Мор Йокаи - Похождения авантюриста Гуго фон Хабенихта

На вершине Арарата стоял дворец — в человеческом языке не хватит слов, чтобы описать все его великолепие. На стенах были написаны имена счастливцев, кои посетили дворец и благодарили бога за это. Золотое сияние букв превращало ночь в день. Эльф Данеш опустился у дворца, внес меня в уютную залу, обитую шелком, украшенную драгоценными камнями, и вдруг засмеялся громоподобным смехом. Легкий плач раздался в ответ, словно нежно вздохнул южный ветер.

— Ты опоздала на стотысячную долю минуты! — воскликнул Данеш.

— Ты опередил меня на триста зонов, — послышался ответ, и с небес спустилась фея Маймуна. Ее рост также намного превосходил человеческий, вокруг шеи и лба змеились кораллы, а крылья сверкали перламутром. Женщину, сидевшую на ее плече, она поместила возле меня. В тот же момент эльф Данеш заклубился голубым дымом, фея Маймуна — желтым, и они вплыли в два хрустальных графина, что стояли на столе среди изысканных кушаний и напитков.

Женщина рядом со мной была моей собственной супругой, оставленной в Нимвегене, только выглядела она куда обворожительней. Глаза блестели, улыбчивые губы розовели, даже в голосе звучали неслыханные прежде ласкающие, прельстительные интонации. Что-то странное, неземное было во всем ее облике. Первые же наши вопросы и ответы потонули в поцелуях, душа моя пьянела от счастья, и я с радостью заметил восторг и блаженство в ее чертах. Мы смеялись, шутили, играли и веселились как дети, ели с одной тарелки, пили из одного стакана, сидели в одном кресле — после каждого глотка поцелуи казались более терпкими и жгучими. Невероятное, несказанное блаженство! Только два графина остались нетронутыми — голубой и желтый. Жена моя предложила их открыть, и я согласился. Но из них не полилось вино, а воскурился голубой и желтый дым и вскоре заполнил всю залу. Прихотливые облака сгустились и приняли формы эльфа Данеша и феи Маймуны. Минуты нашего счастья пролетели — настало время расставанья. И мы написали ослепительными буквами наши имена среди других на стене, среди имен тех, кто нашел здесь свой восторг и свое блаженство.

Tут я вспомнил, что не сказал супруге самого главного:

— Знаешь ли, я стал королем, и у меня есть еще одна жена! Разреши мне целовать и обнимать ее, как тебя.

Она отчетливо произнесла: «Разрешаю».

В доказательство, что мы провели этот час вместе, разговаривали друг с другом, в доказательство ее разрешения она крепко сжала мою руку, Я ее обручальное кольцо треснуло на моем пальце.

Я же в память счастливой ночи, проведенной во дворце на горе Арарат, подарил ей золотой браслет с лингой, которую носил на запястье как религиозный символ Шивы. Кроме того, оторвал и отдал кусок шелкового полога, что скрывал райские наши наслаждения: темно-красный шелк, затканный золотыми драконами.

И вновь унесли нас фея Маймуна и эльф Данеш, и вновь гремели тучи, и кипело яростное небо, и звезды блестели, а на ледяных вершинах Гималаев уже отражалась утренняя заря — надо было торопиться. Пламенеющей стрелой вонзился Данеш в просторы над горами востока, разомкнул руки, и я приземлился прямо на ковре перед оттоманкой.

(— За каким дьяволом надо все это рассказывать, — пробурчал советник.)

А вот зачем: судебная палата города Нимвегена записала мой сон в протокол и на данном основании вынесла соответствующий вердикт. Вам также, милостивые господа, надлежит учесть вышесказанное, ибо видения мои повлекли тяжелые практические последствия.

— Сказочный сон столь ярко и со всеми подробностями развернулся в моей памяти, что утром я все передал Сейб-Алниффе как воистину случившееся. Я действительно встретил ночью голландскую жену, чему свидетельством служит треснутое обручальное кольцо.

— Удивительный случай, — заметила Сейб-Алниффа, — надо срочно поведать твоей первой супруге. Обстоятельно запиши всю историю, и я перешлю письмо в Голландию.

Я послушался и записал отчет о фантастическом путешествии на длинной полосе китайской пальмовой бумаги, превосходящей кожу гибкостью и прочностью. Бегума собрала семь ученых бонз, и они письменно удостоверили правдивость изложения: Маймуна и Данеш — издревле знаменитая фирма, которая реализует сообщение между Индией и другими частями света средствами феерической почтовой службы; кроме того, общеизвестные хроники подтверждают наличие дворца на вершине горы Арарат, где встречаются разъединенные судьбой любовники, из чего следует, что я и первая моя супруга действительно провели там счастливую, богатую признаниями ночь.

— Мы пошлем письмо, точно такой же символ-лингу и несколько локтей пурпурного шелка, затканного золотыми драконами, — рассудила Сейб-Алниффа. — Мой посланец отбывает сейчас же, и вечером корабль поднимет якорь.

Отныне, так я подумал, ненавистная преграда в виде обнаженного меча исчезнет. Увы, ошибся: за ужином Сейб-Алниффа опять не стала читать благословения Басава.

— Чего ты еще ждешь? Разве я не умолил первую жену дать разрешение? Разве не видел ее? Разве не отдал ей лингу?

Засмеялась бегума:

— Правильно. Но ведь она-то ничего тебе не дала. Пока не получу письменного согласия, не стану читать благословения Басана.

— Значит, мне остается жить ароматом роз за оградой рая, пока судно дважды не пересечет море?

— Только один раз. Посланец взял с собой зеленоперых голубей, они называются «голубями жениха». Первой жене достаточно привязать под крыло подтверждающее письмо, и голубь через два дня будет здесь. Счет дням можно вести только до прибытия в Голландию.

Но мне и этих дней казалось много. Я волей-неволей размышлял о весьма сомнительной пользе законов Брахмы, Вишну и других многоруких и многоногих богов.

(— А Иегова? Ты и не вспомнил Иегову, негодяй! — взорвался советник.)

Никогда не запрещал Иегова иметь нескольких жен. У патриарха Иакова было две жены, у святого Давида четыре, а у премудрого Соломона вообще тысяча четыреста. По-моему, совершенно бесполезно тратить драгоценное время на догматические споры. Ничего не получилось из безнадежных моих желаний, провел я сто десять дней и ночей с обворожительной Сейб-Алниффой: сидели за одним столом, спали под одним покрывалом, и ни разу я не коснулся ее руки и не целовал губ.

(- Как же ты выдержал? — усмехнулся князь.)

Ваше высочество хочет послушать более подробно об этих днях и ночах?

(— Особой надобности нет, — заторопился советник. — Коротко и немногословно!)

Я решил не пробовать больше сонного зелья, с помощью коего уселся на плечи эльфа Данеша, что и высказал откровенно Сейб-Алниффе.