Лев Рыжков - Последнее танго в Тегусигальпе

 Повелитель Змей щелкнул пальцами, и злодеи вдруг застыли. Казалось, даже потеряли всякую возможность двигаться. Ай-Цокотль попятилась прочь, приглушенно крича. А И-Цуль шагнула к подруге.

 - Это я, Ай-Цокотль, - сказала девушка. - Не бойся. Эти люди ничего тебе не сделали?

 - Они уже не люди, - гулким голосом произнес Повелитель Змей.

 Яркий луч Луны, словно повинуясь безмолвному приказу бога, осветил фигуры злодеев. С благоговейным ужасом И-Цуль убедилась, что в этих фигурах уже не осталось человеческой плоти. Только камень.

 - Ты… ты превратил их в статуи? - ахнула И-Цуль.

 - Девочка, у нас просто нет времени, чтобы обсуждать фокусы, - ответил бог. - Давай мы отпустим твою подругу домой, а сами пойдем, поговорим.

 - Да… - с неожиданной робостью закивала создательница сериатлей. - Да, я пойду, пойду, пожалуй…

 Прикрывая тело остатками разодранного одеяния, она побежала прочь.

 - С ней ничего не случится? - с тревогой спросила И-Цуль.

 - Ну, кое-что этой ночью с ней произойдет, - усмехнулся Кетцалькоатль. - Но ее жизни угрожать не будет ничего.

 - Но куда мы пойдем?

 - Конечно же, в храм. Или ты бы хотела разговаривать с богом в лачуге?

 …У входа в пирамиду И-Цуль стала свидетельницей необычного чуда. Допустим, в том, что бездельники-евнухи заснули у носилок, не было ничего удивительного. Однако храмовая стража на ее памяти на посту спала впервые.

 Повелитель Змей двигался в лабиринтах храма уверенно, словно знал дорогу. Он привел И-Цуль в помещение, откуда велось дымовещание. Кетцалькоатль расположился на роскошном жреческом троне.

 - Итак, И-Цуль, я буду говорить. Но говорить не с тобой, а с девушкой, такой же, как ты, но живущей полторы тысячи лет спустя, за бескрайним океаном, в эпоху Конца Пятого Солнца. Эта девушка сейчас находится здесь, в твоем теле, в твоей голове. Ирина, ты меня слышишь?

 И-Цуль почувствовала, что у нее невыносимо кружится голова. Это было даже не головокружение, а какая-то карусель. Сознание И-Цуль опадало, как ненужная шелуха. Девушка вновь стала Ириной.

 - Да, всемогущий бог, я тебя слышу, - произнесла Ира.

 Впрочем, воспоминания юкатанской девушки никуда не делись. Ирина помнила всю ее жизнь. Помнила даже какие-то необязательные мелочи.

 Например, то, что рассказывали о Кетцалькоатле через дымные зеркала. Большой, как выражались полтора тысячелетия спустя «общественный резонанс» имел столетней давности сексуальный скандал с участием того, кто ныне называл себя Повелителем Змей. Тогда он немного перебрал с пульке, не учел коварства этого напитка. И, как результат, переспал с собственной сестрой. После чего отправился в изгнание. Над этим случаем до сих пор потешались и клоуны, и жрецы-проповедники. Но, конечно, у Ирины хватило ума и такта не спрашивать всемогущего бога об этом досадном инциденте.

 Хотя девушка не могла не признать, что сексуально он - очень привлекателен. Дорогого стоила хотя бы его стать - не царская, а действительно божеская. А могучие руки, широкие плечи… А сильный, поистине давящий взгляд… Ирина уже ощущала странное, знакомое разве что из общения с Костиком, волнение.

 - Хорошо, - сказал бог. - У нас очень мало времени. Скоро сюда ворвутся прислужники моего братца, Тецкатлипоки. Меня убьют. Тебя, возможно, тоже. Но не будем об этом переживать…

 - То есть, как не будем? - удивилась Ирина. И тут же упрекнула себя. Вот кто, спрашивается, за язык тянет?

 - Это не имеет никакого значения, - произнес Повелитель Змей. - Они убьют не меня, а всего лишь мое телесное воплощение. Да и тебя здесь, если разобраться, нет. Так что ничего не бойся. Если тебя будут лишать жизни, сделай так, чтобы это произошло скорее.

 - Хорошо, - сказала Ирина.

 - Для начала расскажу тебе о нашей семейной ситуации, - сказал Кетцалькоатль. - Нас, как ты знаешь, трое братьев: я, Тецкатлипока и Вицлипуцли. Также тебе ведомо, что на Юкатане к тому моменту, в котором мы с тобой ныне пребываем, безраздельно владычествует Тецкатлипока. Я, как и Вицлипуцли, пребываю в изгнании.

 Ирина кивнула.

 - У каждого из нас - свои достоинства и недостатки, - продолжал бог. - Про свои умолчу. Тецкатлипока - злобен и коварен. Однако весьма умен и изобретателен. Вицлипуцли же - самый артистичный из нас. Его фантазии можно только позавидовать. Он - непревзойденный мастер того, что спустя пятнадцать столетий назовут «голливудскими спецэффектами». Знаешь, за что его сослали на Луну?

 Ирина покачала головой.

 - Ну, да. Откуда тебе знать?

 Эти слова Повелитель Змей произнес со старческой сварливостью, и Ирина поняла, что внешность порою бывает очень обманчива. Ее собеседник выглядел достаточно молодо, но на самом деле за плечами у него было, возможно, не одно тысячелетие.

 - Давно это было. Тогда мы с Тецкатлипокой сражались за власть над Юкатаном. Что он, что я - мы были достойные бойцы. Мы сталкивали людей в небывалых битвах. Была кровь, много крови. Впрочем, в здешних мифах об этом сказано достаточно достаточно. Часть из этих легенд дошла до твоего времени… А я расскажу тебе о том, что уничтожили и сделали нечитаемым и хитрый иезуит де Ланда, и этот, как его, земляк твой…

 - Кнорозов, - подсказала Ирина.

 Кетцалькоатль кивнул.

 - Причина, на самом деле, скорее анекдотична. Умным братца Вицлипуцли было не назвать. Но кое в какой смекалке ему не откажешь. Еще тогда он понял, что власти на великом Юкатане ему не видать. Братцу хватило ума не вмешиваться в наши дрязги. И что он придумал! Он пересек океан и поселился в заброшенном уголке дикой пустыни, где и стал владычествовать над нищим пастушеским племенем. Должен сказать, что пастухам под властью братца пришлось не сладко. Держал он их впроголодь. Зато спецэффектами то и дело шокировал. То в виде молнии явится, или предстанет горящим кустом. Или снесет с лица земли серным дождем несколько городов. Ну, да, думаю, об этих его подвигах ты наслышана. В общем, до поры братец самовыражался таким образом. Народ, которым он руководил, его недолюбливал.

 - Да ладно! - удивилась Ирина.

 - Ты не веришь мне, смертная? - усмехнулся Кетцалькоатль. - А за что его было любить? За жалкое существование? Нищету? Военные поражения? Бедных пастухов, грубо говоря, имели все соседи - египтяне, вавилоняне, ассирийцы. Однако бедный Вицлипуцли не понимал этого. Жалобные стенания вперемежку с лестью в свой адрес он принимал за чистую монету. И вот однажды он решил стать среди своего народа человеком. Это было, как минимум, неразумно…

 У Ирины уже кружилась голова. Однако Повелитель Змей продолжал: