Оливер Боуден - Тайный крестовый поход

Шахар усмехнулся.

- Ты ищешь Шалима? Уверен, мой брат с радостью к нам присоединится.

Сверху донесся шум, Альтаир посмотрел на галерею наверху и увидел улыбающегося Шалима.

В зал ворвались двое стражников и окружили поднявшуюся на ноги Марию, которая, развернувшись, сумела вытащить из ножен одного из солдат меч. Она ударила им безоружного противника, тот закричал и рухнул на пол. Девушка же повернулась и, присев на одно колено, ткнула мечом во второго солдата. Шалим, тем временем, перескочил через перила и приземлился рядом с братом в центре зала. Альтаир впервые увидел их рядом и поразился, как они похожи. Рядом с асассином стояла Мария. Она тяжело дышала, а с обнаженного меча на пол капала кровь. Теперь их было двое против близнецов. Альтаир ощутил, как его переполняет гордость и ещё какое-то чувство, которое он предпочел не называть даже сам себе.

- Вас двое и нас двое, - сказал он вслух.

Однако Мария преподнесла ему очередной сюрприз. Вместо того чтобы сражаться бок о бок с Альтаиром, она презрительно фыркнула и выскочила за дверь. Целое мгновение ушло у Альтаира на то, чтобы решить - бежать ли за девушкой, а потом стало не до размышлений. Близнецы, оказавшиеся отличными мечниками, напали на него с двух сторон.

Сражение было долгим и трудным. Близнецы держались самоуверенно, убежденные, что смогут быстро сломить сопротивление асассина. Их было двое, и они оба превосходно обращались с мечом. Неудивительно, что они ожидали быстрой победы. Но Альтаир боролся отчаянно, в нем бушевали ярость и разочарование. Он не знал, где друзья, а где враги. Его предали те, кому он доверял. Друзья оказались врагами. Те же, кто, как он считал, мог стать его друзьями, - а может даже больше чем просто друзьями, - отвергли его дружбу. Он знал только то, что участвует в войне, в которой на карту поставлено куда больше, чем он мог предполагать, и в которой схлестнулись силы и убеждения, которых он не понимал. И он должен был продолжать сражаться, изо всех сил и до самого конца.

Когда близнецы наконец-то умерли у его ног, он не испытал ни удовольствия ни радости от своей победы. Братья лежали рядом, они казались падшими ангелами, смотревшими в потолок остекленевшими глазами.

Альтаир вытер с меча кровь, убрал его в ножны и вышел на балкон. Когда он влез на перила, за спиной раздались крики - это подоспела охрана. Далеко внизу виднелась повозка с сеном, в которую он и прыгнул, а потом скрылся в городе.

Когда он вернулся в убежище, то обнаружил там Маркоса, которому не терпелось услышать о том, как погибли братья. Их окружили повстанцы, которые начали радостно обниматься, услышав эту весть. Теперь Сопротивление сможет восстановить в Кирении порядок. Сперва в Кирении, а потом и на всем острове.

Маркос обрадовано сказал:

- Получилось, Альтаир! Корабли Тамплиеров покидают порт! Кирения будет свободна! А, возможно, и весь Кипр!

Альтаир улыбнулся, не желая расстраивать радостного Маркоса.

- Будь сторожен, - посоветовал он.

Альтаир вспомнил, что они так и не выяснили, где находится архив. Но отступление тамплиеров сказало ему о многом.

- Они бы не оставили архив без охраны, - предположил он. - Вряд ли он в Кирении.

Маркос согласился.

- Почти все корабли отправились в Лимассол. Возможно, архив там.

Альтаир кивнул.

- Спасибо Маркос. Ты хорошо послужил своей стране.

- Счастливого пути, Альтаир.

Чуть позже Альтаир отплыл обратно в Лимассол. Он надеялся, что там сможет разгадать намерения тамплиеров и выяснит правду об Александре.

Он думал об этом во время своего путешествия, записав в дневнике: «Я помню, как меня потрясли слова Аль Муалима. Он был мне как отец, но оказалось, что он мой главный враг. Малейшего сомнения оказалось достаточно, чтобы он вторгся в мой разум с помощью этого устройства. Но я победил его фантомы и изгнал его из этого мира».

46

Лимассол, как и в день отплытия Альтаира, был наводнен тамплиерами и солдатами, возмущенные люди старались делать вид, что ничего не происходит, и с недовольными лицами продолжали работать.

Не теряя времени, Альтаир отправился в убежище на заброшенный склад. Он вошел туда, настроенный выяснить у Александра правду о том, что услышал от Бушара и Шалима. Но едва он вошел в убежище, как на него набросился Александр:

- Назад, предатель! Ты предал сопротивление, продал нас! Неужели ты всё это время служил Бушару?

Альтаир был готов спорить с Александром, даже сражаться с ним, но, увидев того в таком состоянии, асассин успокоился и подумал, что возможно просто неправильно истолковал увиденное в Кирении. И всё-таки Альтаир оставался настороже.

- Я собирался задать тебе тот же вопрос, Александр. Я слышал, как Бушар упоминал твоё имя. Он передал для тебя некий сверток, верно?

Александр, прищурив глаза, кивнул. В убежище почти не было мебели, если не считать низкого столика, на котором лежал тот самый мешок, который Шалим получил от Бушара в Кирении.

- Да, - подтвердил Александр, - голову бедняги Варнавы в холщовом мешке.

Альтаир подошел к мешку, развязал веревку и стащил мешковину, открывая взору отрезанную голову, но...

- Это не тот человек, который встретил меня в Кирении, - произнес Альтаир, печально глядя на отрезанную голову. Она уже начала гнить, и от нее исходила неприятная вонь. Глаза были полузакрыты, в приоткрытом рту виднелся язык.

- Что? - удивился Александр.

- Настоящего Варнаву убили до того, как я приплыл, его подменили агентом тамплиеров, который причинил много вреда, прежде чем исчез, - пояснил Альтаир.

- Да поможет нам Бог. Тамплиеры бесчинствуют в Лимассоле, солдаты патрулируют рынки, порты и соборную площадь, арестовывая любого, кто подвернется под руку

- Не отчаивайся, - посоветовал Альтаир. - Кирения уже освободилась от власти тамплиеров. Мы выгоним их и из Лимассола.

- Будь осторожен. Лживыми словами тамплиеры настроили многих против тебя, а остальные слишком напуганы.

- Спасибо за предупреждение.

Альтаир провел день в бесплодных поисках Бушара, а когда вернулся, чтобы поделиться плохими новостями с Александром, то обнаружил, что убежище опустело. Только на столе лежала записка. Альтаир взял её и прочитал, что Александр просит встретиться с ним во дворе замка. По крайней мере, так говорилось в записке.

Альтаир задумался, видел ли он раньше, чтобы Александр писал что-то? Вряд ли. В любом случае любого можно было заставить написать записку.

Когда он добрался до места встречи, шестое чувство подсказало ему, что это ловушка. Сердце у него замерло, когда он увидел во дворе, где они должны были встретиться с Александром, тело.