Рекло. Роман об именах - Владислав Дронов

понравилась, а потом мне объяснили, что именно вот эту книгу нужно всей интернетной ватагой топтать ногами наотмашь.

– Молодой человек, где- где сейчас одни слабодушные писатели? – с неподдельным интересом спросил Федор Кузьмич.

– Ну в попсе, в области популярной литературы.

– Англицизм, наверное. Прекрасно. Новые времена рождают новую кровь для языка. Но это совсем не то. Что чаще всего обсуждается?

Василе немного замялся и задумался. Что вообще происходит? Вот даже спроецировать эту ситуацию на себя сложно. Подсядет ко мне какой-нибудь старик и начнёт спрашивать какие-то фундаментальные вопросы жизни и что делать? До этого их не спрашивали, да и выглядит это странно. Но любую странность всегда можно списать на неловкость при первом общении.

– Все сейчас говорят про самоопределение. Вот, например, заходишь ты новости почитать с утра, а там на весь экран реклама очередной онлайн лекции от безработной женщины. Пишет: «Обрети себя», – довольно злостно сказал Василе.

– Так если помогают, то чего плохого? – с искренним удивлением спросил Фёдор Кузьмич.

– Помогают, но за деньги ведь.

– За деньги?!

– Да. Вот и пользуются обездоленными, в духовном плане, людьми.

Диалог был поставлен на паузу. Обе стороны обдумывали что- то своё. Тишину прервал Фёдор Кузьмич, сказав, глядя в окно:

– А вы хотите себя понимать?

Василе вновь замялся. Его собеседник вызывал системные сбои один за другим.

– А кто не хочет? – ответил юный студент.

– Каково ваше имя? – задал ещё один странный вопрос старец.

– Ой, извините, мне кажется, я говорил. Меня зовут Василий.

– Не извиняйтесь, Василий. Вы просто не поняли моего вопроса. Я спросил про ваше имя. Вас зовут Вася?

– Ну да.

– Но вы же сказали, что вас зовут Василий. Имён не может быть два. Иначе это попросту два разных человека. Современные люди настолько часто употребляют в обиходе слова совсем не по их значению, что совсем забылись. Имя – это то, как называет себя человек сам, и как к нему обращается Бог. Зовут-то меня Фёдор Кузьмич, но имя моё совсем не таково.

Василе немного напугал этот короткий монолог, но вместе с тем он вызвал неподдельный интерес. Намечался отличный материал для практики.

– А как узнать свое имя? – спросил Василе.

– Вот тут-то и нужно прислушаться к себе. Один режиссёр как- то мне сказал, что узнал своё имя, когда жена позвала его во сне. Но это был не просто набор букв. Имя – это целая наука. Не думаю, что вас зовут «Ва-а-а-а-си-и-и-илий».

Фёдор Козьмич с гробовой интонацией протянул каждую гласную, а потом довольно ехидно улыбнулся.

– И сколько можно узнавать имя? Нужно же время рассчитать, долгий же процесс, наверное, – с интересом спросил молодой студент.

– Имя можно узнавать всю жизнь. Только вот лучше бы, чтобы вы только его и знали, – загадочно ответил старик.

– Почему? А зачем его тогда вообще знать, если только ты и будешь к себе обращаться?

Старец задумался и хмыкнул:

– Вы же знаете, что в древности имя главного животного племени хранилось под строжайшим секретом? – издалека начал свою мысль Фёдор Кузьмич.

– Если честно, то только сейчас узнал, извините, – со стыдом ответил Василе.

– Не за что извиняться, молодой человек. Делали это потому, что тот, кто знал имя, мог управлять.

Василе вспомнил что- то из старой сказки про Румпельштильцхена. Про историю и тотемных животных он совсем не знал. Да и сказки он не помнил. Помнил лишь мультфильмы.

– Что- то вроде голосового пароля? – сделал предположение Василе.

– Что-то вроде. Речь про обычное взаимодействие. Вот смотрите, Василий, подайте мне подушку с верхней полочки.

Василе механически потянулся к верхней полке.

– Спасибо, Василий, не нужно. Присядьте. Как вам? Только вот человек отзывается на множество слов. А теперь представьте существо, у которого всего одно имя. Его не зовут громовой орлик или громовой орёлище. Племя может звать его только Ку Унх Ва. Если по-нашему, то Громовая Птица. Только на это имя он отзывается, только назвав это имя к нему можно обратиться, только сказав это имя его можно разгневать. И вы представьте, Василий, соседний клан молодых ребят под предводительством старого мудрого вождя вдруг узнает имя вашего священного божества. Они ходят вокруг, выкрикивают всякое и хулят. Василий, ну просто вообразите себе, у вас есть любимый пузатый кот по кличке «Тёма», которого вы боготворите. Иногда кажется, что он управляет вами. И вот, проснувшись рано утром, вы под своим балконом обнаруживаете группу неприятных личностей с плакатами «Тёма, твои предки сдали Египет, труслявая ты тварь». А потом эта же толпа начинает скандировать: «Тёма! Тёма! Тёма!». Естественно, кот решит проверить, что там и как. Аналогия, конечно, пошлая и неточная, зато крайне понятная.

– Если бы знал, что какие- то упыри будут так про моего кота писать, в жизни бы нигде его имени не упомянул бы. А как это связано с познанием и обретением себя? Может послушаю вас и свои курсы открою.

– Если вы свои курсы откроете, то познание вам закроется сразу. Откроются двери к деньгам и другому мирскому, но разве это счастье без познания? Бедные люди. Рано или поздно, у них будут все деньги мира, а потом что? Вот встанут они в огромной янтарной комнате, забитой деньгами. Справа будет красивый чайник, на столе будут стоять фаянсовые тарелки с яствами. А дальше что? Вроде, добились своего. Остаётся только руки накладывать. Наверное, в такие моменты понятно становится, что не деньги целью были. А некоторые не осознают и продолжают бесконечно складировать фаянс в свои бездонные клозеты. Не представляете, всё это тоже относится к обретению себя. Вот такие молодые люди пытаются себя просто купить. Задарить самого себя подарками, чтобы настоящий их «Я» вышел наконец-то и сказал что-то вроде: «Лёшенька, зачем оно тебе все сдалось? Ты не видишь, как люд простой живет? Шёл бы просто в монастырь, а все остальное отпиши хорошим людям». Тактика иногда действенная, конечно. Ну что я всё про себя и свои методики, вы лучше, Василий, расскажите, что предлагают там у вас для познания. Вы же, наверное, в университете учитесь.

– Эмпирические методы, наблюдение там, индукция и дедукция…

Пока Василе говорил, старец копался в своей сумке. Вопрос был явно задан для какого-то манёвра.

– Эх, молодой человек. Это всё не то. Позвольте познакомить вас с самым главным источником познания себя.

Фёдор Кузьмич поставил на стол полуторалитровую стеклянную бутыль без всяких этикеток.

– Алкоголь?

– Ну вы скажете, Василий, это слишком пошло. Главный источник познания себя – приятная беседа. Её, кстати, можно вести и с самим собой. А это просто кагорчик, я сам делал, кстати, – ответил старик.

– Вы меня простите, но я не пью.

– Понимаю, но вы же не против будете, если я слегка? Тут и осталось немного.

За окном проносились кустарники, деревья, реки, дома, людские жизни и тени. Столица была оставлена позади, впереди ждала первая