Приключения Юстаса и его друзей - Виорэль Михайлович Ломов

Ознакомительный фрагмент

– Не думаю. Кто их есть станет?

Глава 5. Оковы сняты!

В шесть утра поселок еще спал. Рано встают лишь по нужде. Но Юстас уже бодрствовал и, стоя на садовой скамейке, каждые три минуты громко и протяжно возвещал миру о приходе нового дня. Красуясь и горланя на открытом месте, да еще при отсутствии людей, петух сильно рисковал, подзабыв о том, что самый ранний петух – первая добыча ястреба. Но на этот раз пронесло – ястреб кружил в небе вдали от поселка. Зато прилетела Чернавка. Каркнув, что у нее есть новость, ворона сорвалась, полетела к Маклеоду и оглоушила пса известием, что Инту Мартонен с дочкой только что выехал из дома и едет за Юстасом.

– Откуда знаешь? – откашлялся пес. – Постой, промочу горло.

– Знаю, – ответила ворона. – Не твое дело, откуда. Будешь знать – скоро состаришься.

– Да уж куда стариться, – буркнул Маклеод. – Мосол уже не могу разгрызть.

– Надо отвести тебя к родне. К Ворону. С ним я, правда, в контрах, но он омолаживает. Особенно дур ворон!

– Омоложусь еще. Юстаса надо предупредить!

Петуха застали всё в той же позе и с той же песней.

– Юстас, хватит глотку драть! Хватай семью и тикай отсюда, Мартонен едет!

Потеряв от известия голос, петух с трудом выдавил из себя:

– Кто сказал?

– Я говорю! – Чернавка с возмущением посмотрела на тупицу. – Кто сказал?!

Юстас забежал в сарай. Послышались шум, кудахтанье, писк, из сарая выскочила Пеструха, следом цыплята, последняя кубарем вылетела Дура-Жанна.

На террасу степенно вышел Григорий и, жмурясь от солнца, поинтересовался:

– Что за шум с утра?

– Мартонен едет! – каркнула ворона.

– И что? – невозмутимо сказал кот. – Мало ли тут их ездит Мартоненов! Тут все Мартонены. Из-за каждого шуметь?

– Инту Мартонен едет забирать Юстаса! Да еще со своей дочкой Миией, та своего не упустит. Вся в мать и отца. Шишка недалеко от ели падает.

– Хватит болтать! Стать в строй! – скомандовал петух своим. Те стали ломаной линией перед папашей. Цыплята было запищали, но Дура-Жанна, впервые проявив материнскую заботу, стала клевать им загривки.

– Отставить! – приказал Юстас. – Сейчас выступаем! Идем вглубь острова!

– Я поведу вас! – воскликнула ворона. – Я знаю вышку, на ней укроемся!

– Не суетись, Чернавка! – охладил кот вороний пыл. – Как они взберутся на вышку? На вышку могу взобраться один я. Ну и ты, конечно. Им надо что-нибудь пониже. Знаешь какую-нибудь пещеру или заброшенный дом?

– Я знаю, – вспомнил Маклеод. – Недалеко от вышки есть дом лесника, он пустует уже года два. Там и гараж есть, для велосипеда. Мы там были с Денисом.

– Я тоже с вами пойду, – сказал Григорий. – Малость перекушу. Возле лодки подождите.

– Я их подальше уведу, – сказала ворона, – а то ими перекусит Мартонен.

Юстас посадил в Машину корзинку цыплят, приказал им не пищать и не прыгать, туда же поставил ведерочко с зерном и попросил Макледода нести корзинку. Пес взял ручку корзинки в пасть, и отряд двинулся в путь. Цыплята, видя над собой оскаленную пасть собаки и ощущая ее жаркое дыхание, испуганно запищали, но батюшка прикрикнул на них, что оставит их на съедение Мартонену. Устав бояться, цыплята успокоились. Вскоре им стало казаться, что пес улыбается, и они уснули.

Едва успели беглецы скрыться из виду, как к дому подкатила машина, из которой вылезли толстый пожилой мужчина с девушкой, а с ними Аарно Какконен и Калле. Подойдя к крыльцу, они стали что-то обсуждать. Григорий оторвался от своего блюдечка, чтобы разглядеть приезжих.

«А почему Калле? Похоже, переводить будет. Финны-то друг с другом столкуются и без переводчика, а с русскими нужен толмач», – рассудил Григорий. Разбудив Петра (хорошо, тот спал на диване), кот сообщил ему о нашествии финнов и о том, что куры уже – благодаря его заботам – вне опасности. Григорий вспомнил фильм, где черные рабы, рискуя жизнью, убежали от белых рабовладельцев, и пожалел, что не досмотрел его до конца. Что сталось с ними? Тут раздался стук в дверь.

– Петр, встречай! – позвал Калле.

Петр вышел на крыльцо, пожал приехавшим руки и, предупредив, что все еще спят, пригласил гостей в дом. Усадив их на диван, подсунул журналы с фотографиями садов и интерьеров Финляндии.

– Калле, переведи им: люблю тысячеозерный край! Швеция богаче, но Финляндия милей! А я пока кофе сооружу. Чего принесло спозаранку?

– Я ж тебе говорил! За курами. Позвонили, чтоб переводил.

Эстонец о чем-то долго шептался с финнами, потом сказал:

– Хотели компенсацию содрать, но я уболтал их. Компенсируешь мне, когда моя уедет куда-нибудь.

– Прошу за стол, – пригласил хозяин гостей. – Кофе с бутербродами.

Не успели допить кофе и несколько натянуто пообщаться, как из спальни вышла заспанная Ирина в ночной сорочке.

– Чего шумите? – Увидев гостей, она ойкнула и скрылась в спальне. Вышла в халате.

– Ирина, – представил ее Калле. – А это Инту Мартонен, его дочь Миия, Аарно Какконен.

– Всё о'кей? – спросила Ирина гостей.

– О'кей, о'кей! – успокоил ее Калле.

– Мы за курами, – сказал Петр.

Двери сарая оказались открытыми настежь. На пороге лежал растрепанный пучок сена. Кур внутри не было, не было их и во дворе. Петр в задумчивости смотрел на сарай. Мартонен сказал что-то Калле.

– Спрашивает, кто открыл дверь?

– А я откуда знаю? Вы же меня разбудили.

Финны подозрительно поглядывали на Петра и о чем-то спорили. Калле не стал переводить, а пришел Петру на выручку:

– Похоже, и от тебя смылись. Не съел же ты их?! Скажу, не знаешь, где они.

Эстонец обратился к финнам, и те затараторили еще громче.

– Не верят, – пояснил Калле. – Говорят, спрятал.

– Где я их спрятал?! Пусть осмотрят дом, сарай, двор!

Какконен предложил гостям осмотреть владения Петра, но Калле всё же убедил финнов не раздувать из-за кур международный скандал – ясно, что птиц нет, ведь не слышно их голосов.

Не солоно хлебавши, Мартонены сухо попрощались и укатили в свой поселок, а Какконен с Калле разошлись по домам.

Беглецы тем временем, опасаясь преследования Мартонена, были уже за поселком. И хотя проводником была ворона, истинным проводником себя считал Григорий, догнавший их уже за последним домом. Он шел впереди всех, задрав хвост трубой. А ворона пусть летает там наверху – тешит себя нехитрым своим делом!

Идти по утоптанной тропинке было легко и приятно, и кот невольно очаровывался красотой местности. Во всяком случае, Дарий-Григорий Второй, воспитанный на телефильмах о разнообразии животного и растительного мира, имел хороший вкус и умел ценить природную красоту! Особенно сейчас, ранним июньским утром,