Э(П)РОН-12 Виват, Водный мир! - Александр Павлович Быченин

Это… это надо пережить! То есть наоборот, не надо! Ни в коем случае! Я никому такого не пожелаю!

— Хм… а до этого он из «кокона» нормальный выпал, — с потрохами сдал Агуэя главный корп. — В смысле, когда в первый раз «разморозился». В здравом уме и ясной памяти. В общем, не похоже было, что «кокон» ему как-то повредил… почему, не подскажешь? — перенёс вес на опорную ногу Алекс. Ту самую, что пафосно попирала костлявую грудь.

Шаман намёк понял и с удвоенной энергией замотал головой:

— Н-не знаю, Алексей-сяньшэн!

Вот только перед этим он с головой себя выдал, мазнув паническим взглядом по затрофеенному Заварзиным амулету. Алекс, судя по всему, этого не заметил, так что пришлось вступать в беседу мне самому:

— Врёт, как дышит! Скорее всего, причина в «слезе ангела». Ведь так? — пристально уставился я Агуэю в глаза.

— Д-да, Иван-сяньшэн! — с трудом выдохнул тот. — Когда «слеза» была со мной, она обеспечивала базовый уровень защиты от ментального давления. А в настройках «кокона» это учтено. Поэтому сейчас я чуть… не потерял целостность сознания!

— В смысле, чуть не распался на составляющих «иновселенцев»? — уточнил я. — Или просто от личности Агуэя не отделился?

Важный вопрос, кстати. Одно дело, если мы потеряем конкретно Толяна. И совсем другое, если он с собой ещё и старого дурня захватит. Этого лично мне не хотелось бы, всё-таки не совсем чужой! Даже почти наставник в шаманских делах!

— Боюсь, распадом только моей личности дело бы не ограничилось, Иван-сяньшэн, — подтвердил мои опасения Толкователь. Но сразу же частично их развеял: — Устойчивый психоз для столь несовершенного сознания не самое лучшее состояние!

Тю! Нашёл, чем пугать! Да у старого дурня в его годы этих психозов как у дурака фантиков! Да ещё и шизофрения с паранойей в комплекте. Не спрашивайте у меня, как такое вообще возможно. Просто примите на веру.

— Что ж, — хмыкнул я, — так и запишем — использовать «кокон» в качестве меры устрашения и принуждения.

— К ч-чему, Иван-сяньшэн?.. — напрягся Толян.

— Известно к чему, — пожал я плечами, — к обмену информацией.

— Так я готов! — попытался отзеркалить мой жест Толкователь, но снова получилось не очень — Алекс вовремя среагировал, усилив нажим.

— Врёшь! — пригвоздил я скрытного «иновселенца».

— Нет! Иван-сяньшэн, я готов!

— Колись, ты явно знаешь больше, чем рассказываешь! — рыкнул я, закрепляя успех. — Хватит уже ваньку валять!

— И в мыслях не было, сяньшэн! — возмущённо завопил Толик.

— А ты чего ржёшь⁈ — злобно зыркнул я на хохотнувшего напарника.

— Нет, ничего, — мотнул тот головой, смахнув с уголка глаза слезинку. — Продолжай, бро, я очень впечатлён!

— То-то же! — буркнул я и переключил внимание на Толяна:

— Времени нет кривляться! Раньше я тебе подыгрывал, а теперь всё, закрыта лавочка! Или колись, или буду при планировании целиком полагаться на инфу от «глубинников»! — посулил я.

— Не надо, сяньшэн! — взмолился «иновселенец». — Они те ещё!..

— Да они врать не умеют! — легкомысленно хмыкнул я. — Лошары!

— Зато мастерски не договаривают! — парировал Толик. — И столь же мастерски направляют разговор в нужную им сторону! И поэтому у собеседника создаётся ложное впечатление истины! Поверьте, Иван-сяньшэн, уж мы-то знаем!

— Ты сейчас прямо как они заговорил! — обличающе наставил я на шамана указательный палец. — Как там было? Это есть истина, разумный!

— Типа того, Иван-сяньшэн, — и не подумал оправдываться Толян.

— Ну и рассказывай тогда!

— Хорошо, — окончательно сдался Толкователь. — Только вы спрашивайте. Я ведь понятия не имею, что именно вы хотите узнать.

— Так-то всё хочу, — признался я, — но понимаю, что это невозможно. Ладно, уговорил! Хотя хитрость твоя шита белыми нитками!

— Какая? — с подозрением покосился на меня Толик. Ну, насколько ему позволило текущее положение — так сказать, под пятой мирового капитала.

— Недоговаривать на законных основаниях, — пожал я плечами. — Типа, ты почему не рассказал? А ты не спрашивал! Вот и весь ответ!

— Вы меня раскусили, сяньшэн, — понурился «иновселенец».

— Ладно, это всё равно ничего не меняет, — поморщился я в ответ. — Я ведь не могу проверить, правду ты говоришь, или заливаешь по своему обыкновению. В смысле, про то, о чём я не знаю, и чего знать не могу по определению!

— Вот поэтому я и предлагаю вам, сяньшэн, обозначить границы интересов, — оживился Толян. — И это… отпустите меня. Ну пожалуйста?..

— Дышать тяжело? — участливо осведомился Алекс, не упустив случая махнуть перед глазами пленника отобранным амулетом. — Или моральное унижение так действует?

— Пусти его, бро, — сжалился я над бедолагой.

— Уверен? — оглянулся на меня Заварзин.

— Более чем, — кивнул я. — А будет вилять, как маркитантская лодка, снова прогуляется в «кокон»!

— Усёк, лишенец? — грозно зыркнул на шамана Алекс.

— Д-да, Алексей-сяньшэн…

— Вставай тогда! — смилостивился главный корп, убрав, наконец, ножищу — не забываем про скафандр! — с тощей груди куму-пойаи. — И вот здесь стой, не двигайся!

— Да, Алексей-сяньшэн, — окончательно вжился в роль арестанта на допросе Толик. — Так что насчёт мой просьбы, Иван-сяньшэн?

— Сейчас ограничу! — посулился я. — Подумаю только… всё, подумал! Ну-ка, колись, откуда взялась Паутина⁈

— Очень хороший вопрос, сяньшэн! — аккуратно, чтобы не спровоцировать Алекса на необдуманные поступки, продемонстрировал мне Толкователь большой палец. — Её, как вы, без сомнения, уже сами догадались, создали!

— Толян! — рыкнул я, зло сузив глаза.

— Понял, не дурак! — отгородился от меня руками шаман, но схлопотал подзатыльник от Алекса, которого упустил из вида. — Всё, всё, рассказываю!..

— Смотри у меня! — рыкнул ему в ухо главный корп, мастерски вжившийся в роль плохого полицейского. — «Кокон» ждёт!

— Да-да, Алексей-сяньшэн! — отмахнулся от моего напарника Агуэй, и, тяжко вздохнув — поверим ли? — выдал: — Паутину построили… вернее, вырастили, выходцы из континуума ВП, которых вы идентифицируете как «широтников».

— Те, которых вы выпилили⁈ — Я с сомнением покосился на шамана. — Это ты прямо сейчас придумал? Свалил всё на мёртвых, потому что у них ничего не спросишь?

— Это правда они, сяньшэн, — сжался в