Олег Верещагин - Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)

— Тут живой! — забыв об осторожности, крикнул Колька, дальше других сунувшийся в кусты. Арнис и Андрей метнулись к нему.

Мальчишка лет четырнадцати лежал ничком, весь прикрытый разметавшимся в стороны серым шерстяным плащом, на котором умело был нарисован белый стоящий лев, как на форме у чехословацких хоккеистов. Длинные тёмные волосы перехватывала широкая повязка. Мальчишка царапал пальцами выкинутой над головой левой руки листву.

Арнис осторожно перевернул его, Колька придержал голову. Мальчишка был одет в жёсткую кирасу — вроде бы из просоленной ткани, — пробитую справа на груди страшным ударом топора. В жуткой ране виднелись раскромсанные рёбра и пузырящееся кровью скомканное лёгкое. Тут же, под плащом, обнаружился окровавленный палаш.

Найденный умер буквально в тот момент, когда Арнис его приподнял. А через миг до разведчиков докатился ещё один сдвоенный взрыв.

Корабль показался Вадиму похожим на драккары викингов с картинок из любимых им книг. Но, может быть, именно поэтому-то он так и напрягся, когда этот корабль выскользнул из-за мыса — и заскользил, ритмично взмахивая длинными вёслами, к берегу. С высокого носа скалился резной дракон.

Вадим поймал взгляд Сани. Завороженный и завистливый. Саня смотрел на корабль. Без опаски или страха, хотя с корабля поспрыгивали в воду человек двадцать, не меньше, и все при оружии. Они ловко помогли кораблю причалить и, обмениваясь приветственными жестами с ребятами у костра, подошли ближе.

Англичанами командовал не англичанин, а плечистый блондин с увязанными в «хвост» волосами, по английски говоривший с акцентом. Он назвался Свеном Раудссоном и оказался норвежцем, что и стало ясно окончательно из завязавшегося разговора.

Шесть лет назад группа мальчишек из английского исторического клуба гостила у своих собратьев в Норвегии. Оттуда они и попали сюда. В обеих группах подобрались непоседы. Под руководством Свена мальчишки смастерили драккар и отправились в путешествие. А в Гибралтаре обосновались почти три года назад, успев побывать в Америке и на африканском побережье. Правда, не стал скрывать Свен, в Гибралтаре до них жили испанцы, но с ними не вышло мирно… Девчонки побеждённых — кто не захотел умереть от своей руки — достались победителям. С тех пор колония окрепла, там жило почти сто человек, имелся второй драккар, и «люди Скалы» часто ходили походами, в основном тревожа негров в их собственных землях. Но заплывали они и в Чёрное море, где в прошлом году у них случилась крепкая заваруха с казачатами на «чайках» — еле отбились и ушли…

…Свен вполне дружелюбно предложил доставить новых знакомых вместе с солью, которую они наберут, до места на побережье напротив перевала, откуда можно добраться до пещеры. Вадим подумал.

И согласился.

Глину нашли Ленка Рудь и Наташка Бубнёнкова — настоящий пласт в полукилометре от пещеры. Под лозунгом: «Даёшь народную посуду!» — нам, мальчишкам, пришлось таскать глину и песок (последний — аж с берега моря и тщательно просеянный!!!) в природную яму за пещерой, а потом ещё заливать всё это водой и месить. И, если вы думаете, что княжеский титул вас спасает от унылого топтанья в ледяной воде — то вы ошибаетесь. А месить глину никогда не относилось к числу моих любимых занятий. Правильней сказать — я этим вообще никогда не занимался.

Ну да мало чего я не делал…

Олька Жаворонкова, сидя на краю ямы, на редкость гнусным голосом зачитывала по памяти список запасов лекарственных трав, докладывая о нехватке того или другого. Месиво под ногами было холодным, и у меня в душе гнездилось нехорошее предчувствие, что топчущийся напротив Фирс филонит. Хорошо ещё — солнце неплохо грело плечи и спину.

— Оле-ег! — заорал Сморч где-то за пределами моего зрения. — Олег!!!

— Я тут, — буркнул я, — заживо похоронен…

— Он здесь! — махнула рукой Олька, и через минуту возбуждённое лицо Игоря появилось над краем ямы:

— Хватит в г… лине возиться! — он ткнул пальцем за спину. — Там Вадим со своими шпарит, мешки несут!

— Рановато они, — заметил я и, бросив саркастически-извиняющийся взгляд на Олега Фирсова, выбрался из глиняной трясины. А вот ноги помыть я уже не успел — Сморч предупредил меня в последний момент. Ко мне уже приближался Вадим — без указанного мешка, но с каким-то белобрысым здоровяком при оружии и в тёплом плаще.

— Знакомься, Олег, — вместо приветствия сделал он широкий жест, — это Свен Раудссон, ярл Скалы.

Если я что-то понимал, то драккар был построен очень хорошо. Другое дело, что я ничего не понимал в кораблестроении и кораблях вообще, хотя и увлекался Крапивиным.

Но англо-норвежский коллектив своим кораблём явно гордился. Пока перетаскивали соль, Свен и его «стурман» Лаури Филлинг таскали меня и Сергея от носа до кормы, сыпали какими-то звучными и непонятными терминами… Нет, корабль действительно был красивым, как красива всякая вещь, которую делают с любовью.

— Послушай, князь, — это слово в моём отношении звучало всё чаще и уже почти всегда без иронии, и Свен его произнёс именно так, — мы были бы не против поменять у вас мясо, если есть лишнее. Можем дать солёную морскую рыбу.

— Ничего не выйдет, — покачал я головой. — Мы тут недавно, нам самим не хватает припасов.

— Жа-аль… Мы хотели поменяться со Швердой, но вот не знаю, если потратим на это хотя бы пару дней, то попадём в осенние ветры, выгребать будет трудно…

— А что за человек этот Шверда? — я облокотился на борт. Свен двинул плечом:

— Он князь там, в горах. У него есть свои люди, и он за них стоит. Честный и смелый.

И никогда никому не отказывал в помощи от негров.

Мы помолчали, глядя, как Лаури показывает Сергею кормовое правило. Свен поинтересовался:

— Ты собираешься обосноваться тут надолго?

— Нет, весной мы пойдём на юг, — ответил я. Свен внимательно посмотрел на меня:

— На юг? А нет ли у тебя карты? — я молча вынул листок. — Знакомая рука, — заметил Свен. — Это не Йенс ли Круммер рисовал?

— Йенс, — кивнул я.

— А Гунар конунг жив? — Свен произнёс имя «Гюнтер» на скандинавский лад.

— Жив, — сообщил я и добавил: — У нас с ним был поединок. Я победил тогда…

— Победил? — Свеня взял у меня листок. — Вот, посмотри… Это острова Северные Спорады. Йенс не знает, но вот тут, — он отчеркнул один из островов ногтем, — обосновался итальянец Нори Пирелли со своей шайкой. Это настоящий сброд, а самого Нори зовут «Мясник» и за дело. Эти выродки держат рабов и нападают на всех, кого могут одолеть легко, а чуть что — прячутся на своём острове, а его берега неприступны… Четыре года назад, когда мы ещё не жили на Скале, я и ещё трое морских вождей пробовали выкурить этого ублюдка оттуда, но только зря месили воду вёслами — он посмеялся над нами со своих утёсов…