Враги - Полина Люро

― Сделай что-нибудь, Терри. Ты же можешь его вылечить? ― а потом, вцепившись в мой плащ, прокричал в лицо:

― Давай, я же спас тебе жизнь…

Присев на корточки, первый маг разведчиков мысленно потянулся к «новой силе», но она не желала откликаться на зов. Пришлось читать простое заклинание исцеления, обычно помогавшее при неглубоких ранах. Результат ошеломил всех: Дичок дёрнулся, и, закатив глаза, рассыпался пеплом…

Потрясённый случившимся, я вскочил на ноги. Дрю горько зарыдал, но тут же, вытерев рукавом белое от гнева лицо, изо всех сил боднул Наставника головой в живот, так что, охнув, его любимый Учитель рухнул в дорожную пыль. Я видел, как в руках у мальчишки оказался камень, но, закрыв глаза, не стал сопротивляться ― не было ни желания, ни сил…

Звук пощёчины и рык Жореса заставили меня снова посмотреть на мир:

― Ты что творишь, идиот, под трибунал захотел? Это же нападение на офицера… Подумай, дурачина, что мог сделать Терри? Против запретной магии обычная бессильна ― скажи спасибо, что мы все ещё целы… ― он быстро подсадил поникшего Дрю на своего коня и вскочил в седло:

― Поднимайся, командир… Надо возвращаться в лагерь, скоро начнёт светать. Уверен, днём тут будет спокойно, и отряд пройдёт без проблем, «такое» бывает только ночью, да и то раз в несколько лет. Что поделать ― «повезло» нам, так-перетак…

После удара живот болел, но я заставил себя встать, сделав невозмутимое, как и положено Избранному, лицо. Верный припал на передние ноги, помогая взобраться в седло, и уже вскоре обрадованный Граст, охая, подавал «бедному Учителю» горячий отвар.

Жорес рассказывал встревоженным бойцам о том, что произошло на дороге, умолчав о проступке Дрю, я же хлебал горячее невкусное пойло, не поднимая глаз и не обращая внимания на разраставшиеся в животе пульсирующую боль. Мне было плохо, но по другой причине ― Терри-Ворона душила обида на человека, которому он всегда доверял, забыв, что совсем недавно тот спас ему жизнь…

Граст присел рядом, пристально вглядываясь в грустное лицо Учителя, и, внезапно положив мне руку на живот, начал читать заклинание исцеления. Я чувствовал, как дрожали его пальцы, но ничего не сказал, молча уставившись в кружку. И тогда он осторожно коснулся плеча:

― Дрю всё рассказал, Терри. Парень в панике и не может понять, как такое случилось. Он хоть и болван, но души в тебе не чает, сам знаешь, а тут вдруг… Что-то здесь не так ― надо осмотреть дурачка, вдруг «эта штука» ― не дай Бог, конечно ― его ранила?

Понадобилось всего несколько мгновений, чтобы принять решение:

― Позови его в палатку, живо…

Я рассматривал спину Дрю, вздрагивавшего от каждого прикосновения чужих пальцев к обнажённой коже. Его несчастный голос расстраивал ещё больше:

― Прости, Терри, не понимаю, как это получилось… Клянусь, я не хотел…

Собравшись с духом, остановил эти причитания:

― Верю, Дрю, успокойся… Боюсь, у меня плохие новости ― прямо под лопаткой свежая царапина. Неровная, зараза, и пульсирует. Подумай хорошенько, ты почувствовал прикосновение твари? Или, может, накануне просто оцарапался?

― Нет, не до того было…

― Ясно, ― я старался, чтобы в голосе не было паники, ― что ж… применять обычную магию нельзя ― сам видел, что произошло при попытке помочь Дичку. Видно, яд попал в кровь и повлиял на тебя. Признаюсь честно ― никогда с таким не сталкивался, но, пожалуйста, Дрю, не отчаивайся. Вот-вот вернётся Хорст, он живёт более пятисот лет, наверняка подскажет, что делать…

Молодой разведчик замер, его слова разбили мне сердце:

― Да что тут думать… Знаешь, как у нас в деревне поступали с теми, кого оцарапал перевёртыш? На костёр ― без жалости и сожаления. А я так хочу жить…

Граст охнул и стал быстро натягивать рубашку на приятеля:

― Не говори так, нельзя сдаваться. Терри, ведь ты что-нибудь придумаешь, да?

Собственный голос показался мне неуверенным и жалким:

― Обещаю, сделаю всё, что смогу… А пока ― идите, и никому ни слова.

Как только Дрю вышел из палатки, я шепнул Грасту:

― Глаз с него не спускай, если заметишь изменения ― бегом ко мне…

Думал, остаток ночи проведу у костра, но нежданный сон напугал ещё больше: гвардейцы Святого Престола тащили Дрю в подземелье, а он отбивался, крича:

― Помоги, Терри, ты же обещал…

И напрасно я рвался к нему, бросая огненные смерчи в ненавистных «святош» ― под издевательский хохот одетых в чёрно-зелёное уродов заклинания отскакивали, не причиняя им вреда, тая в жарком воздухе, словно дым на ветру.

Внезапно с Дрю начали происходить перемены: лицо вытянулось, покрываясь чёрной шерстью, нос заострился, задёргавшись как у гончей, глаза налились желчью. Большой, вечно ухмылявшийся рот растянулся в отвратительном оскале. Бывший друг и Ученик, не закончив трансформации, начал рвать людей кривыми зубами и когтями, подбрасывая вверх куски человеческой плоти. Его душераздирающий вой смешался с дикими криками гвардейцев. Залитый с ног до головы ещё тёплой кровью, он бросился туда, где стояли мы с Грастом…

Оттолкнув меня, молодой маг встал у него на пути, вытянув вперёд меч, но тварь ударом лапы отбросила его на землю и, прыгнув сверху, вцепилась в горло. Крича от ужаса, я беспомощно смотрел, как рыдал над телом друга вернувший человеческий облик Дрю, пока слетевший с кончиков моих пальцев ревущий огонь довольно пожирал тела обоих…

Кто-то тёплый, пахнувший мясной похлёбкой и дымом костра обнял, прижимая к себе:

― Тихо, тихо, сынок… Святой паразит, да что же это такое, даже на пару дней нельзя тебя оставить ― что опять случилось, Терри? ― Дар отвёл меня в палатку, где, всхлипывая в его плечо, я рассказал и сон, и то, чем он был вызван.

Командир нервно приглаживал непокорный, топорщившийся ёжик седых волос:

― Вот что, лучше вам всем помалкивать об этом, а то парню несдобровать. Стыдно признаться, но кто-то из разведчиков «стучит» «красным рясам». Завтра приедет старина Хорст, он нам поможет…

В палатку влетел запыхавшийся Граст:

― Скорее! Они окружили Дрю…

Нам не надо было повторять ― я бежал, боясь разорвать заходящееся в страхе сердце, слыша, как за спиной тяжело дышит командир. На краю поляны толпились разведчики. Дрю стоял, прижавшись спиной к большому дереву и сжав кулаки, его мальчишеский голос срывался от волнения:

― Только попробуй тронуть, зараза, пожалеешь…

Визг Ури трудно было с чем-то перепутать:

― Говорю вам, мальчишка не в себе. Наверняка