Гевин Экстенс - Вселенная против Алекса Вудса

Быть не таким, как все — казалось бы, что тут такого? Но быть «не таким» можно по-разному.

Некоторые отступления от нормы вполне приемлемы. Например, если у тебя богатые родители — в правильном смысле богатые, и в семье целых три машины правильных марок, — то никто не будет тыкать в тебя пальцем и бросать гнилыми помидорами. Или если одна твоя непохожесть компенсирует другую: скажем, ты туп как пробка, но у тебя отличная координация движений, благодаря которой тебе цены нет в спортивной команде, с тобой тоже все будет в порядке.

Но есть непохожесть, оскорбительная для окружающих, а потому преступная. Преступных непохожестей, в свою очередь, несколько.

1. Нищета. Тебя непременно сочтут нищим, если у тебя нет правильных вещей вроде кроссовок Nike, карманных денег, игровой приставки PlayStation или Xbox, мобильника, телика с плоским экраном и так далее. Неважно, почему именно у тебя нет этих вещей. Если нет, значит, ты нищий обсос. Все, точка.

2. Нестандартная внешность. Это если ты слишком маленький, или слишком длинный, или веснушчатый; если у тебя кривые зубы или, упаси боже, брекеты; если ты тощий или толстый, а особенно жирный; если у тебя слишком много или слишком мало волос, или ты рыжий; если ты некрасивый; если заикаешься или шепелявишь, если у тебя писклявый голос или ты говоришь с акцентом; если у тебя непропорционально длинные или короткие конечности или несимметричные черты лица; если ты косоглазый, близорукий, дальнозоркий и носишь очки в толстой оправе; если у тебя большие родинки на видных местах; если у тебя кожа не такого, как у других, цвета или оттенка; если ты хилый или вообще инвалид.

3. Нестандартное мышление. Это если ты слишком умный или тугодум; круглый отличник или книжный червь; если у тебя оригинальное хобби, или необычные интересы, или своеобразное чувство юмора, короче, если ты чудак.

4. Подозрительные родственники или друзья. Если тебя часто видят в обществе лиц, обладающих перечисленными выше и ниже качествами, ты считаешься одним из них, даже если просто снимаешь у кого-то из них квартиру и не имеешь к ним никакого отношения. К этой же категории относятся дети, которым родители запрещают то, что остальным обычно разрешают.

5. Нестандартная сексуальная ориентация. Как ни странно, этот пункт практически не связан с половой сферой, точнее говоря, с твоими сексуальными предпочтениями. Обвинение в голубизне касается твоего образа мышления или в крайнем случае внешнего облика. В каком-то смысле оно повторяет пункты 2 и 3, но включает более широкий спектр признаков. В силу специфичности присвоение клички «педик» заслуживает того, чтобы быть выделенным в отдельную категорию. Чтобы вы поняли, кого считают голубыми, уточню. Если ты сентиментальный, ты педик. Кому-то сочувствуешь — педик. Много читаешь — педик. Если ты плачешь, ты мегасуперпедик. Пристрастие к определенным музыкальным жанрам и песням тоже выдает в тебе педика. К ним, бесспорно, относится трек Enola Gay.Песни про любовь — однозначно для педиков. Нормальные люди вообще не понимают, что такое любовь и прочие душещипательные глупости. Поют тоже исключительно «голубые», а нормальные люди орут на стадионах кричалки. При этом нормальные люди вполне могут дрочить наперегонки и в знак солидарности обниматься с другими нормальными людьми на спортивных мероприятиях. Мыться в общем мужском душе тоже не возбраняется. Не я придумал все эти правила, я только рассказываю.

В педики попадают и девочки, и им приходится еще тяжелее. Только называются они дайками. Если у тебя широкая кость, ты дайк. Или если у тебя короткие волосы. Или если носишь туфли без каблуков.

На вечное поселение в страну изгоев обычно попадают те из нас, кто повинен сразу в нескольких преступлениях или совершил одно, но с особым цинизмом.

Наверное, вы уже поняли, что я выступал во всех категориях сразу.

1. Я был нищим. Мама прилично зарабатывала — хватало на дом, квартиру и машину. По сравнению с другими матерями-одиночками она была вполне преуспевающей бизнес-леди, но в школе понятие бедности не сводится к финансовому положению семьи. Я мог бы принести выписку с маминого банковского счета, но не перестал бы считаться нищим. У меня не было вещей, которые полагается иметь нормальным людям.

2 и 3. Эпилепсия сделала меня непохожим на других и физически, и интеллектуально. Я считался больным — душой и телом. Кроме того, я был маленького роста и немного отставал от сверстников в физическом развитии. Эта разница немного сгладилась, когда меня оставили на второй год, но вряд ли репутация второгодника поднимает тебя в глазах окружающих. Меня считали умственно отсталым, а поскольку я знал кучу всяких странных вещей, то еще и ботаником. Возможно, я единственный в истории человек, которому то и другое вменяли в вину одновременно.

4. Ну, насчет мамы вы сами все понимаете.

5. Особенности характера и увлечения не оставляли сомнений в том, что я — ультрамегасуперпедик.

Короче говоря, возвращение в школу далось мне нелегко.

Школу Асквита мама выбрала, потому что ее выпускники показывали хорошие результаты на экзаменах, плюс современное оснащение, ну и еще они вроде как исповедовали вечные ценности. В рекламном буклете и на сайте так и было написано: «Школа Асквита: современный подход. Вечные ценности». Если бы в свое время маме пришлось там учиться, ей бы вряд ли понравилось. Но, как я уже говорил, она не считала, что то, что хорошо для нее, будет хорошо и для меня. Она ценила свободу самовыражения и возможность следовать своим убеждениям, в том числе самым фантастическим, нимало не смущаясь тем, что они вступают в вопиющее противоречие с логикой. А мне, по ее мнению, было необходимо хорошо окончить школу, чтобы потом спокойно заниматься тем, что мне интересно. Теперь, когда я стал эпилептиком, это казалось ей особенно важным. Мама твердо решила любой ценой не дать мне отстать от сверстников. При должном упорстве, полагала она, меня примут в любую школу округа даже при нехватке мест. Попробуй они мне отказать, и их тут же обвинят в дискриминации.

Школа носила имя человека, который ее построил и продолжал поддерживать, оплачивая значительную часть расходов. Чуть ли не на первом же уроке ученикам рассказывали, что Роберт Асквит — миллиардер, сделавший себя сам, к чему должен стремиться каждый нормальный человек. Когда-то он основал компанию, которая выпускала шарики для мышек — компьютерных, конечно, а не живых. Вскоре у компании появился конкурент, производивший шарики лучшего качества. Тогда Роберт Асквит воспользовался некоторой частью своих миллионов, чтобы поглотить и уничтожить конкурента. Это называется «свободный рынок». Затем он перевел производство в Китай, где нанял вчерашних крестьян, согласных трудиться за зарплату в несколько раз меньшую, чем та, что он платил английским рабочим. Это называется «глобализация». Когда появились лазерные технологии, спрос на шарики упал и заводы пришлось закрыть. Китайцы, как я подозреваю, лишились даже той нищенской зарплаты, которую получали на заводе, — в точности как до этого англичане. Но Роберт Асквит уже успел вложить свои миллионы в разработку программного обеспечения, производство электроники и интернет-бизнес.