Луи Буссенар - Железная рука

Невероятно, но порыв смельчака заставил группу нападавших отступить, раздаться, расколоться, словно в нее на полном ходу врезалась лошадь!

Завязалась борьба, молчаливая, яростная, безжалостная, схватка между одним человеком и бандой преступников.

Ни звука! Ни крика! Ни единой жалобы! Слышались только скрип зубов, прерывистое дыхание, толчки, тычки и удары, глухие и как бы расставляющие знаки препинания среди этих звуков.

Негодяи боялись сразить друг друга в темноте и поэтому не решались браться за оружие.

Какой-то голос ворчливо произнес:

— Дерьмо… Что это мы все не можем вынуть кости из этого паршивого фраера?

По мерзкому жаргону незнакомец узнал каторжника.

— А ну-ка, негодяи, вон отсюда!

Чья-то рука потянулась к горлу храбреца. Он схватил ее за запястье, сжал и крутанул, словно сковав наручниками. Раздался ужасный треск сломанной кости. И вой искалеченного существа.

Незнакомец разразился жутким смехом и громко крикнул:

— А, дрянь! Ты поднял на меня руку! Но я держу тебя крепко. И никого больше не коснется эта вонючая лапа.

Затем добавил в страшной тревоге:

— Дорогой малыш, ты где, Мустик? Мустик! Ты слышишь меня? Мустик!

Ребенок не отвечал, молчание привело в ярость его нового друга. Он прорычал:

— Проклятые ублюдки! Если вы убили его, пеняйте на себя!

Почти не напрягаясь, атлет притянул к себе человека, которому только что сломал руку. Свободной рукой он схватил бандита и поднял в воздух.

Все это произошло в мгновение ока, словно каторжник весил не больше чем четырехлетний ребенок! Незнакомец принялся раскачивать его из стороны в сторону изо всех сил, целясь в нападавших головорезов. Несчастный вскоре совсем обмяк. Задыхающийся, умирающий, превращенный в кучу костей и лохмотьев, бандит перестал даже стонать, но его ноги продолжали косить и опрокидывать в своем вихревом движении все, что встречалось на пути.

Компания дружков рассыпалась. Пятеро или шестеро преступников — примерно половина всех нападающих — лежали бездыханные на земле. А те, что еще держались на ногах, отступали с руганью и проклятиями.

Вдруг послышался мерзкий хрип:

— Святый Боже! Раз его нельзя взять руками и пустить ему кровь, возьмемся за револьверы. Назад, ребята! Назад! И огонь! Всем вместе… как на тигра!

Незнакомец на минуту заколебался. Прыгнуть ли на подлеца, который как будто командует группой негодяев? Или, напротив, скрыться в доме, и пусть попробуют взять его приступом?

Но воинственный характер мужественного человека требовал немедленного действия. И, больше не раздумывая, он бросился на главаря, чтобы задушить того. К несчастью, спаситель Мадьяны споткнулся о распростертое на земле бездыханное тело, покатился кубарем и остановился в пяти-шести шагах от негодяев.

Бандиты услышали шум падения и довольно явственно увидели черный силуэт рухнувшего человека. Выразив зверским ревом свою ненависть, висельники[43] замахали ножами и завопили:

— Убить его! Убить!

Несмотря на собственную недюжинную силу, молодой человек оказался в крайне невыгодном положении. Прежде чем он успел подняться, чтобы защитить себя, над ним сверкнуло острие лезвия.

«Дьявол! — подумал он. — Плохи мои дела…»

Но ему помог Бог. Молодой человек воспользовался шансом, что выпадает храбрым и ловким. Тело, о которое он споткнулся, получило довольно сильный удар. И этот удар как будто привел лежавшего в чувство.

Он задвигался, поднялся, раскачиваясь, и крикнул, успев сперва выстрелить из револьвера:

— Минутку, господа! Вы еще не все получили по счету.

Слова эти и звонкий голос принадлежали мальчику.

— Мустик! — воскликнул незнакомец. — Ах, Мустик!

Это действительно был он, бесстрашный паренек, только что бездыханный, а теперь в несколько прыжков оказавшийся рядом со старшим другом, готовый любым способом помочь ему.

Тут один из наступавших замер и опрокинулся навзничь.

— Браво, Мустик! Браво! Хорошо сработано. Ты — настоящий мужчина.

Это чудесное вмешательство в ход событий произошло вовремя. Ибо смелость и хладнокровие, проявленные ребенком, выстрел, который остановил бандитов, — все это прекратило наконец дикое побоище.

К тому же Мустик призвал помощь, весьма действенную, прибывшую, правда, с небольшим опозданием. На всякий случай малыш издал клич, хорошо известный парижским уличным мальчишкам, — сигнал, собирающий друзей-подростков в толпах, которые валом валят из театров и других мест развлечений, клич, помогающий узнать и обрести товарища.

— Пи…у…у…у…и! Пи…у…у…у…и!

Почти тотчас же прозвучал ответ. Он возник неподалеку, возле невидимых хижин, среди зарослей гигантских пальм и манговых деревьев.

— Пи…у…у…у…и!

На кромке огромного экваториального лесного массива, среди духоты, в сумерках, пронизанных светом летавшей повсюду фосфоресцирующей[44] мошкары, клич прозвучал как вызов происходящему.

Коренные жители этих краев, как правило, не ввязывались в ссоры. При отсутствии всякой социальной организации и общественной помощи, здесь убивали просто так, из прихоти. Поэтому и поножовщина и выстрелы оставляли безучастными зрителей, которых смертельные игры нередко даже развлекали.

Когда же зовет на помощь друг, попавший в беду, тот, кого зовут, немедленно прибегает, принимает сторону товарища и включается в борьбу.

До сих пор никто не откликался на выстрелы и крики. Но когда Мустик подал сигнал бедствия, послышалось:

— Мы тут, Мустик! Мы с тобой!

— Месье, все в порядке. Это Фишало, мой друг, парень что надо, вот увидите.

Сигналы друзей подкрепил топот огромных, подбитых гвоздями ботинок.

Из темноты возникла черная фигура, перечеркнутая какой-то линией с металлическим блеском. Человек был вооружен карабином[45] и на бегу щелкал затвором.

Он услышал Мустика и ответил:

— Я уже здесь. Услышал пальбу… Что надо делать?

— То же, что и я… и месье с железными руками. О! Это просто здорово. Я тебе потом расскажу… А пока бей их.

— Я готов! Но кого бить?

— Как кого?

— Где враги? Никого нет, я никого не вижу!

— Смотри-ка! — удивленно проронил малыш. — И впрямь никого нет. Площадь опустела! За исключением тех мерзавцев, что были ранены вами, месье, или застрелены мной из револьвера.

Мужчина, которого Мустик так остроумно окрестил Человеком с Железными Руками, удивился в свою очередь:

— Действительно никого! Вы примчались так кстати, бандиты обратились в бегство. Мадьяна спасена.