Анатолий Ромов - Поединок. Выпуск 17

— Его фамилия Брэгг, — повернулся на стуле Баскаков. И Нелли с джезве в руке полуобернулась к нему. — Когда вы должны с ними встретиться?

Латунная посудинка стукнулась донышком о решетку плиты.

— С кем?..

— С ними, с ними, с теми, кто вещи вам продал! Кстати, как назывался тот, сероглазый, приятной наружности?

— Валентином… О-ой, дура я, дура!

Ногайцева вернулась на место и тяжело опустилась на стул. Певцов взял джезве из ее руки, взглянув на Баскакова, поставил на плиту. И Долгушин смотрел на Баскакова.

— Сигарету хотите? — предложил тот, и женщина молча кивнула. — Пожалуйста… Это я не только из любезности, а чтобы самому подымить. И вы милиции рассказать рассказали, поскольку от факта не отопрешься, да рассказали не все. Не соврали, а умолчали. А вот нам уже пришлось врать! И поэтому слегка засмущались, заболтали про кофе, про Брэгга, про диету, неловко стало. А имя он настоящее назвал, смотрите-ка… Кольцо — изумруд в брильянтиках — предлагал?

— Да.

— Понятно, вы кольца любите. Когда ждете?

— Сегодня…

— Когда, я спрашиваю!

— В… десять.

Трое мужчин одновременно посмотрели каждый на свои часы.

— Семь сорок две, — сказал Баскаков. — Вторая калитка есть?

— Сзади… К соседям.

— Долгушин, перекроешь тот вход. Мы с Певцовым останемся тут. Нелли Самсоновна будет вести себя хорошо, за это забудем, как она хотела нас обмануть, и ничего не расскажем местным товарищам… Как, поладили, Нелли Самсоновна?

Ногайцева молча кивнула.

— И прекрасно. Идите отдохните… Вот сигареты, у меня есть еще. Ближе к десяти приглашу сюда, на всякий случай. И не бойтесь, в обиду не дадим…

Бирюзовый костюм исчез в проеме двери, и Долгушин начал было:

— Андрей Сергеевич, может быть, все-таки…

— Не успеем, Саша. Они могут заранее объявиться, пронаблюдать. Скорее всего, так и сделают… Нет, не успеем! И справимся сами, — лицо Баскакова вдруг приобрело несвойственное ему выражение жесткости, даже жестокости. — Второй раз я его не выпущу, ни-ни-ни… Иди на место. С Богом. Господи, прости мою душу грешную.

Глядя, как выходит Долгушин, Певцов машинально ощупал кобуру под курткой. Баскаков похлопал его по колену и улыбнулся:

— Еще есть время, Игорек. А дойдет до козырей, так не спеши, очень прошу. Стреляй по ногам.

«Волга»-такси медленно проехала тенистым кварталом, свернула за угол и двинулась узкой улочкой, уходившей слегка вниз, к перекрестку. У одной из калиток сидел на скамеечке дремлющий старичок в панаме, еще дальше высокая женщина в брючном костюме подошла к краю тротуара и взмахнула рукой.

Такси прошло мимо.

— Огибай квартал, — сказал Валёк. Он сидел рядом с мордастым водителем, челюсти его двигались, пережевывая жвачку.

— Да не, чисто все, — ответил водитель. — Нарик отсемафорил.

— Ты давай рули, — предложил Валёк. — А почему сипишь? Простыл?

— Вчера взял на грудь больше порции… Холодная была, под винтом, и перелил.

— Пьянствование водки ведет к гибели человеческих жертв.

— Чево? — изумился мордастый.

— Был у меня один клиент, любил излагать научно… Это значит — пить вредно, петя!

— А-а-а… Слыхали такое.

«Волга» обогнула квартал, снова выехала на узкую покатую улицу. Старик продолжал дремать, женщина в брючном костюме опять взмахнула рукой.

— Стоп! — приказал Валёк. И вышел.

— Вроде все тихо… — Только вот так, вблизи, становилось ясно, что женщина — не женщина, а мужчина. — Я с тобой?

— Ты мимо. Я сам.

Баскаков стоял сбоку от окна кухни, а Певцов около входной двери. Ногайцева сидела у стола там же, где два часа назад.

Баскаков глянул на часы: ровно десять.

Отворилась калитка, и на выложенную кирпичом дорожку ступил Валёк. Не доходя нескольких шагов до крыльца, остановился.

— Нелли!

Баскаков взглянул на женщину и показал рукой: отвечай. И сразу понял, что она не может: ее сковал страх.

Валёк стоял и смотрел на дом, не переставая жевать. Затем резко повернулся и уверенно пошел к калитке.

А Баскаков выпрыгнул из окна.

— Стой! — Он выстрелил в воздух.

Валёк рванулся, открылась и закрылась калитка, Баскаков это увидел на бегу. Из дома выскочил Певцов. На улицу они выбежали один за другим, но такси уже сорвалось с места, дверца захлопнулась на ходу. В заднем стекле виднелась кудлатая прическа, и, когда, припав на колено, Певцов выстрелил, Баскаков крикнул:

— Не стреляй, там женщина!

Они опять побежали, но такси уходило намного быстрее и скоро скрылось за поворотом.

Далеко позади, безнадежно отставая, бежал Долгушин.

В самом конце переулка из ворот выдвинулся капот синего «Москвича» новой модели. И Баскаков сделал рывок. Подбежав к машине, он распахнул левую дверь, ввалился на сиденье и прерывисто бросил:

— Друг… милый… выручай… Уходят бандиты… Одолжи машину… Сейчас я удостоверение…

— Н-не надо… Я вам верю… Верю я вам, — водитель, молодой человек, смотрел на пистолет, потом перевел взгляд на пистолет подоспевшего Певцова и стал вылезать. — Только как же… Как же потом?

— Певцов — за руль! Вернем… Слышишь? Вернем обязательно! Жми, Игорь, жми, дорогой… Ну!!

«Москвич» взял с места так, что завизжали покрышки.

— Это что же? А? — К молодому человеку подбежала женщина.

— Да вот… Сказали: бандиты уходят… Сказали — вернут.

— Господи! Ну за что я живу с дураком? Они сами бандиты, видал ты теперь машину во снах, идиот!

Умел водить Певцов, не откажешь. «Москвич» мчался на большой скорости, обходил лесенкой, влево — рывок — вправо. Догонял очередную машину и опять: влево — рывок — вправо.

Улица вела из города и переходила в подобие шоссе.

— Не видно их, — процедил Певцов.

— Жми!

На лице Баскакова застыла усмешка. Глядя только вперед, он на ощупь достал сигарету, вставил в эту усмешку, утопил зажигалку на панели, прикурил.

«Москвич» приближался к развилке.

— Куда?

— Направо!

— Отрицательные обычно работают налево, — заметил Певцов.

— Ходу, давай ходу! Сбереги остроумие дамам. Дорога пошла на подъем, и на гребне Баскаков торжествующе выкрикнул:

— Видишь?!

На обочине стояла брошенная «Волга»-такси.

Совсем недалеко, за узкой полосой сжатого поля, зеленела стена неубранной кукурузы, и в эти заросли вбегали двое. Голова третьего мелькала в зарослях.

Баскаков выскочил первым, пробегая мимо такси, поддал ногой брошенный кудлатый парик и выбежал на поле.