Сергей Наумов - Искатель. 1979. Выпуск №3

Адмирал выпрямился, немного смущенный, выдержал паузу.

— Господа! Петр находится на Ганге-удд! — мятым голосом пробрюзжал он. Покашливая и борясь с тугой спазмой в горле, окинул благодарным взглядом Дженкинса. — В шторм на малой бригантине ночью уплыл из Ревеля… К берегу мыса Ганге-удд добрался в лодке… Петр намерен волоком перетащить галеры через узкую часть мыса и уйти мимо нас в Або-Аландские шхеры.

Ватранг посмотрел с тревогой и горькой улыбкой одновременно. Пошел от стола как слепой — прощупывающей и неуверенной походкой.

Дженкинс развязно хмыкнул. Заговорил с напускной озабоченностью, обращаясь сразу к двум адмиралам:

— Господа! Меня больше беспокоит ваша растерянность. Да пошлите вы в шхеры любую из ваших трех эскадр — Лилье или Эреншильда. Пусть они покажутся с пушками напротив переволоки!

Ватранг недовольно и суетливо втянул голову в плечи. Пухло-белый палец его заелозил по карте.

— Пожалуй, здесь, господин шаутбейнахт… Эскадра шхерных судов этой же ночью должна пройти западными протоками и утром появиться в Рилакс-фиорде.

— Есть! — выпалил Эреншильд сочным спелым баритоном и сверкнул взволнованной улыбкой.

— Вторую эскадру под командой Лилье я посылаю сюда, к устью бухты Тверминне. Этим маневром будет отрезан возможный отход к Гельсингфорсу главных сил русского галерного флота. Я с корабельной эскадрой остаюсь на прежней позиции.

Эреншильд, надувая жилами бычью шею и оголяя звероватые зубы, внезапно выхватил в исступлении шпагу:

— Клянусь славой великих викингов, топтавших берега Испании и Африки! Клянусь честью! Я верну Швеции победу, потерянную под Полтавой!

16

Ругаясь и выбиваясь из сил у спущенных в воду лежней, солдаты втаскивали на бревенчатый помост первую галеру. Исказясь лицом и блестя зубами, Змаевич тянул канат вместе с Бакаевым.

Галера медленно подалась из воды, выросла вдвое — крутобрюхим чудовищем вползла на сани. Громыхая на бревнах и обдавая солдат острой сыростью, судно со скрипучей тугостью подавалось вперед. Над головами напряженного клубка людей красноватым огнем засияла пушка, надраенная кирпичным порошком.

Более тысячи саженей протащились, надрывая спины и глотки, раскатываясь матом, сбивая в кровь руки.

Генерал Вейде, бряцая саблей, бегал вдоль крутого борта, — заляпанный грязью, без парика, с порванным рукавом. Яростно округляя глаза, свирепо покрикивал, требовал держаться середины бревноспуска — сани легко могли сползти в болотную топь.

— И здесь — одним вожжи и кнут в руки, а другим — хомут на шею, — глухо бубнил Никола в разопревший затылок Антона.

Антон больно лягнулся и злобно отозвался, угрюмо глядя в землю.

— Цыц ты, раздолба! Прищеми паскудный язык!

В узком коридоре просеки показалось море.

Вейде, постукивая палкой, забежал вперед проверить лежни. Остановился и, похоже, качнулся от неожиданности — в оторопи замахал руками. Змаевич, почувствовав недоброе, подлетел к генералу и остолбенел. Не разжимая зубов, крепко выругался. Вокруг них быстро сгрудились возбужденные солдаты. Все ошалело смотрели на море.

Фрегат и девять больших шхерных судов величественно скользили по заливу, приближаясь к переволоке. Их силуэты, палубные надстройки и в особенности форштевень фрегата со сложной носовой фигурой, не оставляли сомнений — шведы!

— Проклятье! — изумленно и яростно шептал Вейде.

Фрегат сбавил ход напротив бревноспуска, корабли быстро убрали паруса. У бортов вспухли беловатые всплески, суда становились на якорь.

— Как же они, сволочи, пронюхали?! Я ведь всех жителей переписал! Беглых нет… — спрашивал себя Бакаев.

Борт фрегата блеснул красным кинжальным огнем — укутался синеватым дымом. Со звоном и шипом рассекая воздух, пологой дугой понеслась пристрельная бомба. Зеленоватое пламя рвануло перед задранным носом галеры, с грохотом взметнулись доски и сухая суглинистая земля. Залопотали по кронам осколки. Получился недолет.

Солдаты по приказу Вейде бросились в лес, залегли. Змаевич и Бакаев зашли за толстую сосну. Бригадир, глядя на клубы дыма, раздираемые ветром у борта фрегата, спросил с растущим беспокойством:

— А где этот, твой приятель Розенкранц? Второй день его не вижу…

Змаевич ожег его колючим взглядом, сипло рявкнул:

— Ты мне эту вошь за пазуху не пускай! У него перед государем заслуги — не передо мной! — дышал хрипло и отрывисто. — Упустили соглядатая — это точно! Он к Ватрангу сбежал. А еще раньше лоцман-финн куда-то делся. Искали в деревне, не нашли…

С моря донесся гулкий раскат пушечного залпа, разъяренное эхо звонко хлестнуло тишину. Высоко через головы со стонущим свистом полетели бомбы, встали пунцово-черные столбы разрывов. На галере с грохотом рухнули мачты, разлетелись в ощепья надстройки, судно заволокло огнем и дымом. Последняя бомба пробила развороченную палубу и попала в пороховой погреб. Содрогнулся мыс, натужисто охнуло море, грохочущим взрывом встрясло воздух…

Черной тучей подошел Петр, на потном лбу вздулась толстая жила.

Вейде вытянулся и, стараясь побороть в голосе дрожь, залепетал побелевшими губами:

— Ваше величество!..

Петр остановил его поднятой рукой и вскинул подзорную трубу.

— Восемнадцатипушечный бомбардирский гребной фрегат «Элефант» и девять шхерных судов…

Две пули свистнули над головой царя — даже не шевельнулся. Третья пуля полоснула у ног Петра, ошкребками брызнул седоватый камень. И тут же еще одна пуля сочно чмокнула в сосновую мякоть ствола.

Вейде позеленел и тенористо выкрикнул:

— Ваше величество! Вы под прицельным огнем! Вы хорошо видны с фрегата в подзорную трубу!

Генерал рывком бросился к царю, охваченному каким-то столбняком, и ошалело потащил его с просеки. В гущине леса отпустил, отошел по уставу на два шага, вытянулся — ни жив ни мертв — руки плясали мелкой дрожью.

Снова плеснул залп, со стоном высоко над головами поплыли бомбы.

Петр судорожно вздохнул. Белея, вскрикнул, словно плеснул кипятком в лицо генерала:

— Предательство?!

17

Близилось утро. В адмиральской палатке пластался едкий табачный дым. Выбивая трубку об отсыревший ботфорт, Петр буравил Апраксина суженными глазами.

— А что, Матвеич, побаловались с переволокой — и хватит. К тому же Ватранг уже попался на нее, как щука на крючок. Думаю, чтобы научиться флоту как следует плавать, придется ему теперь лезть в воду…

Адмирал согласно закивал.