Тайные ключи Сарии - Александр Олегович Анин

раздался голос из хода сообщения, в котором находился давешний раненый.

Не придумав ничего лучшего, Рон молча пожал плечами.

— Да ладно, совсем не помнишь?

— Совсем, — ответил Рон.

— И имя?

— Не помню.- решил воспользоваться удачной подсказкой Рон.

— Тогда я тебя Палёным запишу.

— Пиши.- равнодушно ответил Рон, и подумал, что хорошо, что не выкинул тут солдат, попавших в защитное хранилище с водой. Вопросов бы было много, а фантазию напрягать не хотелось. — С едой ничего не слышно? — поинтересовался он.

— Сейчас отправлю посыльного в батальон, узнаем, что да как.

— А нас тут сколько?

— На этом участке сорок один, из них только пятеро не имеют ранений.

— Я… это… наложением рук лечить могу, так что по мелочам пусть подходят, подсоблю.

— Ага, тогда давай я первый, у меня легкое осколочное. Ничего серьёзного, но жить мешает.

Касание, полное исцеление.

— Чешется, зараза, так и должно быть? — поинтересовался боец.

— Не помню.- усмехнулся Рон.

— А я поверил… Ну, Палёный, ну, шутник…

Виновато улыбнувшись, Рон пожал плечами.

— Ладно, ты тут не спи, глядишь, пожрать добудем.

— Патроны нужны. Я тут собрал маленько, но тут слёзы.

— Сегодня навряд ли сунутся, у них тоже народу не так чтоб дохрена.

— А с кем воюем?- поинтересовался Рон, вызвав у собеседника истерический смех. Захлёбываясь слезами и давясь смехом, неизвестный командир так и скрылся в недрах ходов сообщения, а Рон заметил, что кожа на его теле начала шелушиться.

Кашу и чай принесли к вечеру, на этом всё разнообразие закончилось.

Дождавшись ночи, Рон ненадолго прогулялся на нейтральную полосу, подсобрать трофейного оружия, скинуть в воронку утопленников.

Вернувшись, он застал разговор, что должны подойти с дивизии резервы, и хотя бы стрелковой ротой их участок обороны должен укрепиться.

Люди жили своей борьбой, своими целями, своими заботами. Рону же оставалось плыть по течению. Никто не лезет в душу, главное — воюй. И пока ты на передовой, тебя будут терпеть, какой бы странный ты ни был.

* * *

Ночью пришлось подежурить с пару часов, а под утро прибыло подкрепление, и раненые потянулись обратно в медсанбат.

* * *

— Палёный! Где Палёный⁉

— Оружие сдаёт!

Шум на улице дал понять, что рана того самого командира затянулась, и он сдал его лечащим врачам.

— Тебя, что ли, ищут?- поинтересовался пожилой дядька, принимающий карабин и остаток в полтора десятка патронов.

— Скорее всего.- ответил Рон и только успел выйти из палатки, как чуть не был сбит с ног спешащим командиром.

— Палёный, стой тут.- скомандовал ему знакомый командир.- А ты выдай ему подходящее обмундирование и вооружи.

— Мы уходим? — поинтересовался Рон.

— Отставить вопросы! Получай форму, оружие, обувь и жди меня.

В принципе, вопросы были и не нужны. Обнаружив, что за ночь рана затянулась, данный командир решил заиметь при себе такого бойца. Пришёл в медсанбат, навёл справки, и оказалось, что Палёный ничейный. Никаких бумаг на него ещё не писали, а у этого командира он уже поставлен на кормовое довольствие. Осталось формально утрясти вопрос с медиками, и всё, персональный лекарь будет всегда под рукой.

— Вот это должно подойти.- оторвал от размышлений голос кладовщика.- Только тебе бы обмыться, пропылён весь, кожи не видать.

— А где можно? — поинтересовался Рон.

— Если быстро, то только на ручье. Персонально для тебя баню никто греть не будет. Ты одёжку-то прикинь, а там дождёшься своего кретора и с ним решишь все вопросы.

— Ага, а кретор, это фамилия этого командира?

— Ты чё?.. Кретор — это младшее офицерское звание. А фамилию твоего кретора я не знаю. Вот придёт он с бумагами, я ему ведомость выдам, он в неё себя и впишет.

— А ещё какие звания есть? — поинтересовался Рон.

— Лондор, лолгор… Погоди, а почему ты спрашиваешь?

— С памятью у меня беда. Второй день как себя помню.

— Так тебя и списать могут.

— Кто?

— Врачи.

— А что это значит?

— Домой с фронта поедешь.

— Знать бы ещё, куда. — почесал висок Рон.

— Ну, да. Памяти нет, а на вид мать родная не признает.-проговорил кладовщик.

— Что, впечатляю?

— Не то слово.

— Ладно, я пойду, попробую обмыться, пока время позволяет.

— Ты казённое пока не бери, а то мне за него отвечать. Придёт твой кретор, бумагу подпишет, тогда и заберёшь.

— Ладно.

Выйдя к ближайшим кустам, Рон отправил грязные штаны в хранилище с водой и ими же мокрыми и начал обтираться. После всего, что попадало в эту воду, в пищу её использовать было нельзя, а вот для таких целей и для остужения чужих горячих голов такая водица вполне подходила.

Уложившись в пять минут, Рон вернулся к кладовщику, примерил исподнее, затем облачился в форму, а там и кретор пожаловал.

— Так, вот его книжка, вписывай номер карабина.- кретор передал маленькую книжицу кладовщику.

— Пусть вот тут в книге учёта распишется.- потребовал кладовщик.

— Я это, не умею.- честно признался Рон.

— Давай я распишусь, время не терпит.- заявил кретор и, поставив подпись, вытолкал Рона на улицу.

— Давай за мной и не отставай. — На ходу вручая книжку, проговорил офицер.

— А это что? — принимая документ, поинтересовался Рон.

— Документ твой, боец Рощин Антон Смолявич.- ответил кретор.

— Понятно, а кладовщик сказал, что меня списать должны.

— А главврач уверена, что ты здоров как бык, о чём соответствующая бумага лежит у меня в планшете, печатью заверенная.

— Здоров, это хорошо, только я себя вторые сутки как помню. Проблем не будет?

— Будут — решим. Воюешь ты отменно, так что доверься своему командиру, и всё у нас будет прекрасно.

Шли они часа полтора, пока не вышли к полуразрушенной деревне, так сказать, на отдых и переформирование. В общем, тут лейтенанту выделили новых бойцов в количестве двадцати пяти человек, всех накормили, помыли в баньке и устроили отдыхать на сеновале без права шастать по деревне и приставать к вдовам и девицам.

* * *

Три дня взвод кретора Лесного отлёживался, отсыпался и отъедался, глядя на спешащие к фронту свежие части. Тут Рон впервые увидел кавалерию с саблями и пиками, паровые бронеавтомобили, да и артиллерию наконец стали подтягивать. На этом отдых закончился, и они влились во