Михаил Белов - Когда пробуждаются вулканы

— Браво! — сверкнул глазами Овчарук. — В долине Синего десятки селений. Если Большой Синий вулкан заговорит, а он заговорит, я в этом не сомневаюсь, потому что сейсмическая станция уже отмечает его пробуждение, — то угроза нависнет над всей долиной. Но, с другой стороны, не следует отмахиваться от экономических выгод, которые дает соседство вулкана. Ведь вы прекрасно знаете, что во многих странах подземное вулканическое тепло успешно используется в промышленных целях. В Италии, например, целая железная дорога питается электроэнергией, получаемой в результате использования тосканских термальных источников. В столице Исландии — Рейкьявике — водой горячих источников отапливают жилища, обогревают теплицы, в которых выращивают все, вплоть до тропических бананов. Бананы, понимаете, бананы в стране, где одна восьмая часть территории покрыта ледниками!

— Благодарю за лекцию, — попыхивая трубкой, с иронией сказал Колбин. — Вам, молодой человек, не хватает чувства юмора. — И, обращаясь к Соколову, с раздражением продолжал: — Заставить жить людей под вечным страхом — это жестоко. Ну скажите, какая необходимость заселять долину Синего? Страна наша велика, свободных земель много. Исландия! Да вся ее площадь в три с половиной раза меньше Камчатки. К тому же Синий ведь считался потухшим вулканом, а сейчас пробуждается. Им надо серьезно заняться. Этим вы окажете величайшую услугу науке, Александр Федорович. Вот что вас прежде всего должно волновать.

— Одно другому не мешает, — сказал Соколов. — Мы должны вынести решение о долине Синего.

— Что ж, — неопределенно заметил Колбин.

Соколов понял: Колбин не хочет связывать себя словом.

Наступило молчание.

— А почему Баскаков не приехал? — спросил Соколов.

— Он болен. — Колбин подлил в чай немного коньяку и, отхлебывая мелкими глотками, искоса поглядывал на Овчарука. Тот, отодвинув тарелку, что-то торопливо записывал в блокнот.

— Знаете, — сказал он, кончив писать. — Кречетов нашел дневник профессора Лебедянского.

Колбин отставил стакан.

— Вот как? Почему же дневник до сих пор у частного лица, Александр Федорович?

— Впервые об этом слышу.

— А кто такой Кречетов? Вы его знаете? — продолжал Колбин.

Данила с удивлением глянул на него: «Вы же хорошо знаете моего отца», — хотел он сказать, но смолчал.

— Завтра же надо отправить человека за дневником. Слышите, Александр Федорович? Пусть Данила Корнеевич слетает.

Соколов вопросительно посмотрел на Данилу.

— Не возражаю. Заодно повидаюсь с Малагиным.

— Вы с ним знакомы? — удивился Соколов.

— По переписке. Я консультировал проект нового поселка. Хочется посмотреть, что у него в результате получилось.

— Вот как! А я и не знал. Значит, это о вас он так хорошо отзывался? А поселок чудесный. Первый поселок, где для отопления используется тепло вулканов.

Ужин затянулся. Овчарук остался у Соколова — они были старые знакомые, а Колбин и Данила отправились домой. Когда они вышли на улицу, была уже ночь.

Над вулканом Тигла — огненная шапка пламени. В звездном небе — зеленоватые лучи северного сияния. Они прорывались из-за горизонта, словно где-то в просторах океана зажглись мощные прожекторы.

Данила думал о сегодняшнем разговоре. Колбин, пожалуй, был прав. Но что делать? Сдаться на милость природы?

— Ваша реплика ни к черту не годится, — сказал Колбин. Он немного захмелел. — Да, ни к черту. Ха! Вздумал покорять вулканы. Где вы об этом вычитали, молодой человек? Где, спрашиваю?

— Евгений Николаевич! Если книга об этом не говорит, значит надо внимательней изучать жизнь. Она подскажет, — сказал Данила, придерживая Колбина за локоть.

— Да вы, оказывается, философ, — засмеялся Колбин. — Как человек, желающий вам добра, я все же не советую впутываться в эту историю с долиной Синей. — И он фамильярно похлопал Данилу по плечу.

Глава четвертая

ДРЕЙФ НА ЛАВЕ

Взлетная площадка находилась на западной окраине поселка. Сразу же за площадкой местность мягко поднималась, и взору открывалась синяя гряда гор.

Данила ходил вокруг вертолета, напоминавшего огромную стрекозу, и поглядывал на часы. До отлета оставалось десять минут. Овчарук запаздывал. Данила уже знал о его феноменальной сосредоточенности: стоило ему чем-нибудь увлечься, как он забывал обо всем на свете. Вот и сейчас сидит, наверное, где-нибудь и терзает свою очередную жертву вопросами. Дотошный человек. Данила посмотрел на часы. Однако долго ли еще, дожидаясь, трамбовать ему снег вокруг вертолета? Он направился к лесенке, собираясь подняться в кабину, и тут наконец увидел Овчарука, бежавшего по полю в своем развевающемся пальто со свертками под мышкой.

— Не опоздал? — закричал он издали. — Давно ждете?

— Ладно, не оправдывайтесь, чернильная вы душа! Знаю, встретили интересного человека и не могли не побеседовать. Хорошо, что надели унты, а не боты. Полезайте!

— А врач?

— Какой врач?

— Варвара Семеновна Сенатова должна лететь к больному.

Вскоре подошла девушка, с которой Данила уже дважды встречался. Варя протянула ему узкую горячую руку, и он почувствовал, как волна радости захлестывает его.

— Ой! — воскликнула она. — У вас слесарные тиски, а не руки.

Овчарук засмеялся. Данила смутился.

На Варе пыжиковая куртка, лыжные брюки, шапка-ушанка. В руках чемоданчик. За плечом малокалиберная винтовка дулом вниз. Заметив удивление во взгляде Данилы, Варя засмеялась, подхватила Овчарука под руку и пошла к вертолету.

Летчик занял свое место. Рокот мотора постепенно перерос в ровное, ритмичное гудение. Машина вздрогнула, оторвалась от земли и, набирая высоту, легла на курс.

Пассажиры прильнули к окнам. Под фюзеляж вертолета бежали дома, люди, узкая лента дороги. Впереди открылись горы с ослепительно белыми вершинами. Зато распадки между ними — черны. Воздушная трасса проходила вблизи вулканов, по одному из таких распадков. Стоило вертолету попасть в него, как сразу все вокруг изменилось. Только что сияло солнце, было белым-бело, и сразу все потускнело. Справа и слева отвесные скалы: черные, красные, бурые. Они стремительно падали откуда-то сверху, из окошка невозможно было разглядеть — откуда, и уходили под вертолет, в синеву. Нигде ни деревца, только кое-где кусты стланика, чудом выжившие на уступах скал, оживляли мертвый пейзаж.

Вдруг каменные челюсти ущелья разомкнулись и перед вертолетом встала красно-желтая стена огня и дыма. В узкой долине горел перестоялый лес. Вертолет, не меняя курса, взмыл вверх, пробил черную полосу дыма, пролетел над небольшой голой сопкой и круто повернул на запад, чтобы обойти действующий вулкан Тигла. Во время наблюдений за извержением вертолет кружился в двух-трех километрах от него, а сейчас находился на расстоянии менее семисот метров. Такая близость не понравилась Даниле.