Лев Корнешов - Зона риска

— Чудесный ты человечек, Анечка! — быстро сказал Андрей. — Объясни мне, пожалуйста, почему меня никто не проведывает, кроме Ревмира Ивановича? Странно как-то...

— Да что вы, Андрей Павлович! — всплеснула руками сестра. — К вам все время столько людей рвется! Просто все еще никому не разрешают посещение. А так и звонили многие, некоторые по нескольку раз в день. Людмила Григорьевна даже недовольна была — работы хватает, а они требуют, чтобы она про ваше здоровье все до капельки рассказывала. Да вы какой-то странный! Видите, сколько в палате цветов, и каждый день свежие, это все ваши приятели присылают... И фрукты привозят. А еще однажды понадобилось дефицитное лекарство, так, говорят, ваш редактор где-то его раздобыл... Мы вам не особенно про все это говорили, чтобы не волновать. Но теперь уже можно, дела пошли на поправку.

— Спасибо, Анечка. Чудные вы все-таки люди, медики. Для меня ведь это самое лучшее лекарство. А то лежишь здесь пластом и думаешь, что все про тебя забыли.

Аня, разговаривая с Андреем, ни минутки не сидела без дела, убирала в палате, поправляла постель, сменила воду в вазах с цветами.

— Вот, Анечка, поднимусь окончательно, отметим выздоровление. Примешь приглашение?

Аня покачала головой:

— Вряд ли, Андрей Павлович.

— Это почему же? — удивился Андрей.

— Вы, наверное, отметите свое выздоровление с той девушкой, которая сюда приходила.

— Я ничего не знаю, — смущенно сказал Андрей. — Анечка, миленькая, расскажи! Ты второй раз о ней вспоминаешь...

— Понимаете, к вам никого не подпускали близко, а она добилась своего через какого-то начальника, главврачу позвонили, и тот лично разрешил, чтобы на несколько минут она зашла в палату. Людмила Григорьевна рассердилась — ужас... Но главврач распорядился... У вас как раз было время инъекции успокаивающей, вы обычно после нее дремлете. Вот она и пришла с Людмилой Григорьевной. Увидела вас в бинтах, неподвижного, расстроилась, слезы текут, а лицо неподвижное как камень. Мы ее отпаивали потом...

— Как она выглядела? — нетерпеливо спросил Андрей.

Кто это был? Может быть, прилетела Нина из Киева? Узнала в редакции, что с ним, и прилетела? С нее станется, она, когда захочет, любое препятствие возьмет. Только вряд ли, в последнее время Нина не звонила, она ведь сказала, что все для себя решила... Нет, это была, наверное, не Нина. Но кто?

— Можешь вспомнить, какая она?

Анечка со сдерживаемым раздражением переставила стул от изголовья кровати к тумбочке.

— Красивая, вот какая!

— Не злись, Анечка, ты тоже красивая. Даже очень!

Сестра немного смягчилась.

— В строгом темном костюме, не идет, шествует, по сторонам не глядит, вся из себя выдержанная, серьезная, у нас такие дамочки в проверяющих комиссиях ходят...

— Понял! — обрадованно воскликнул Андрей.

— И кто? — не утерпела, спросила Анечка.

— Так выглядит только одна моя знакомая. Ее зовут Антонина Привалова.

— Невеста? — Голосок у Ани дрогнул. — Она сказала: «Я его невеста».

— Нет, Анечка, у меня невесты. Просто хорошая знакомая.

Андрей и сам не смог бы сказать, какие отношения сложились у них с Приваловой к тому злополучному вечеру, когда он неожиданно попал в больницу.

— Когда ко мне разрешат приходить, как ты думаешь? — спросил он сестру.

— Дней через пять-семь. На днях с вами уже гимнастику делать будут...

И действительно, однажды после завтрака Андрея Навестили врач по лечебной физкультуре и методист. Врач тщательно выслушал Андрея, ощупал его всего, назначил комплекс ЛФК.. Методист, совсем юная девушка, в хорошо подобранном спортивном костюме, стройная, гибкая, с порывистыми движениями, выслушала советы врача, кивнула: мол, все понятно. На Андрея она взглянула мельком, и он уловил в ее быстром взгляде скуку.

— Научите больного полностью расслабляться, — советовал врач. — Ему придется еще долго беречь силы...

— Ясно. — Методист еще раз посмотрела на Андрея, сказала! — Меня зовут Инной. Мы с вами будем встречаться каждое утро, в десять. Идет? Как вас зовут, я знаю.

— Хорошо. — Андрею было все равно: в десять так в десять, его радовал сам факт — с ним начинают заниматься физкультурой, значит, дела идут неплохо.

Занятия длились десять, потом двадцать и наконец тридцать минут. Инна проводила их суховато, по-деловому, избегая лишних разговоров и всем своим видом показывая: ваше дело — раз, два, три... вдох — выдох... дышите ровнее... Андрей послушно сгибал и разгибал руки-ноги, старался дышать ровно. «Не напрягайтесь!» — требовала методист, и он пытался сбросить напряжение. Это не получалось: он во все привык вкладывать энергию, даже если ее и было, как сейчас, совсем немного.

— Представляю, каким вы были энергичным парнем. — После нескольких занятий Инна чуть оттаяла.

— А я снова буду таким!

Однажды неожиданно к десяти пришел Ревмир Иванович, у него накопилось много вопросов, и следователь попросил у врача разрешение на свидание. Людмила Григорьевна видела, что беседы со следователем ее пациент воспринимает без особых волнений, наоборот, они его отвлекают от мыслей о болезни, и не возражала.

Инна вошла в палату сразу же за Ревмиром Ивановичем. В ее темных, обычно безразличных глазах мелькнуло удивление.

— Здравствуйте, — первым поздоровался следователь. — Извините, что я вторгаюсь в ваше время, но у меня срочные вопросы. Вы не могли бы перенести занятия на полчаса позже? А мы бы с Андреем Павловичем поговорили...

— Через полчаса не получится, — отрезала Инна. — В десять тридцать у меня другой больной. Вот на одиннадцать можно, если Андрей Павлович, конечно, не возражает.

— Буду вам признателен, Инна, — сдержанно сказал Андрей. Он уловил и ее удивление, и испуг.

Но следователя холодноватый тон Инны не смутил, он, казалось, вообще не заметил неприязни, которую девушка не смогла скрыть.

— Кстати, — спросил он, — вы уже в больнице познакомились с Андреем Павловичем?

Инна недолго колебалась, что-то взвешивая про себя. Вспомнилось предупреждение Князя, когда он увидел Крылова на Оборонной. Журналист шел куда-то в компании Мушкета и Анчишкиной. «Журналист... — пробормотал тогда Князь. — Повадился на Оборонную и в бар... Ищет здесь то, что не терял, вынюхивает...» Через несколько дней Инна случайно увидела Крылова в театре и узнала его, еще подумав, что у парня такое симпатичное лицо, и Князь напрасно злобствует.

Следователь ждал ответа, и она сказала полуправду:

— Познакомились — да, здесь. Но Андрея Павловича я видела и раньше.

— Очень интересно, — сказал Ревмир Иванович.