Мемуары гейша - Maryna Ostromyr

— Не бойся, Милли, — сказал ей, — все хорошо будет. Сейчас полиция приедет, разберется…

Но через некоторое время вместо полиции дверь в комнату сломали какие-то здоровенные ребята и агрессивно пошли прямо на Макса, к двери той спальни. Вот, блин! Придется жиголо прикрывать девочку…

— Макс? — уточнил незнакомец, Макс поднялся и кивнул, стараясь быстрей отдышаться, — Уходим через окно, на первом этаже опасно… Да что вы тормозите?!

— Тут у меня еще девочка, — пробормотал Макс,

— Не было речи про девочку, меня очень просили вывести Макса из опасной зоны, никаких девочек… — незнакомец тщательно осматривал комнату и лежащих людей, руками в перчатках проверял их телефоны и документы, подобрал кочергу, положил ее в длинный карман своей куртки.

Макс открыл дверь спальни, невменяемая Милли сидела на кровати и качалась.

— Это Милли Филис, знаменитость, — представил Макс ее незнакомцу. Теперь тот должен понимать…

— Первый раз слышу, — сказал незнакомец, — Ладно, берите свою девочку, слезаем вниз по веревке, тут второй этаж, не страшно… Судя по общей подготовке, вы справитесь… А вы? — спросил этот человек Милли

Милли не в состоянии была отвечать.

— Это мертвые люди? — спросила она странным голосом, показав на валяющихся.

— Некоторые еще живые, — ответил ей незнакомец так, будто бы она спросила «который час», — Ладно, сам спущу эту вашу девочку… Перелазьте, держитесь тут, а этой рукой обхватите меня за шею… Ну, что вы стоите, как столб?!

— Она не любит тактильный контакт, — пробормотал Макс.

— Потерпит! Или я выкину ее в окно сам! Нет времени уговаривать!

Макс помог Милли перелезть и прицепил ее к незнакомцу:

— Потерпи, Милли, соберись..

— Вы сразу, как только я спущусь, слезаете, — скомандовал незнакомец Максу, — вон та серая машина на углу, бегом.

Незнакомцу тяжело было спускаться с грузом, он кряхтел и проклинал свою судьбу — за что ему такое наказанье, опять какие-то добрые дела должен делать… он приехал любоваться архитектурой, а не вытаскивать тяжелых девиц из окон, такая тяжелая эта девица, просто ужас…

— Бегом погнала к машине! — свирепо прорычал он тормозной Милли, — ненавижу наркоманок!

— Она не наркоманка, — вступился Макс, — она такая родилась… Милли даже не пьет, ей нельзя.

— Совершеннолетняя? — поинтересовался мужчина

— Девятнадцать лет.

Схватив ее с обоих сторон, быстро подбежали к машине, сели, двигатель уже работал, и очень быстро, нарушая скоростной режим в городе, уехали прочь от этого злосчастного клуба. Макс услышал сирену полиции, которая ехала с другой стороны…

— Телефоны! — приказал он Максу и Милли, — Отдали телефоны, живо!

Милли послушно отдала свой телефон страшному человеку, который орал на нее и хотел выбросить окно, а Макс очень не хотел отдавать свой очень дорогой, блатной телефон — ему богатая клиентка подарила на память, сам не стал бы покупать такой. Не хотел, потому, что предполагал, что будет — незнакомец достал из под сиденья молоток и разбил телефоны в крупу, крупу выбросил в окно. Подумал и протянул руку к водителю

— Твой телефон!

— Зачем? — спросил женский голос с водительского сиденья.

— Потому, что на него звонили! Меньше надо свой номер давать всяким проходимкам, — ворчал незнакомец, разбивая телефон своего шофера, — Остановись, я сам сяду за руль.

— Я тоже могу водить машину! — немного капризно сказала водитель. Ее голос показался Максу удивительно приятным, сразу спокойней от этого голоса становилось. Такой красивый голос.

— У тебя права на ручное управление! Что ты скажешь полиции, если остановят? Хочешь разбирательства? — незнакомец был сильно раздражен, — Мне вообще все это не нравится, пошел у тебя на поводу — добрые дела, добрые дела… Не к добру эти все добрые дела.

Женщина остановила машину. Ее невозможно было разглядеть в темноте, пока они менялись местами — только, что худая и высокая.

— Едем в ваш отель, — объявил незнакомец. Но почему-то развернулся и поехал в обратную сторону, к тому самому клубу.

— Странно мы едем, — осторожно заметил Макс.

— Район вокруг клуба, полагаю, по кругу оцеплен полицией, — объяснил незнакомец, — если мы будем выезжать из него, нас остановят и начнется разбирательство, а меня предупредили, что вам обоим не нужно разбирательство… А если мы будем вьезжать, то подозрения не вызовем, второй раз машину, с другой стороны, останавливать не будут… Очень просто, так всегда делается.

Кем делается? Наконец Макс рассмотрел своего спасителя — лет пятьдесят, но совсем седой. Профиль его был очень эффектный, а вот анфас совсем непримечательный, даже сложно было бы описать… Его даму по прежнему не разглядеть было.

Когда незнакомец увидел полицейский патруль, скомандовал Максу строго:

— Ну-ка, быстро Макс, целуйте свою девочку! Так, чтобы не было видно ее лица. С причмокиваньем, по взрослому… И не надо мне рассказывать про тактильный контакт! Или полиция заинтересуется с кем был тактильный контакт у кочерги, что у меня в кармане, ДНК на ней ваше… Вот еще — руку под майку ей засуньте, шевелите рукой, так более омерзительно выглядит…

Зачем этому типу, чтобы омерзительно выглядело?

— Добрый вечер, офицер, — подавая документы, обыкновенный, ничем не примечательный, обыватель спросил озабоченным голосом, — Что там стряслось?

— Происшествие в ночном клубе, есть жертвы, пожар… А вы что так поздно? Кто там у вас?

И тут незнакомец уставшим и несчастным голосом начал рассказывать, что он много работает, устал, как собака, сейчас в отпуске… А подруга жены — редкостная дрянь! — среди ночи звонит, едь, мол, забирай ее сынка-алкоголика с вечеринки. Не смогла воспитать нормально — сама дрянь, а он отдувайся. И не откажешь — вон женушка ноет и пищит — помоги, делай добрые дела, ты джентльмен…

— Она один раз попросила! — повысила голос женщина, — Один раз! Один раз попросила о личной услуге… Раз мы случайно тут оказались.

— Я приехал в отпуск! Архитектурой любоваться, а не доставать с помоек всякую пьянь! Посмотрите на них, господин офицер, — незнакомец сам чуть не втащил полицейского в салон за галстук, — посмотрите на них! Лижутся, как животные, никого не стесняясь! Ну, где это видано, тьфу! И девка ему под стать… Не нужно было