не в состоянии переварить. Представьте себе, он выводится через поры кожи вместе с потом. Что до аромата, многие находят его восхитительным.

Нора бессознательно наклонилась и коснулась цветка носом. Свежесть и упругость растения граничили с сексуальностью, а запах оказался на удивление изысканным.

В следующее мгновение она похолодела, охваченная внезапным воспоминанием. Заброшенное ранчо, пустой дом, хруст битого стекла под ногами и запах, сладковатый цветочный запах, пропитавший ночной воздух…

Сзади раздались шаги. Обернувшись, Нора увидела Слоан, с фонарем и фотокамерой. Взгляды их встретились. Девушка подошла к ней, грациозным движением обняла за плечи и приблизила губы к самому уху.

— Простите, — прошептала она. — Вы были правы. Как всегда.

— Не будем об этом. — Нора с усилием возвращалась к реальности.

— Думаю, вы уже все сами поняли, — продолжала Слоан, чуть отстранившись. — Я плохо переношу подчиненное положение. Еще одна проблема, которой я обязана отцовскому воспитанию. Обещаю, больше этого не повторится.

— Я в этом не сомневаюсь, — кивнула Нора. — Мне тоже не следовало… упоминать про вашего отца. Забудьте мои слова.