Приключения бригадира Этьена Жерара - Артур Конан Дойль

И, пришпорив коня, он во весь опор поскакал назад.

Леди Джен глядела ему вслед до тех пор, пока он не скрылся. Я взглянул на нее. Вместо того, чтобы хмуриться, она улыбалась.

Затем она обернулась ко мне и подала мне руку.

— Вы очень добры, полковник Жерар. Я уверена, что у вас были самые добрые намерения, — произнесла она.

— Сударыня, — ответил я, — если вы будете так любезны и сообщите мне имя и адрес этого господина, то я вам ручаюсь, что он вас не потревожит в другой раз.

— Нет, нет, прошу вас не делать скандала.

— Сударыня, я не могу забыться до такой степени, чтобы причинить вам хоть малейшую неприятность. Будьте уверены, что в этом деле не будет замешано ни одного женского имени. Этот господин послал меня к чорту и тем самым освободил меня от необходимости придумывать предлог ссоры.

Леди Джен сделалась очень серьезной и сказала мне:

— Полковник Жерар, вы должны мне дать слово, что ничего не предпримите. Кроме того, обещайте мне не говорить брату ни слова о том, что вы здесь видели. Я требую от вас честного слова.

— Если прикажете.

— Очень хорошо! Вы мне обещали! Теперь садитесь рядом со мною и мы возвратимся в Гай-Комб вместе. Дорогой я вам об'ясню эту историю.

Но первое же слово, ею произнесенное, произвело на меня такое действие, будто я получил удар саблей.

— Этот господин — мой муж, — сказала леди Джен.

— Ваш муж?

— Разве вам неизвестно, что я замужем?

— О, я не знал этого!

— Господин, которого вы видели, мой муж, лорд Джордж Дакр. Замуж я вышла два года тому назад. О том, как он меня обидел, я говорить не стану: в этом нет надобности. Я рассталась с ним и нашла себе убежище в доме брата. До сих пор, то-есть до нынешнего дня, муж оставлял меня в покое. Что касается меня, я боюсь больше всего, как бы между мужем и братом не произошла дуэль. Мне прямо страшно подумать об этом… Поэтому я очень прошу вас не говорить лорду Ровтону о том, что у меня была встреча с мужем.

— Если мой пистолет может освободить вас от преследований вашего…

— О, нет, нет! — перебила она, — об этом нечего и думать. Помните ваше обещание, полковник Жерар, ни слова в Гай-Комбе о том, что вы видели.

О, если бы только она позволила мне освободить ее от этого животного! Я бы устроил ей развод так скоро и хорошо, как никто в свете.

Я сдержал свое обещание. На устах моих лежала печать молчания. Между тем, было получено известие, что через неделю меня отправят в Плимут и далее в Сен-Мало. В виду этого, я не ожидал, что буду свидетелем дальнейших событий в этой семейной истории. Однако, мне пришлось играть в этом деле приятную и почетную роль.

Три дня спустя после только-что описанных событий лорд Ровтон в сильнейшем волнении вбежал в мою комнату: лицо его было бледно, и он, повидимому, совершенно утратил обычное спокойствие.

— Вышла ужасная мерзость! — воскликнул мой бедный друг. — По Тавистокской дороге сейчас промчался во весь опор запряженный парой лошадей экипаж. Когда экипаж проезжал мимо кузницы, то кузнец услышал в карете женский крик. В то же время Джен исчезла; ее наверное, похитил негодяй Дакр!

Лорд Ровтон сильно позвонил в колокольчик и с бешенством стал отдавать приказания вошедшему слуге:

— Немедленно оседлать двух лошадей! Полковник Жерар, захватите с собой пистолеты! Или Джен вернется не позже нынешнего вечера из Гравель-Ханджера, или в Гай-Комбе будет новый хозяин!

Через полчаса мы уже сидели на конях и мчались, как рыцари старых времен, освобождать плененную красавицу. Лорд Дакр жил близ Тавистока и потому во всех домах, расположенных по дороге в Тависток и на заставах видели карету. Не было сомнения, что в карете находились леди Джен и ее муж. Пока мы ехали, Ровтон успел мне рассказать о лорде Дакре. Своими скандальными подвигами он прославился на всю Англию. Он пил вино, развратничал, играл в карты и кости, просаживал деньги на скачках — вообще не было худого дела, которым он не ославил бы себя, и имя его стало позорной кличкой во всем королевстве.

Когда он женился на красавице Джен Ровтон, многие выражали надежду, что он остепенится. И, действительно, в течение нескольких месяцев он вел себя образцово, но затем опять все пошло по-старому: Дакр затеял какую-то пошлую и низменную интригу, которая оскорбила его жену. Она бежала от мужа и нашла приют у брата, а теперь снова была похищена своим мужем.

Когда мы доехали до Гравель-Ханджера, Ровтон сказал:

— Мы оставим своих лошадей в постоялом дворе у ворот парка, а сами двинемся вперед пешком.

Я придерживался иного мнения. Наше дело — правое, так почему же нам не в'ехать прямо во владения Дакра и не потребовать у злодея, чтобы он отдал нам похищенную женщину?

Но я ошибался, ибо не