Линкольн Чайлд - Меч карающий

«В этом есть смысл, – ответил ему Хатч. – Зачем держать рядом ненужных людей. Но всё же, я бы скорее занялся лечением запущенной гангрены на ноге, чем сидеть в каюте вроде этой, наблюдая чехарду из символов.»

Малин вспомнил, как презрительно сжались губы Вопнера. «Это говорит лишь о том, что ты ни хрена не знаешь. Чехарда букв? Для тебя – может быть, и так. Слушай: на оборотной стороне этой чехарды стоит человек, который зашифровал запись, стоит и смотрит на тебя, пытается надуть. Это главное сражение. Если разгадаешь алгоритм, получишь драгоценности короны. А, быть может, это даст тебе доступ к базе данных кредитных карточек. Или к процедуре запуска ядерных боеголовок. Или окажется ключом к тому, как захоронили сокровища. Ни в чём не требуется такой спешки, как в разгадывании шифров. Криптоанализ – единственная игра, достойная настоящего ума. Вот потому-то мне так одиноко в вашей компании, уж поверьте!»

Хатч вздохнул и вернулся к чёрным папкам. Во второй оказалась краткая биография Окхэма, которую дал ему Сен-Джон. Откинувшись на спинку, чтобы лунный свет падал на страницы, он взялся за чтение.

13

ВЫДЕРЖКИ СЛЕДУЮТ

Номер документа: T14-A-41298

Устройство: 14049

Логический модуль: LU-48

Исследователь: Т. Т. Феррелл

По запросу: К. Сен-Джон

КОПИЯ 001 ИЗ 003

Данный документ охраняется законодательством об авторских правах и представляет коммерческую тайну «Таласса Холдинг, Инк.»

Несанкционированное его использование нарушает законодательство и повлечёт преследование согласно Уголовному кодексу штата Вирджиния

КОПИЙ НЕ СОЗДАВАТЬ

КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ ЭДВАРДА ОКХЭМА

Т. Т. Феррелл, «Таласса» – Шривпорт.

Эдвард Окхэм родился в 1662-м году в Корнуэлле, Англия, в семье мелкого наследственного дворянина. Он получил образование в Харроу, после чего провёл два года в Беллиол-колледже (Оксфорд), прежде чем руководство последнего выставило его за дверь за неизвестные нарушения.

Его семья настояла на том, чтобы он стал моряком. В 1682-м году Окхэм получил первое задание и ушёл в море лейтенантом Средиземноморского флота под началом адмирала Пойнтона. Быстро продвигаясь по службе и отличившись в нескольких сражениях с испанцами, он оставил Военно-морские силы и стал капитаном капера, получив каперское свидетельство Британского адмиралтейства.

После нескольких успешных операций Окхэм, очевидно, решил, что больше не хочет делиться трофеями с империей. В начале 1685-го года он занялся работорговлей, перегоняя корабли от побережья Гвинеи (Африка) к Гваделупе (Наветренные острова). После почти двух лет успешных странствий Окхэм попал в ловушку в запертой двумя военными кораблями гавани. Чтобы отвлечь внимание, Окхэм поджёг свой корабль и ускользнул в небольшом катере. Однако, перед тем как сбежать, он вырезал всех рабов, что находились на палубе. Остальные четыреста рабов в трюме, закованные в кандалы, сгинули в пламени. Документальные свидетельства приписывают прозвище Окхэма «Рэд-Нед»[10] именно этому поступку.

Пятеро членов команды Окхэма были захвачены в плен, доставлены в Лондон и впоследствии повешены у Дока Казней в Уаппинге. Однако, Окхэм сумел добраться до печально известного пиратского прибежища Порт-Роял в Карибском море, где в 1687-м году присоединился к «Братству Побережья». (См. также документ «Талассы» P6-B19-110292, «Пиратские сокровища Порт-Роял (предполагаемые)»)

В течение следующих десяти лет Окхэм прославился как наиболее жестокий, корыстный и амбициозный пират, бороздящий воды Нового Света. Многие из пресловутых пиратских методов – такие, как «прогулка по доске», использование черепа и скрещенных костей (чтобы вселить ужас в сердца противника) и получение выкупа за гражданских пленников – по праву могут считаться его изобретениями. Во время нападений на города или корабли он был скор на расправу и пытки применительно ко всем без разбору, чтобы выяснить, где могут находиться ценности. Превосходя всех и физически, и интеллектуально, Окхэм был одним из немногих капитанов пиратов, которые могли требовать – и получать – намного большую долю трофеев, чем команда.

Во время своего господства на море Окхэм выходил из сражений победителем с помощью редкой смеси психологии, тактических приёмов и жестокости. Например, во время взятия укреплённого испанского города Портобелло он заставил монахинь из аббатства неподалёку самим установить осадные орудия и лестницы, резонно полагая, что религиозность испанцев не даст вести огонь. В качестве оружия Окхэм выбрал мушкеты – короткоствольные ружья, которые извергали смертоносные брызги свинцовых шариков. Зачастую, под предлогом ведения переговоров, Рэд-Нед собирал перед собой градоначальников осаждённого города или высших офицеров корабля противника. А затем – поднимая мушкеты в обеих руках – двойным выстрелом уничтожал всю группу.

По мере того, как росла жадность, пропорционально ей нарастала и смелость Окхэма. В 1691-м году он попытался провести сухопутную осаду города Панамы, но эта попытка в конце концов оказалась безуспешной. Отступая через реку Шагрез, он увидел галеон в бухте неподалёку – корабль направлялся в открытое море, в Испанию. Когда Рэд-Нед узнал, что судно увезло три миллиона песо, Окхам, как полагают, дал страшную клятву, что никогда не позволит ещё одному галеону избежать его хватки.

В последующие годы Окхэм обратил самое пристальное внимание на испанское золото, на те города, которые его хранили, и на те корабли, что его перевозили. Он очень точно предвидел поставки золота – некоторые исследователи полагают, что пират мог взламывать шифры испанских капитанов и дипломатов. (См. также конфиденциальный документ «Талассы» Z-A4-050997). В результате набегов на испанские поселения в течение одного месяца осенью 1693-го года каждый из восьмисот членов команды Окхэма получил по шестьсот песо – свою долю награбленного.

По мере того, как Окхэм становился всё могущественнее и страшнее, его садистские наклонности, казалось, росли соответственно. Появилось множество докладов о его варварской жестокости. Зачастую, после взятия корабля, он отрезал уши офицеров, поливал уксусом и солил, после чего силой заставлял несчастных съедать их. Вместо того, чтобы контролировать своих людей во время разорения городов, он жестоко хлестал их бичом и затем давал полную свободу действий над беспомощным населением, получая удовольствие от тех зверств и бесчинств, которые получались в результате. Если жертвы не могли дать ему тот выкуп, который он требовал, он приказывал медленно поджаривать их живьём на деревянных вертелах или потрошил раскалёнными железными крючьями.