Идите к черту - Александр Пантелеймонов

Возможно, среди них могли остаться и ученые местного пошива, с вполне здравыми мыслями. Должен признать, старик держал свои ментальные позиции на высоте.

— Где их искать? — за поворотом направо. Меня самого удивил собственный вопрос. Полагать, что каждый знает, где найти тех, кто не поклоняется их божеству, было равносильно признанию телепатии у каждого. Но чем черт не шутит, может у них, как и у Сурийцев, были свои земли, или это были одни и те же люди. — Сурийцы, отступники?

— Еретики, ничем не лучше отступников! И те и другие мешают заблудшим обрести истину и веру нашей церкви. Почему бы тебе не спросить у них? — договориться после того, что я сделал, казалось невозможным. Учитывая, что здешние люди не сидят без дела и все же как-то обмениваются информацией, для сурийцев я стал настоящим бедствием.

— Я Иден! Ты знать, что я с ними делать? Они не будут говорить… — был ли он осведомлен о тех сплетнях, что рассказывал приятель Алии или моя расправа быстро переросла в местный фольклор, который не воспринимали в серьез сильные мира сего. Как бы то ни было, их маленький отряд явно имел здесь серьезную задачу. — Церковь заставила вас рыть вниз одних? Зачем? Там внизу смерть. Вы знаете, как ее избежать?

— Мы ищем полезные ресурсы, не более. Нам доставляют необходимое в обмен на все, что мы найдем. Боги оставили нам преграды, которые запрещено пересекать. Те, кто ослушается предостережений, умрут от проклятий, истинная вера спасет, — да, это был тупик. Пускай, я немного продвинулся в исследованиях местного быта, но трудно рассчитывать на большее в таких обстоятельствах.

Пока буря на поверхности не вошла в полную силу, я решил закончить разговор и поискать себе укрытие, оставив эту обособленную компанию со своими тараканами. Место активно исследовалось, и встретиться с еще одним искателем приключений не составило бы труда. В то время как мы болтали, сильный ветер уже начал разгонять пушистые хлопья, и как бы мне не хотелось снова тревожить Алию, я все же вернулся в ее каменоломню.

Хозяйка медной горы не торопилась возвращаться в свои владения, и пока бушевала стихия, я поубавил пыл исследователя мировой катастрофы, отложив эту затею до лучших времен и размышляя над своим положением. По крайней мере, мне следовало придерживаться этой компании, явно не стремящейся ввязаться в местное противостояние религий, и мирно выполняющей свой долг. Не теряя, таким образом, связь с цивилизацией, можно было не упустить возможность найти что-нибудь интересное.

День прошел, и на следующее утро непостоянная метель окончательно улеглась. Несмотря на возможность попробовать исследовать таинственную канализацию в отсутствии потенциальных жертв ее «проклятий», становилось неуютно от мысли, что воздух, который щепал кожу, мог сотворить что-то и со мной. Насколько велика была эта сеть, возможная сила и концентрация субстанции, поддерживающая состояние подземного сооружения в идеальном состоянии — неизвестно. В голову как назло не приходила ни одна стоящая идея о том, как следует изучать это явление.

Сидеть без дела мне тоже не хотелось. Вспомнив, что Алия хотела сбыть мотки какой-то меди, к ее приходу я успел притащить несколько трансформаторов, найденных в подсобных помещениях у каждой платформы метро. Но пришлось изрядно поработать над узким земляным проходом, в который я едва мог протиснуться из-за полу металлических конечностей, присутствующих на спине. В туннелях также оставалось много протянутых кабелей, особенно на второй, более низкой станции, в которую вела пришедшая в негодность шахта.

Один из железнодорожных путей достаточно хорошо сохранился, и мне удалось добраться до следующей станции, название которой мне не удалось найти, как и выхода из нее. Здесь пересекались около четырех путей по паре на каждое направление, и крайние из них оказались в непроходимом состоянии, как и центральный переход между платформами. Если больше никто не захочет претендовать на эти катакомбы, то у расхитительницы сокровищ будет полно работы только по сдиранию оставшихся километров проводов. Хотя все это уже давно пришло в негодность, и в некоторых местах оставалась одна труха, для переплавки они вполне могли пригодиться.

Процесс собирания этих останков больше походил на поход за хворостом. После моего возвращения на проходе к подземной парковке я услышал знакомый голос, распоряжающийся кем-то еще. Возня долго не утихала, время от времени я бродил по подземке, и когда дождался окончания процесса и выбрался на поверхность, наступила морозная ночь.

— Я, мне,… чего ты хочешь? — после моего возвращения мы снова столкнулись в коридоре возле ее двери. Дети всегда были детьми. Судя по примеру ее сурового начальства, она решила вместо причитаний и молитв отстоять свое право на уединение. — Тебе нужна плата за твою помощь? — она была обута в свои меховые сапоги с накинутой поверх оборванных штанов и рубахи шубой, и все также сжимала в руках меч.

— Нет,… мне некуда идти. Я буду там, — указав на конец коридора за ней, я объяснил свою ситуацию и стал приближаться. — Надеюсь, ты не против? — почувствовав жар и прищурившись как от большого костра, ей ничего не оставалось кроме как уйти с моей дороги. — Спокойной ночи, — обернувшись и заметив, что она все еще наблюдает, выглядывая из своего дверного проема, я решил быть хорошим гостем, прежде чем скрыться из вида.

Обдумывая положение этих людей и существование новой фракции отступников вслед за новостями, услышанными от Пекура о гонце, я невольно перешел к тому, чему не хотел возвращаться. Или вина за устроенную резню не отпускала меня, или я в очередной раз почувствовал безысходность и бесцельность своего существования. Определенно события с компанией Олафа не казались полностью трагичными, но мне в этом мире не было места.

Побродив еще немного в глубоком подземелье и отстранившись от всех передряг, мне захотелось забыть обо всем и расслабиться, окунувшись в теплые объятья сна. Стресс за все это время только накапливался. Хотя я еще долго мог бодрствовать, поскольку с последнего привала прошло всего три дня, с психологическим напряжением мое тело справлялось не лучшим образом. Удалившись достаточно далеко, чтобы никакое вызванное мной событие, не превратило ближайшее обитаемое место в очередной ад, думая о цели теперешнего существования, я не заметил, как провалился.

Очнувшись от жуткого зуда и начиная понимать, что нахожусь совсем не в том месте, где решил прикорнуть, знакомые ощущения, все еще не давали мне вернуться к здравому восприятию. Огромная площадь, найденной мною станции, превратилась в клокочущий вулкан, способа выбраться