Формы и Пустота: Деревня - Никита Мячков

обычным состоянием. В юности нашего героя дом был жилым – сейчас только видимый каркас остался от былого благополучия. Видимо, упадок пришёл последовательно: разные части дома выглядели в разной степени плохо – от апогея до вида обычного деревянного домика. Дом как будто и сейчас заселён: детский лепет завывал из него, призраки родителей готовили на кухне, машины заполонили парковку, бабушки сидели напротив телевизора. Платон, было, хотел сделать шаг, но оступился – одумался. Это фантазия. Видимая форма не означала, что он живой, на самом деле он был гнилой, дряхлый, пустой. Наш герой начал вспоминать. «Точно». В этом доме жил когда-то Саша – бывший друг Платона. Детские воспоминания нахлынули на него, но это осталось в прошлом, сейчас мир никогда не узнает, кем был «этот» Саша. А через поколения забудут и его родственники. Платон вернулся назад.

Тимур уже поджидал его.

– Ну, где ты столько копался?– сказал со смешком Тимур, пожимая руку Платону. Они пошли в ближайший бар. Список был огромный. Начинаясь с легких для них напитков, заканчивался теми «зельями», которых даже в специализированных магазинах не найдёшь. Потратив первый десяток тысяч и взяв несколько пакетов, они отправились на точку сбора. Проделав ещё несколько таких заходов и махинаций, они пошли к троллейбусу. Найдя свободные места, они сели раздельно: Платон занял три места, своё, где он сидел, место рядом для двух набитых пакетов и ещё одно сиденье, которое разделяло сразу несколько пакетов – у Тимура была зеркальная ситуация; это ещё не учитывая те пакеты, которые стояли у них около ног. При поворотах бутылки постукивали, звук раздавался на весь транспорт. Бабушки, которые всегда находились в общественном транспорте, с презрением косились на них, но при этом, в глубине души, вспоминая, как они сами были молодыми и устраивали похожие встречи, в молодости. Усатый мужчина хотел незаметно высунуть бутылку, но друзья быстро рассекретили его, вывели на чистую воду: на самом деле он хотел опохмелиться, но у него не хватало денег. Платон с Тимуром отдали ему бутылку пива, понимая, что в его ситуации может оказаться любой. Они доехали. Добренчав пакеты до лифта, поехали на десятый этаж – квартиру Славы. От непривычной физической нагрузки их тело ломило. Запыхавшись, они вошли на квартиру – двухкомнатные апартаменты, с просторным залом, где они уже завтра собирались кутить. Слава с радостью встретил их. Поболтав немного о жизни и о завтрашнем «отдыхе», Платон с Тимуром отправились домой.

– Чувствую, мы будем об этом жалеть,– сказал Тимур, с веселой улыбкой глядя в будущее,– я никогда не видел столько спиртного.

– Это только половина… Олег ещё собирался что-нибудь достать, ну ты понял.

Тимур промолчал. Друзья разошлись снова около гипермаркета. Платону нужно было ещё заехать к родителям.

– На самом деле хороший человек. Работал вместе с ним. А он… взял и ушёл. Вышел за рамки. Покоится сейчас там…новая обстановка. Считай, зависит от идей,– сказал Родион.

– Не говорят так о покойнике, Родя,– заметила Арина.

– Дааа. Может сменим тему разговора? А то, как я захожу, вы опять темы депрессивные затрагивает,– сказал Платон.

Семья в полном сборе сидела за столом. Родственные встречи в последнее время были для них редки. Родители сильно не били тревогу, потому что знали, что трудности в учёбе и уже самостоятельной жизни у Платона затрудняли встречу родственников. Поужинав рисом с котлетой, Платон с отцом вышли на балкон – покурить. Прохладный ветерок освежал их разгорячившиеся лица,– Платон неожиданно начал праздновать за день до назначенного числа, так как отец с сыном пропустили пару рюмок в честь окончания учёбы. С высоты птичьего полёта они, молча, наблюдали за людскими жизнями, их проблемами и заботами, как будто наблюдатели сами были отгорожены от этой суеты.

– Поаккуратнее там. Не травмируй мать. Я знаю, что у вас завтра намечается,– проговорил сурово отец. Платон промолчал.

– Звони, в крайнем случае. В жизни, даже в самых незначимых случаях, происходят происшествия,– продолжал Родион.

Платон ответил удовлетворительно. Они вернулись к матери. Арина даже не представляла, что её сын, Платон, способен на организацию таких вечеринок, она продолжала считать его тем же ребёнком, который много-много лет назад вызвал у неё столько эмоций и любви.

Бессонная и одновременно бесконечная ночь была островком спокойствия для Платона. Постоянная переписка с Софией уже стала его уматывать. «Спокойной ночи» – наконец написала девушка. Платон решил полистать ленту рекомендаций социальных сетей. Пролистав смешное видео с падением ребёнка, он наткнулся на статью о дихотомии. Вспомнив геометрию тьмы, наш герой заснул.

Встав утром, у Платона пошла дрожь по телу: «Этот день настал». Внутренний трепет будоражил его ещё долго. Он выполнил все домашние дела и отправился за Софией. Платон плохо учился на ошибках прошлого, поэтому снова пошёл за тридцать минут до назначенного времени. В чате «запойные каникулы» было уже более ста сообщений – Платон даже не собирался открывать его. Зная место и время встречи, он больше ничего не хотел открывать для себя в этот день. Как в мгновение наш герой оказался у дома Софии. На этот раз старика не было. Платон просидел один.

София вышла из дома, как будто ничего и не было запланировано – обычная прогулка, но в глубине души, она на самом деле боялась, в первый раз ей приходилось участвовать в таких мероприятиях. В назначенное время они добрались до дома Славы. Все были в сборе.

В квартире была полная тишина. Два человека сидело на стульях, три на диване, а София, как единственная дама, находилась на отдельном кресле. Все сидели молча, в своих думах – готовились морально к предстоящим безрассудствам. Их пробирала дрожь.

– Ну что… открываем?– проговорил Женя. Компания покосилась на него. Покосилась не из-за того, что посчитала его предложение неудачным, а потому, что они не ожидали, что он возьмёт на себя такую ответственность – открытие торжества. Все сели за стол. София с Платоном постоянно переглядывались. Компания развеселилась. Ещё до первых глотков, они взбудоражено беседовали.

Открылась первая бутылка; сначала с умеренной осторожностью, а после с неутолимым голодом они впивались в близ лежащие стаканы. Взгляды их начали бешено метаться, губы со скоростью света открываться, тела сливаться и переливаться. «Я уже с того момента ничего не помнил» – после отзывались Олег и Слава о вечеринке, в частности и Платон. Позже пошли бешеные тосты: сначала за учёбу, удачу в жизни, любовь, после их воображение закончилось, вместе с мозгами, и они стали выдумывать поводы для предлогов. Тела их максимально расслабились, конечности потеряли былую чувствительность,