Поляк с поплавками - Анджей Загребельный

class="p1">Бляя!!!! Я же должен малолетку Кристинку на дискач пляжный и карусели отвезти! Чуть не забыл! Хотя время нормально, ещё час двадцать есть. Блин, пойду за мотоциклом в гараж. Красный «Кавас» стоял печально на месте. Скучно бедняге, наверное. Поболтав с минуту со сторожем о достоинствах и недостатках японских мотоциклов, я подъехал к своему корпусу, поставил мотик на подножку и, помахивая шлемом, побрёл наверх. Так, а где же эта Ореховая? Где-то недалеко от Советской, насколько я помнил. Точно, на предпоследнем этаже в фойе есть карта. Пойдём, посмотрим. Ага! Нашел! Опять через весь городок из санатория переться. Ну не пешком же! Прокачусь с ветерком, заодно после выполнения обещанного заеду за шашлычками. Карпыч говорил, что Степан и Денис работают допоздна.

Сверху со стороны чердака зацокали каблуки. Кто-то спускался. Я, от греха подальше шмыгнул за кадку с пальмой и притаился. А, это же Юлька, которая косит под Сандру. В розовых коротких лосинах, а поверх джинсовый сарафан под белую футболку. Хвост трубой, вся в блёстках! На гульки собралась, стопроцентно! Пусть бежит. Засос-то с ней! Я похихикал тихонько и, помахивая шлемом, пошёл к себе. Так теперь вопрос, что одеть? Тут же надо, чтобы все друзья малолетней красавишны Кристины челюсти от удивления поломали. Надо подумать, жаль Мадонны нет, она бы в две секунды сообразила. Я валялся на раскладушке и под негромкую музыку из динамиков магнитофона рассуждал про себя. Тельняшка и шорты? Шлем и красный купальник? Мои рассуждения перебили возмущенные голоса в коридоре.

— Нам после девяти столовку намывать и парадную, а она свалила! — бранилась, скорее всего, Натаха.

Вот! Вот, кто мне сейчас расскажет, как они представляют «прЫнца на мопеде».

Я выглянул в коридор. Девчата открывали свою каморку при неярком свете лампочки, засиженной мухами.

— Девочки! Не вы нассали в пальму на четвертом этаже? — запищал я как можно пронзительнее.

Девки встрепенулись и, увидев меня, весело заржали.

— Анджух, привет, — подбежала Олеська и чмокнула меня в щечку, — что после девяти делаешь?

— Андж, давай как вчера посидим, — тут же подошла Наташка, — если такой же вкусненькой херни наболтаешь? Мы уже и про лёд подумали, принесём с кухни!

— Девчата, мне ваш совет нужен в одном деле, в котором вы наверняка волокёте! — загадочно сказал я.

Девчонки сделали круглые глаза и закивали:

— Щас зайдём, — в голос сказали подружки, — вещи закинем.

В руках они тащили какие-то пакеты и коробки с порошком и чистящими средствами. Ну, ясно! На работе ты не гость, унеси хотя бы гвоздь. Девчонки, быстренько побросав у себя вещи, забежали ко мне.

— Андж, меня сегодня все от мала до велика задолбали вопросами: где стриглась, чего вечером делаю? Даже фотограф санаторный сфотал для рекламы санатория, — якобы пожаловалась лыбящаяся Олеська.

— Ага, Юлькин новый хахаль Марчелло на Олеську так пялился, что аж Юлишна обозлилась, не разговаривает теперь с ней, — подтвердила Натаха.

— А, видел я её, спускалась вниз. Наверное, на гульки со своим пошла, как вы там сказали?

— Марчелло, — повторила Наташа.

— Ого, итальянец что ли? — поинтересовался я.

— Да не, похож просто, волосы такие чуть кучерявые, чернявый. Он типа местный, недавно переехал с Краснодара. Видеосалон у него здесь, на рынке в Сочах, точка джинсой торгует, — с некоторой завистью протянула Наташка.

— Да бля, цыган он, по-любому. То джинсу какую-то палёную приносил, торговал нам по дешёвке, то в видеосалон сегодня приглашал, говорит за полцены, — неодобрительно отозвалась о неведомом мне Марчелло Олеська, — так что хотел, Андж, не тяни, мне аж интересно стало?

Я вкратце рассказал историю о психованной истеричке малолетке, о том, как вынес её на руках на берег и пообещал отвезти на пляж.

И тут девки (а что с них ещё взять) стали горячо обсуждать эту историю, кляня Ромку и осуждая и Элеонору и саму Кристинку. Ибо! Повела себя не так! Спуску не надо было давать! И хавальником не щелкать. Бля, да время уже поджимает. Окститесь! Девчонки, прерванные мной, ещё раз выслушали просьбу, и начали между собой шептаться, оглядывая меня.

— Так, покажи, что у тебя из одежды ещё есть! — потребовала Натаха.

Я достал шмотки и разложил на столе.

— О, джинсы-варёнки с дырками! Круть! — восхитилась Олеська, щупая материал и рассматривая швы.

Ну смотри! Смотри и попробуй догадайся, кто их и где сделал!

— Офигенские, — подтвердила Наташка, — их и оденешь, и ещё вот эту футболку. «Кисс»! Кстати, крутая такая. Дашь поносить?

И эта туда же? Я прямо при девках переоделся, чего мне стесняться? Трусы я всё-таки одел после душа на пляже. Хотя, может быть и зря. Девчонки якобы отвернулись, но оглядывались вовсю.

— Класс, — утвердительно сказала Олеська, — только не заправляй футболку в джинсы, вытащи немедленно!

Ну, ладно вытащил. Какая, нахрен, разница?

— Так, теперь белые носки, вот эти «Нике» и кроссовки, никаких шлёпок, — снова включилась в процесс Наташка, придирчиво оглядывая меня.

Девчонки посовещались и решили, что мне чего-то не хватает. Потом Олеська сбегала к себе в каморку и принесла большой целлофановый пакет.

— Раскрывай, — потребовала она.

Ёпть! В пакете чёрная короткая кожаная куртка с заклёпками, идущими клином.

И размер нормально, в плечах не жмёт, а так коротковата по пояс. В карманах кожаные перчатки с обрезанными пальцами.

— Блин, Олеська, откуда?! — я, честно говоря, охренел.

— Не всё тебе нас удивлять, — хмыкнула Натаха, — фестиваль в начале сезона был здесь неподалеку, в Яхт-Клубе. Ну и мы ходили. Ну а металлюги ужрались и давай драться. Мы и рванули оттуда со страху.

— И куртку свистнули? — восхитился я.

— Типа того, — заржала Олеська, — там мне металлист симпатичный понравился, стрелки у него подведены были на глазах лучше, чем у меня. Ну, он мне куртку на плечи накинул, холодновато было тогда ещё.

— Ага, прибегаем, а Олеська в куртке, а у Юльки в руках бутылка с водкой, — ухохатывалась Наташка.

— Девчат, ну а сейчас как? — я натянул перчатки и поддёрнул куртец.

— Я б дала! — тут же хохотнула Олеська.

— Андж, цветочек не забудь какой, — мечтательно протянула Натаха, глядя на меня, — когда будешь подходить к дому, там уже шобла