Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 5

— Ты не будешь сердиться, если среди этих мехов попадутся волчьи шкуры?

Лицо Хоро оставалось умопомрачительно непроницаемым; она потянула за шарф из лисьего меха, который служил ей воротником.

Шарф этот она получила в дар от Амати, юноши, пытавшегося ухаживать за ней в Кумерсоне.

В общем-то, в том, что она его носила, ничего такого не было, и, следует признать, в холодную погоду он был весьма полезен, так что Лоуренс обычно молчал. Сейчас, однако, при виде шарфа он поежился.

Хоро, несомненно, прекрасно понимала чувства Лоуренса и нарочито грелась об этот шарф; но сейчас она его сняла и уставила лисьей головой на Лоуренса.

— Я ела мышей, а меня съели волки! — пропищала она, голосом изображая, судя по всему, лису.

Лоуренс вздохнул.

Его противником была волчица Хоро Мудрая.

— Пфф, — продолжила Хоро. — Есть те, кто охотится, и те, на кого охотятся. И кроме того: вы, люди, делаете намного худшие вещи. Вы ведь даже покупаете и продаете себе подобных?

— Так и есть. Работорговля необходима и очень доходна.

— Как ты принимаешь это, считаешь нормальным обычаем твоего мира, так и мы спокойно смотрим на тех, на кого охотятся. И потом: что будет, если роли поменяются? — янтарные с красноватым оттенком глаза Хоро прищурились.

Лоуренсу вспомнился его разговор с Хоро вскоре после их первой встречи — когда она сказала, что волки становятся умнее, пожирая людей.

Даже Лоуренс понимал, что если путешественник забредает на волчью территорию и не выходит оттуда живым, вина лежит на путешественнике. Одно дело — бояться волков, но ненавидеть их за это — большая ошибка.

Уж это-то для Лоуренса было очевидно.

— Хотя, думаю, видеть своими глазами, как охотятся на твоих друзей, очень нелегко, — сказала Хоро.

Лоуренс кивнул в знак понимания. Хоро продолжила:

— И ты был такой милый, когда на меня охотился другой самец, ты так суетился, — с напускной скромностью произнесла она; сейчас ее настроение было абсолютно не таким, как секундами раньше.

— О да, еще как, — с небрежным видом ответил Лоуренс и обратил взгляд на лошадиный круп.

— Откуда такое безразличие?

— Ну… — глаза Лоуренса неотрывно смотрели вперед. — Мне стыдно.

И признаваться в этом стыдно, подумал он.

Но для сидящей рядом с ним волчицы подобные мелочи были сущим лакомством, так что поделать ничего было нельзя.

Хоро расхохоталась, и белое дыхание в холодном воздухе затуманило ее лицо.

— Стыдно, да?

— Угу.

В холодной монотонности долгого странствия разговоры быстро увядали. Хотя Лоуренс и Хоро прекрасно понимали друг друга и могли общаться без слов (что было для Лоуренса большим облегчением), все же настоящий разговор было ничем не заменить. Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Лошадь дернула хвостом, словно желая сказать «хватит!», но это лишь вызвало новую волну смеха у обитателей повозки.

Все еще хихикая, Хоро вновь обернула лисий шарф вокруг шеи; Лоуренс повернулся и начал рассматривать Реноз, к которому они подъезжали.

По размеру он был, на глаз, вдвое больше языческого города Кумерсона. Его окружала стена, возведенная, должно быть, лет сто назад; дома за этой стеной давно уже заполнили все отведенное им место. В ширину строиться было некуда, и здания постепенно уплотнялись и становились все выше и выше.

Сцена, открывшаяся глазам Лоуренса сейчас, заставила его в первое мгновение подумать, что город выплеснулся-таки из собственных стен. Дюжины палаток выстроились по обе стороны дороги, по которой сквозь туманную морось повозка приближалась к городу.

— Это что, то, что называется «привратным городком»? — поинтересовалась Хоро.

— Такое часто случается возле церквей, да; особенно если церковь построена где-нибудь в глуши. Однако устроить постоянный рынок за пределами городских стен — это странно.

Чтобы город процветал, он должен собирать пошлины, а чтобы собирать пошлины, нужно, чтобы люди шли через городские ворота.

Разумеется, были города, запруженные домами настолько, что им приходилась устраивать рынки за городскими стенами; но эти рынки всегда ограждались временными заборами.

— Хмм. Непохоже, чтобы эти люди торговали.

Как раз когда Хоро это произнесла, повозка подъехала к палаточному городку, и Лоуренс с Хоро смогли разглядеть, что его обитатели, все в дорожном платье, занимались разными делами — кто готовил еду, кто беседовал. Да, все они были в дорожном платье, но стили и фасоны разнились. Часть людей, судя по одеянию, прибыла из еще более северных краев, другие были с запада или с юга. На глазок здесь было десятка два палаток, и в каждой жили три-четыре человека.

Единственное, что их объединяло, — все они, похоже, были торговцами, специализирующимися на том или ином товаре. Примерно половина из них была с тяжелыми грузами; на некоторых повозках даже стояли громадные бочки.

Лица у всех торговцев были запыленные и усталые от долгой дороги; иногда глаза вспыхивали раздражением.

Лоуренс подивился, не происходят ли в Ренозе какие-нибудь беспорядки; но на это было не похоже с учетом того, что лишь часть собравшихся здесь людей обитала в палатках. Были здесь крестьяне с ослами в поводу, а также люди, похожие на торговцев, с мешками за спиной; все они либо торопились в Реноз, чтобы поскорее укрыться от дождя, либо, наоборот, шли куда-то из Реноза.

Насколько Лоуренс мог судить, город более-менее жил своей обычной жизнью.

— Возможно, опять какие-то проблемы? — задумчиво произнесла Хоро с ударением на «опять» и ухмыльнулась под своим капюшоном.

Лоуренс искоса глянул на Хоро, словно спрашивая: «А по чьей именно вине все это было?» — однако Хоро метнула в ответ точно такой же взгляд.

— Это верно, что после встречи со мной ты время от времени попадаешь в переделки; но едва ли было бы справедливо утверждать, что все они случились по моей вине.

— Я…

— Я соглашусь насчет первой — да, пожалуй, отчасти это была моя вина, но истинной причиной послужила твоя алчность; и она же целиком и полностью была виной второй катастрофы. Ну а последняя наша неприятность — это нам просто не повезло. Или я неправа?

В яблочко, по-другому и не скажешь.

Лоуренс погладил бородку — та отросла в последнее время, поскольку он не хотел бриться без горячей воды, — и решил, что сдаваться рановато.

— Я, в общем-то, понимаю, что ты имеешь в виду…

— Мм.

— Но согласиться с тобой не могу. Это верно, что не всегда именно твое присутствие непосредственно приводило к нашим неприятностям, но…