Ворота в тысячи миров - Борис Коломиец

ходи, фаворитами будут щуплые африканцы, а андердогом – единственный белокожий атлет. На него и кинул бафы. Через пятнадцать минут я сидел злючий и только что не плевался в сторону подвёвшего меня спортсмена. Этот стратег пристроился ровно за лидерами и, создалось такое впечатление, сам не верил, что не отстает от них. Так они и финишировали – плотной группой.

Дальше начались забеги на сто метров. Тут я приободрился – наверняка все будут выкладываться на полную. Долго выбирать не стал, забафал ближайшего ко мне. Старт, несколько секунд, и по стадиону разноситься гул. Табло показывает новый мировой рекорд, диктор по стадиону даже начал объявлять, но был кем-то прерван. Цифры были слишком уж невероятные.

– Нельзя было их пускать, наверняка мельдонием своим обожрались. – Возмущался сосед.– Всё равно забег аннулируют.

Суета постепенно улеглась, уже приготовились спортсмены для следующего забега, а я сидел, ковырялся в носу и пытался выдернуть напрягающий меня волосок. Есть, попался. Трах-ти-би-дох – прогрохотала упавшая на другом конце стадиона планка. Раскинув бафы на всех спортсменов, пошёл на выход. В самом деле – работали, готовились все, а слава только одному достанется. Несправедливо получается.

Тяжело с людьми: одни сами не верят в свои силы, вторые не верят в силы других. Другое дело животные, всегда искренние в своих желаниях и устремлениях, простые и неподкупные. Не будут выдумывать никаких стратегий, а выкладываться на сто процентов – каждый раз. Я собирался в столицу, на ипподром, на скачки. Там и ставки можно будет сделать прямо на месте.

Глава 4

Постоянная жара и высокая влажность, надоедливые насекомые, вездесущие змеи и необходимость постоянно проверять толчок перед тем как присесть – всё это уже порядком осточертело Сергею. Но больше всего ему осточертели капитан и новый зелёный лейтенант. Один – своими мутными делишками с боевиками из соседнего Конго, а второй – своим неуёмным желанием построить и согнуть всех, включая его – сержант-шефа иностранного французского легиона Сергея Ющенко. И ладно, чёрт с ним с тем лейтенантом. Всё-таки субординация, дисциплина и дедовщина – это то, на чём держится любая армия. Но капитан... Вот и сейчас начальник вызвал к себе лейтенанта и самого опытного сержанта для постановки задачи.

– Поедите до границы, маршрут как обычно, расписание штатное плюс грузовик. Дальше проследуете по вот этим координатам. Там – база наших "партнеров". Получите груз... Что такое, лейтенант?

– Господин капитан, это же уже Конго...

– И что? Запомните, лейтенант, вся эта Центральная Африка со всеми своими грёбаными джунглями – наша территория. Ещё вопросы? Значит дальше... Приедете, проведёте обмен... Лейтенант, вы помните инструкции?

– Так точно, господин капитан.

– Хорошо. И узнайте, какого чёрта у них там происходит, и почему вдруг договоренности поменялись. Сержант, используйте свои связи.

– Придётся отклониться от маршрута, господин капитан.

– Разрешаю. Выполнять.

Лейтенант перед предстоящим рейдом решил проинспектировать личный состав и, конечно же, нашёл к чему придраться.

– Сержант-шеф, что это такое?

Это – укороченная горизонтальная двустволка двенадцатого калибра, с самолично сержантом отреставрированным ударным механизмом и вручную выточенным ложем и прикладом. Досталась она сержанту в одной серьёзной переделке, настолько серьёзной, что боеприпасов к штатному оружию не осталось, сильно выручила и с тех пор была своеобразным талисманом.

– Средство уничтожения москитов, господин лейтенант.

По строю пронеслись смешки. Москитами называли членов одной антиправительственной банды, сейчас почти полностью разбитой. И старожилы помнили, как девятимиллиметровая картечь выкашивала боевиков в той самой серьёзной заварушке. Но откуда об этом знать зелёному, только что сюда переведённому со спокойной гарнизонной службы, лейтенанту.

– Дошутитесь, сержант-шеф. Грузимся.

Грузились в два Грифона и БМП – очень серьёзная сила в здешних спокойных последнее время местах. Плюс грузовик загруженный несколькими бочками соляры, всё-таки выходило почти семьсот километров в одну сторону, и легко узнаваемыми любым военным оружейными ящиками.

Первая часть маршрута по джунглям Габона прошла легко. И дорога наезженная, и противников тут не осталось, а с жарой кондиционеры справляются. Доехали до границы, взвод стал устраиваться на ночёвку, а Серж со своим отделением направился к старику Бонго, местному старейшине и человеку, чьих внуков спас пару лет назад. Если что и происходит в ближайшей округе, то он обязательно должен знать.

– Я ждал тебя, Серж. – Все они тут отлично говорят по-французски – колониальное прошлое сказывается, а злые языки говорят, что и настоящее.

– Здравствуй, Бонго. Как здоровье, как родственники? Сорванцы не расстраивают?

– Очень давно не чувствовал себя так хорошо. А сорванцы сидят дома, никуда не ходят. Сейчас никто никуда не ходит. Особенно на ту сторону. – Сергей обрадовался – Бонго сам подводит к нужной ему теме.

– Снова москиты объявились?

– Нет, хуже. Очень злые люди. Колдуны, которые питаются чужими жизнями. – А этот мистический бред сержанту уже не понравился. Раньше старик всегда был весьма прагматичным.

– Это они сами себя так называют? Сколько их? Они с той стороны?

– Много вопросов, но я отвечу. Был один, но сейчас их двое, кто они и откуда – никто не знает, а колдунами их люди прозвали. Тот царёк, с которым ваш капитан ведёт дела, собрал всех своих людей и заперся у себя на фазенде. Не советую к нему ехать.

– Двое человек? Бонго, ты шутишь наверно?

– Один из них со слугами. Большего я не знаю.

– Ладно, спасибо и на этом. – Сержант уже развернулся, когда старик сказал.

– Вы всё равно туда поедете. Вот, возьми на удачу. – и протянул какой-то амулет. Серж присмотрелся: самопальная медная оправа и в ней алмазик, точнее даже паршивый, как-то странно огранённый, но бриллиантик. – А не пригодится – продашь. Считай, свой долг я закрыл.

– Ну ты даёшь, где я его продам?

– Чудак человек! Капитана своего попроси – он поможет.

Сергей не стал рассказывать про всякую мистику, просто доложил про новую банду, "Колдунов", и лейтенант ожидаемо не стал менять планов. Не им бояться каких-то залётных бандитов. Утром взвод поднялся на плато. Дорога стала намного хуже, потом вообще исчезла. Осталось только направление между невысокими холмами, то тут то там раскиданными камнями и отдельно стоящими деревьями. Зато обзор стал лучше – густая, непроходимая тропическая растительность только вдоль русла речек, в низинах. Что пересекли границу понять можно было только с помощью навигации и по вновь появившимся проселкам.

Фазенда местного царька удивила.