Станислав Гагарин - Возвращение в Итаку

А непоправимое случилось.

…Тем, кто работает на море, известна его однообразность. Видевшему море с палубы пассажирского корабля слова эти могут показаться кощунственными, но для них море – праздник, а для нас – будни.

И все-таки каждый рейс, хотя бы в один и тот же район промысла, отличается от предыдущего. Всегда обозначится деталь – отметина, по ней и запоминается очередной отрезок времени, проведенный в море.

Однажды мы встретили на переходе брошенный командой голландский рудовоз. Он получил пробоину, вода стала поступать в машинное отделение. Команда спустила шлюпки и отбыла к берегу. А течь-то и прекратилась. Вот и болтался у Ютландского полуострова этот «Летучий голландец».

Пока мое начальство судило да рядило, куда его отвести, подскочил рижский спасатель «Голиаф», подхватил «голландца» на буксир и отвел в Берген. Премию, конечно, получили рижане. Ну и бог с ними. Спасать – это их главная забота, за это они и жалованье получают…

Потом команда говорила: «Это было в том рейсе, когда пароход-сироту повстречали…»

Во время осенних штормов шестьдесят третьего года за борт смыло судового повара: за каким-то чертом подался из кормовой надстройки на полубак и не привязался при этом. Повара, правда, выловили – заметил вовремя вахтенный штурман, а боцман, обвязанный тросом, прыгнул за борт, но тем не менее неприятностей я имел по горло. Конечно, такой рейс запомнится надолго.

Или был еще случай. Мы ушли от норд-оста к норвежскому берегу, а нас заподозрили в дурных намерениях: мол, селедку хотите в рыболовной зоне таскать. Подскочили катера береговой охраны, подняли было шум, но до скандала не дошло – отпустили с миром.

Нет, в море двух одинаковых рейсов не бывает.

А вот чем отличался последний?.. Суматошным отходом, пожалуй.

На «Кальмаре» я делал уже третий рейс. Два подряд, потом встал на ремонт и остался на судне, чтоб самому за всем проследить да и дома побыть немного. В последнее время я все чаще замечал, как тяжко переносит Галка каждый мой выход на промысел, и решил побыть с ней те два месяца, что отвели по плану на ремонт «Кальмара».

Из ремонта судно должно было выйти в начале июня. Но весной стал гореть план добычи рыбы, «сверху» надавили на ремонтников, ремонтники заавралили и вытолкнули нас на две недели раньше.

Такое случается редко, скорее бывает наоборот, но вот же случилось…

Едва мы встали после ремонта в рыбном порту, на судно стало поступать снабжение и повалили инспектора от разных отделов. Приходили моряки с направлениями из кадров, плановики строчили нам рейсовое задание, словом, вся контора лихорадочно снаряжала нас в море. Правда, не только «Кальмар» удостоился такой чести. Вместе с ним еще десяток траулеров в спешном порядке готовился к выходу на промысел.

В эти дни я постоянно был на судне. Хотя у меня и трое помощников, а все же свой глаз – это свой глаз. Потом, в море, если чего не хватит, придется кусать локти.

В последние два дня суматоха достигла апогея. Вручив старпому направления, двое матросов с ходу напились и завалились в каютах в лежку. А тут каждый человек на счету, команда принимает сетеснасти, продукты, робу, тросы, идет погрузка, всевозможные доделки после ремонта…

Пьяниц я выгнал. Этих двух да еще по линии стармеха тоже одного алкаша…

Жду замену из отдела кадров. Вместо замены приходит самый главный кадровик.

– Олег Васильевич, возьми обратно. Они больше не будут.

Ну прямо детский сад, честное слово!

– Пьяниц, Иван Кириллыч, на судне не держу, ты меня знаешь…

– Понимаешь, лето ведь. Все в отпуска рвутся, в резерве только «бичи» остались. Ну где я тебе непьющих возьму?! Бери этих. Как-нибудь перебейся до отхода, а в море ты с них стружку снимешь. Возьми, как друга прошу…

Конечно, отношения с кадровиками – вопрос сложный, и ссориться резона нет. После беседы с пристрастием взял этих матросов. В море работать заставлю. Моториста стармех тоже простил. Загнал в машину и сам на контроль встал.

В день отхода у меня не хватало одного матроса, тралмейстера, радиста, третьего механика, повара, и продукты еще не все завезли.

Назначили выход на пятнадцать часов.

К обеду ожидалась отходная комиссия, а до того начальник отдела кадров обещал прислать недостающих людей.

В одиннадцать явился рыженький матросик, ростом не более полутора метров, по виду пятиклассник. Из документов значилось, что Роберт Винников, курсант второго курса Клайпедского мореходного училища, прибыл в нашу контору на практику и определен на «Кальмар» матросом второго класса.

– Значит, на практику? – спросил я, скептически оглядывая его: скиснет парень на выборке сетных порядков.

– Ага, – ответил Винников. – К вам.

– Понятно, что ко мне, – сказал я. – Ну иди, располагайся. Возьми у боцмана робу и подключайся к работе. Скоро отход…

В двенадцать часов старший механик Вася Пиница доложил, что прибыл третий механик.

– Хорошо, Василий Пименович, – назвал я его по имени и отчеству, так как разговор был на палубе. – А как «молодец» твой?

– Упирается в машине, – засмеялся «дед». – Я его на цепочку к двигателю приклепал…

Веселый парень был Васька Пиница. Мы с ним в училище дружили, хоть он и с механического. Потом плавали вместе…

В двенадцать часов тридцать минут произошло ЧП. Наш боцман Коля Задорожный не усмотрел: один из давешних «гастролеров» полез на соседний траулер, стоявший к нам лагом[3], и ухнул в воду между бортами.

Упал он удачно. Плавал в сизой от соляра воде и кричал: «Помогите!» Помогли ему, и вовремя. Едва успели спрятать вниз, как на причале показалось начальство…

Заместитель начальника Тралфлота прошел со мной в каюту, остальные остались в салоне.

– Вот что, Волков, надо отходить.

– Да ведь у меня трех человек не хватает! Радиста, тралмейстера и кока… И продукты не все завезли.

– Кока, Волков, мы привезли. Он к старпому пошел.

– Да кок – ерунда! Бог с ним, с коком. Любой матрос приготовит не хуже этих дипломированных кашеваров. У меня радиста нет, понимаете, радиста!

– Не ерепенься, Волков, не шуми. Забыл, что я сам капитан и больше твоего плавал? Знаю, что без радиста ты никуда не пойдешь. Будет у тебя и тралмейстер, будет и радист. Только завтра. А выйдешь сегодня. Мы утром еще доложили в Управление, что траулеры вышли в море… Смекаешь?

– Значит, мне отойти от причала, пройти морским каналом, встать на внутреннем рейде Приморска и ждать катер с людьми?

– Умница, Волков, именно так! Напишешь в журнале, что из-за вновь обнаруженных погрешностей магнитных компасов ждал девиатора, или свали на пограничников: не давали, мол, разрешения на выход, словом, придумай сам. А для них, – тут он ткнул пальцем в подволок каюты, – ты уже в море. Что там сутки – туда-сюда, натянешь на переходе…