Виктор Сафронов - Привет из ада

Тем более, макет камеры видеонаблюдения в наличии имелся. Шутники в стройных рядах вооруженных сил никогда не переводились. Да и лекция. Лекция была прочитана, правда это, в данном контексте ни о чем не говорит.

Собрались на совет. Военные советники, прослушав вводный инструктаж по существующей проблеме, поддержали стремление Гусарова к розыгрышу.

Он только об одном умолчал, что объект шутки, живущий в комнате под номер девять дама.

Для установки макета камеры видеонаблюдения в жилище подручного киллера (об этом Гусаров сказать не забыл) отправили Кондрата.

Серьезно объяснять ему ничего не потребовалось. Раз надо, значит надо. Оказалось, что совместные испытания лесам и ураганным огнем противника стоили многого. Кроме того, что он был шустрым пареньком он плюс ко всему, оказался и неплохим товарищем исполнительным и скрытным.

Перед засылкой с секретной миссией в преступное логово его тщательно проинструктировали.

Дали понять, что вещи либо деньги там брать не надо. Так как это всего лишь — розыгрыш. Милая товарищеская шутка.

Конечно, чтобы все получилось и шутка не была смазана чьим-то неуклюжим поведением, установить камеру следовало так, чтобы преступный элемент не сразу, но обязательно ее обнаружил. А если объект застукает его за установкой аппаратуры, в этом случае, чтобы шутка казалась еще более милой, совсем не грех будет треснуть его по башке чем-нибудь легким молотком, например, или табуретом.

— Так может, уважаемые товарищи командиры сразу дать ему по голове и уважаемые товарищи командиры без установки всяких глупостей обойдемся.

В целом правильно сориентировался и внес посильное предложение неофит-патриот Буряк.

— Да я то же самое говорил, — тут же начал горячиться и ябедничать Степан. — А капитан Гусаров решил в игры поиграть и как последний пацифист, отказывается от насилия. Ждет, наверное, что объект сам себя тяжело ранит… А потом не выдержит мучений от тяжелой раны и руки на себя наложит… Так что ли получается? А, товарищ капитан?

Капитан в ответ только демонстративно пожал плечами показывая, что в эти беспредметные дискуссии он ввязываться, не намерен.

— А в чем, уважаемые товарищи командиры закавыка-проблема? — не поняв горячности Степана, поинтересовался Кондрат. — По какому поводу столько нежных нервов наматывается на собственные грубые вилы? В чём, уважаемые товарищи командиры, смысл-то?

Ему в двух словах, не называя главного источника полученных сведений, объяснили. В пылу запальчивости, Степан даже назвал объект — грязным убийцей. Себя же они таковыми не считали, хотя и числились по ведомству наемников, которых только и брали на службу именно для убийств и разрушений.

Вот она политика двойных стандартов, именно отсюда и растут ее кривые ноги.

Услышав про грязного убийцу, Кондрат хмыкнул и к удивлению Степана, полностью стал на позицию пацифизма и человеколюбия.

— Просто его грохнуть, уважаемые товарищи командиры это чересчур банально и скучно, а вот побегать с ним в жмурки, в догонялки это, уважаемые товарищи командиры гораздо более интересно…

Под таким напором аргументов и латентной критике от друзей и сослуживцев, Степану пришлось капитулировать и твердо стать на их позицию.

Перед началом большого дела, на всякий случай уточнили религиозные позиции и конфессиональную принадлежность друг друга. Судя по географическим местам их происхождения, у них должна была быть разная, хотя и христианская религия.

Уточнили ведь для чего?

Уж, больно вопрос это серьезный.

Чтобы глупых шуток во время горячей молитвы никто себе не позволял и завывающим звукам, во время выпрашивания у всевышнего райских благ, не пугался.

К облегчению всех четверых оказалось, что трое просто атеисты, а один, выскочка и задавала, католический атеист. Он для верности и правдоподобия, даже размашисто перекрестился… Справа налево.

Вроде все предусмотрели, все Кондрату сказали… Ну, с богом… И с ближайшим бортом отправили его, по-товарищески шутить с "грязным, наемным убийцей"…

Сами на базу прилетели, аккурат на следующий день. Хорошенько в настоящей горячей воде помылись. Вычесали из волос у кого на груди, у кого на голове, а у кого и в другом месте затесавшихся насекомых и паразитов. С наслаждением побрились. И в столовку.

Для разогрева и лечения душевных ран перед едой выпили аперитив, состав был не знаком, но сивухой от раствора воняло крепко. Поели много разных и привычных продуктов. Подай им в тот момент, вместо ароматной мясной тушенки с перловкой, свежую ящерицу или аппетитного шакала. Отвергнут с негодованием.

Сейчас спроси: "Что ели, хлопцы?". Так они и не вспомнят. Но зато в памяти осталось искреннее удивление от вкуса горчицы и хрена с перцем.

Вечером за счастливое возвращение выпили специально для них украденного спирта и только потом красного сухого вина. Вот это жизнь. Сладкая и сытная.

На следующий день на общем построении симпатяги узнали, что они настоящие герои. О чем им при всем честном военном народе сообщил заместитель командира части Калдыр Мардубалиев.

В своей выспренной, пламенной и пафосной речи он особенно напирал на то, что они не только снимали людей с деревьев. При чем не пулей снимали, а добрым словом. Но и заботились о кратковременно сошедшем с ума. Не глядя на происки и коварство природы, приняли самостоятельное решение и вывели из лесного безбрежного моря всех военнослужащих живыми и физически здоровыми. И вообще, все представлены к ордену и присвоению внеочередного звания. А Гусарова возможно и того выше.

После возвращения в родную часть, в этом месте командир не сумел удержать слезу, возможно, одному из героев будет предоставлено почетное право пронести на параде главную святыню каждого диверсанта — портупею генерала Судоплатова.

Короче говоря, и на Степана, и на капитана Гусарова и на их сослуживцев Рысака и Буряка, обрушился дождь почета и ураган почитания, поклонения и уважения.

Вся четверка ускоренными темпами проходили проверку "медными трубами". Так как здравицам, восхвалениям и славословиям в их адрес, казалось, не будет конца.

О погибших в Сентай-Юрте, что вполне в русле современного излишне прагматичного времени не то чтобы забыли, а просто пытались не вспоминать, дабы не портить разными пустяками праздник. Военным диверсантского рода деятельности, вполне хватало одного идола, которого выбрали для оплакиваний и траурных церемоний уже давно. Этим безвременно ушедшим от нас в 1996 году был сын мельника — генерал Павел Судоплатов. И достаточно.