Брет Гарт - Сюзи

Миссис Пейтон не заметила всей глубины происшедшей в нем перемены, хотя и была благодарна ему за безмолвную и бережную почтительность, с какой он отнесся к ее горю. Новая вспышка его мальчишеской импульсивности в такую минуту была бы ей неприятна. Однако она считала только, что он просто несколько повзрослел и стал более сдержанным, а его услуги — услуги единственного мужчины в ее доме — были ей пока совершенно необходимы.

Пейтона хоронили в Санта-Инес, куда съехалась вся округа, чтобы отдать последний долг своему бывшему согражданину и соседу, чьи судебные и боевые победы столь их восхищали, особенно теперь, когда смерть превратила его в видную общественную фигуру. Его близкие решили вернуться на ранчо в тот же день: миссис Пейтон и девушки ехали в одной карете, служанки — в другой, а Кларенс верхом. Они уже приближались к лощине, когда Кларенс, немного опередивший кареты, вдруг заметил, что над метелками овсюга внезапно возникла странная фигура и принялась отчаянно махать ему руками. Приказав кучеру первой кареты остановиться, Кларенс поскакал к незнакомцу. К своему величайшему изумлению, он узнал в нем Джима Хукера. Хотя последний восседал на чрезвычайно мирной и неуклюжей лошадке, более привыкшей к плугу, нежели к седлу, он тем не менее по своему обычаю был вооружен до зубов. К луке его седла было приторочено большое ружье, а на поясе болтались нож и револьверы. Кларенсу было не до шуток, и он довольно резко осведомился, что, собственно, нужно от него Джиму.

— Черт подери, Кларенс, дело-то обернулось серьезно. Суд вчера утвердил «сестринский титул».

— Я это знал, дурень! Это же твой титул. Ты ведь уже вступил во владение своим участком и поселился на нем. Какого дьявола тебя принесло сюда?

— Оно, конечно, так, — пробормотал Джим, запинаясь, — да ведь все ребята, получившие землю по этому титулу, съехались сюда «произвести раздел», как они выражаются, и захватить все, что удастся. Ну, и я отправился за ними. И узнал, что они решили захватить дом судьи Пейтона — дом-то ведь на той земле. А вас никого не было, ну, они и захватили дом — и сейчас там. А я потихоньку выбрался и поехал тебе навстречу, чтобы предупредить.

Он замолчал, посмотрел на Кларенса, бросил мрачный взгляд по сторонам и обозрел свой арсенал. Несмотря на свою очевидную искренность, он, однако, не устоял перед соблазном использовать все возможности подобной ситуации.

— Это может стоить мне жизни, — пояснил он угрюмо и добавил, зловеще покосившись на свое оружие: — Но я дорого ее продам!

— Джим! — воскликнул Кларенс грозно. — Это опять твои выдумки?

— Нет, — торопливо ответил Джим. — Клянусь, что нет, Кларенс. Честное слово. И знаешь что? Я тебе помогу. Они не ждут вас так рано и думают, что вы поедете по дороге. Так если я подниму тревогу у кораля, а вы пока проберетесь задами, может, вам удастся войти в дом — ведь они-то станут высматривать вас с другой стороны, понимаешь? Я подниму шум, а они пусть думают, что ты прознал про их затею и вернулся из Санта-Инес с отрядом.

Кларенс мгновенно сообразил, какую практическую выгоду можно извлечь из фантастических планов Джима.

— Отлично! — сказал он, горячо пожимая руку старого приятеля. — Возвращайся потихоньку назад, оставайся возле кораля, а когда увидишь, что карета достигла верхней террасы, поднимай тревогу. Чем громче, тем лучше — в карете никого не будет, кроме служанок.

Он быстро вернулся к передней карете, в окне которой виднелось спокойное лицо миссис Пейтон, глядевшей на него вопросительно. Он коротко сообщил ей о нападении и о своем плане.

— Вы были сильны и в худшие минуты, — добавил он тихо, — и я не сомневаюсь в вашем мужестве. Я прошу вас только довериться мне и немедленно вернуться в ваш дом. Ваше присутствие в нем сейчас абсолютно необходимо, что бы ни произошло позже.

Его уверенный и решительный тон убедили миссис Пейтон, и она кивнула в знак согласия. Более того, в ее прекрасных глазах мелькнул гнев, тут же отразившийся и в глазах девушек: они задыхались от негодования, и щеки их пылали. Эти американки с западного побережья не собирались покорно смириться с подобной наглостью.

— Вам нужно выйти из кареты, прежде чем она достигнет гребня, и последовать за мной прямо через поле. Я рассчитываю, — добавил он, поворачиваясь к миссис Пейтон, — на окно вашего будуара.

Она кивнула: та же мысль пришла в голову и ей.

— Страстоцвет расшатал прутья, — сказал Кларенс.

— Если нет, нам придется протиснуться между ними, — спокойно ответила миссис Пейтон.

Перед подъемом Кларенс спешился и помог дамам выйти из кареты. Он приказал кучеру медленно ехать к коралю и остановиться перед домом, а свою лошадь привязал к задку второй кареты. Затем вместе с миссис Пейтон и девушками он скрылся в зарослях овсюга.

Там было жарко и пыльно, тонкие подошвы их ботинок скользили по рассыпающейся глине, а упругие стебли цеплялись за черный креп их платьев, но они не жаловались. О чем бы они ни думали, в эту минуту главным для всех было одно: любой ценой проникнуть в дом. Миссис Пейтон достаточно долго жила в этих краях и прекрасно знала магическую силу «владения». Сюзи уже не была девочкой и испытывала чисто женский ужас при мысли, что чужие руки кощунственно коснутся ее вещей. Кларенс, который яснее остальных представлял себе истинное положение, был исполнен той же безмолвной решимости, а Мэри Роджерс черпала воодушевление в своей преданности друзьям.

Внезапно со стороны кораля до них донеслись жуткие вопли, и они остановились. Но Кларенс немедленно узнал боевой клич Джима Хукера — куда более ужасный и свирепый, чем подлинный клич индейцев, которому тот пытался подражать. И шесть выстрелов, прогремевших вслед за тем, были, несомненно, произведены дружеской рукой того же Джима.

— Пора! — воскликнул Кларенс. — Мы должны бежать прямо к дому.

К счастью, они уже добрались до угла касы, и длинные вечерние тени благоприятствовали им. Они напрягали все силы, а шум ложной тревоги, поднятой Джимом, оставался в их ушах вместе с вызывающими криками, которые доносились из патио и от главного входа.

Они быстро обогнули здание, смело прошли мимо задних ворот, где, казалось, никого не было, и вскоре очутились перед окном будуара. Предположение Кларенса полностью оправдалось: решетка была настолько расшатана, что подалась при первом же усилии, а ветка страстоцвета послужила отличным рычагом, когда он вырывал ржавые прутья. Молодой человек протянул руку миссис Пейтон, но она с легкостью юной девушки сама вскочила на подоконник, а за ней последовали Мэри и Сюзи. Внутренняя рама сразу открылась под ее рукой, и в следующее мгновение все трое были уже в комнате. В окне показалось разрумянившееся, торжествующее лицо миссис Пейтон.