Алексо Тор - Цитадель Теней

— Место монгрелов позади достойных фурри, — тявкнул пришлый и сам отдернул занавесь.

Следом за ним и остальные проследовали во внутрь, толкая и пихая братьев. Когда же у входа остались лишь кагэми-фурри, Говорящий-С-Духами преградил им дорогу посохом.

— И запомните, ваша сила в вас самих, — проговорил шаман, убирая посох в сторону.

Братья кивнули и зашли в древо-дом.

Т'эрка подошла к шаману.

— И это все?

Шаман усмехнулся, отвязал суму с пояса и, отодвинув занавесь, закинул ее в древо-дом.

— Теперррь — все, — Говорящий-С-Духами направился по тропе в сторону центра поселения. — Нам остается только ждать. Пррредлагаю перрреместиться на главную площадь. Там нас ждет еда, питье и ррразвлечения. Это поможет нам скоррротать вррремя.

Старейшины согласно покачали головой и устремились на звуки веселья. Вождь шел впереди. Кагэми шли следом. Замыкали своеобразную процессию т'эрка и шаман.

— Не беспокойся за своих дрррузей, Шептунья — проговорил шаман, — Они спррравяться. Это в их силах.

Девочка лишь молча кивнула.

Хесед и Гебура вошли в древо-дом. Внутри помещение оказалось куда просторнее, чем казалось. В центре, в специальном углублении в земле, горел костер. Поленья тихо потрескивали, заполняя пространство приятным запахом дыма. Вдоль стен валялись охапки трав и цветов, устилая обширное пространство древо-дома. Среди растений можно было заметить и спелые плоды местных фруктовых деревьев.

Участники испытаний разбрелись по древо-дому, осматриваясь и делясь на группки.

Трио фурри-шакалов заняли место у восточной стены, и с вызовом смотрели на собратьев. Фуррийка-койот с надкушенным ухом и ее подруга со сломанным хвостом, сели в тени у юго-западной стороны. Чуть левее стояли двое самых мелких, по комплекции, участника — фуррийка-койот с разноцветными глазами и фурри-койот с кожаным шнурком на хвосте, за который та его и держала. Две пары фурри-волков, чисто-серых и светло-коричневых, облокотились на южную стену, внимательно следя за входом напротив, но и не упуская из виду других фурри. По правую сторону от входа стояли фурри-динго. Именно их т'эрка приняла за домашних собак. Это компания из четырех самцов недобро посматривали на стоящих рядом шакалов. Неподалеку от костра неуверенно топталась троица фурриек с пятнистой шерстью бурого цвета.

Хесед и Гебура уверенно подошли к костру и сели у огня. Со всех сторон они чувствовали пристальные взгляды.

— Почему мы должны торррчать в этом месте с монгрелами? — проворчал рыжий шакал. — Я не желаю находится рядом с ними.

— Не желаешь — проваливай. Ты знаешь, где выход, — грозно прорычал серый фурри-волк.

— Неужели ты на их сторрроне? — удивился Рыжий.

— Здесь каждый сам за себя и я не желаю выслушивать твое тявканье все вррремя испытания, — ответил Серый.

— У него хотя бы хватает смелости говорррить то, о чем он думает, — заметил динго с пучком травы на шее.

— Не знала, что у твоего племени есть слабость к падальщикам, — усмехнулась фуррийка с надкушенным ухом.

— Скажи еще хоть слово и я вырррву твой поганый язык! — осклабился Пучок.

— Только попррробуй тррронуть ее! — заступилась за подругу фуррийка со сломанным хвостом.

Со всех сторон послышалось грозное рычание. Каждый был готов атаковать другого. Испытание только началось, а уже готовилась пролиться кровь.

Разноглазка и Шнурок забились в угол. Фуррийки с пятнистым мехом дернулись в сторону. Одна из них, с поясом из перьев, наткнулась спиной на Гебуру и, ахнув, пригнулась к самой земле.

— Успокойтесь, — от голоса белого фурри веяло зимней стужей. — Наша цель пррройти испытание. Перррегрррызть дррруг дррругу глотки мы всегда успеем. Или кто-то торрропится?

Кагэми медленно открыл закрытые до этого глаза и неспешно посмотрел на каждого из собратьев по крови. Все как один, сглотнули.

— Вот и хорррошо.

Гебура закрыл глаза и глубоко вздохнул. Сидящий рядом Хесед злобно улыбался. Сейчас от тех фурри, что пришли в поселение с опущенными головами не осталось и следа. Перед чистокровными фурри сидела не парочка монгрелов, изгоев племени. Перед ними были кагэми. А кагэми всегда выполняли поставленные перед ними задачи, чего бы им этого не стоило.

На некоторое время в древо-доме повисла тишина. Каждый думал о своем. Одна из пятнистых фурриек неуверенно подергала Гебуру за локоть. Белый фурри возвел на самочку голубые глаза.

— А как нам пррройти это испытание? — тихо спросила фуррийка, низким голосом.

На нее обернулись все присутствующие. Гебура опустил уши, дернул хвостом и, тяжело вздохнув, ответил:

— Я не знаю.

— Ха, — усмехнулся рыжий шакал. — Пррропал весь твой гонеррр.

— Но действительно, как нам пррройти это испытание? — Разноглазка, вместе со Шнурком, медленно подошли к костру и сели неподалеку от Хеседа.

— Как сказал Говорящий-С-Духами, мы должны пррровести здесь ночь, — Хесед махнул когтистой лапой пятнистым фуррийкам. Те так же устроились у костра. — Пока этим и займемся.

— Вы верррите этому старррику, которррому черррьви выели весь ррразум? — фыркнул четырехпалый фурри-динго.

— Даже так, он мудрррее нас всех. Тем более, ничего дррругого мы все — ррравно сделать не можем, — Гебура вновь прикрыл глаза. Хесед повторил за братом.

Пятнистые фуррийки, Разноглазка со Шнурком, некоторое время смотрели на братьев, а затем поступили как и они.

Долгое время в помещении было слышно лишь тихое дыхание, легкий шепот и шаги туда-сюда. Фурри пытались хоть чем-то занять себя. Фурри-волки отрабатывали удары, динго что-то вырезали на внутренней коре древо-дома. Шакалы переговаривались. Пара фуриек-койотов перебирали шнурки на своих шкурах.

Хесед и Гебура медитировали у костра, пытаясь успокоиться. Пусть для окружающих они казались стойкими, как вековые скалы, но в душе двух монгрелов во всю властвовала тревога и страх. От этих испытаний зависело их будущее. Остальные, даже показав самый худший результат, все равно оставались членами своей стай. Для двоих же кагэми-фурри было лишь два пути: абсолютный выигрыш или полное поражение. И второй они никак не могли принять.

— Я не могу это больше терррпеть! — рявкнул Рыжий, ударив лапой по стене. Все посмотрели на шакала. — Здесь нет надзирррателей, а нам нельзя ни спать, ни есть. Вы как хотите, а я пррредпочитаю закончить испытание с комфоррртом.

— Не боишься, что мы сдадим тебя? — усмехнулся Коричневый.

— Не боюсь. Потому как уже некоторррое вррремя наблюдаю, как та парррочка, — шакал указал на койотов, — едят плоды.