Коллекционер уродов - БоЖенька

И по новой. Галка с усилием отводила ноги, чтобы не мешаться. Не касаться. И рделась еще сильнее.

– Хорошо, – заключил мужчина. И так доволен был собою, диво. – Для начала, правильно надо спину держать. Выпрямись, но не напрягайся. Расслабленно сиди.

И рукой прикоснулся к ее пояснице, вынуждая распрямится.

Трогает и трогает. Больно уж трогательный мужчина, думала про себя Гала. Ну как можно натянуть осанку, и при этом не напрягаться?

Вроде села.

А Валя опять умничает:

– Откинься немного назад, почувствуй себя уверенно в седле.

Как же, почувствуешь, сидя на такой махине.

– Отлично, – улыбчиво отозвался Валя. И девушке стоило всех моральных сил, чтобы не завилять хвостом. – Пусти повод.

– С ним уж умею обращаться.

– Не надо. Удилами можешь повредить рот Бурке. Лишний раз не трогай.

– А как управлять-то тогда, – задрала нос Галка. Но мужчина в ответ улыбнулся, и положил руку ей на бедро.

Галка вздрогнула, натянула ремни повода. И Бурка возмущенно заржала, поднялась на дыбы.

Валя, спасибо его силе, удержал Галку в седле руками, пока лошадь снова не встала спокойно на все копыта.

– Брось повод, – еще веселее сказал он, отмечая крайнюю растерянность Галки. Ну и ладно. Она повиновалась.

И Валя вернул свою ладонь, по-хозяйски расположившись на ее ноге.

– Можешь руками ухватиться за гриву. А управлять надо ногами.

– За волосы больно же будет.

– Не будет. У лошадей не как у нас. Они боли не чувствуют.

– А вдруг чувствуют, но терпят? – Галка обиженно скуксилась.

– Ты лошадей не знаешь. Они от всего пугаются. С ними рядом не чихнешь. Если им больно станет, терпеть не будут. Деру дадут только так.

Галка выдвинула челюсть, выдохнула шумно через нос. И схватилась руками за край седла.

– Пусть так, – согласился Валя, – попробуй сожми бедра, – приказал он, и сам чуть нажал на ее ногу. Будто показывая усилие, с которым действовать надо.

А сам на Галку не глядел, следил за реакцией лошади, ей в морду заглядывал.

– Нет, стисни, будто свести ноги вместе хочешь.

Галка и так и эдак тискала лошадь между ног, а Вале все не нравилось. Пока неожиданно не похвалил ее.

А Галка и не поняла что сделала. Чем разительно отличался один ее метод сжимания от иного.

И Валя прочитал ее растерянность на лице.

– Ну, попробуй еще. Видишь?

– Нет.

– Ладно, на деле легче понять будет. По этой команде лошадь затормозит. А если хочешь, чтобы двигаться начала, легко ткни пятками.

Теперь он переместил свои вездесущие руки ей на носок, и вынудил подать ногу назад.

– Чувствуешь? Надо несильно. Иначе поскачешь дурная, мне не остановить будет.

И на всякий случай себе в руку повод взял.

Галка пнула. И Бурка мягко двинулась вперед. Переваливалась при ходьбе с одного бока на другой, забавно фырчала.

И совсем не страшно это было.

Галка засмеялась весело, довольно перекатываясь из стороны сторону вторя движениям кобылы.

Валя шел рядом, в ногу с ними, и улыбался, видя счастье девушки.

– Попробуй затормозить.

И получилось.

– Если ускориться захочешь, ощутимее нужно только пятками нажимать. Но ты обожди. Для того в седле надо правильно приподниматься на каждый шаг.

– Да я и так могу попробовать.

– Нет, спину повредишь. Пару кругов сделаем вокруг конюшни и слезешь. Задница, знаешь, как заболит, – он рассмеялся и невзначай шлепнул ее по попе. Так же привычно, как Бурку хлопал.

А Галка возмутилась до глубины души. Возмутилась… Но ничего не сказала. Не знала, что сказать.

Кататься ей понравилось. Но стоило признать, все, что пониже спины нещадно ныло.

Хотелось поскорее сесть в седло снова. И больше никогда к нему не приближатся. И были эти противоборствующие желания такими же сильными, как жажда новой встречи с Валей.

Он во многом раздражал. И был таким заносчиво самоуверенным. И на господина был похож. И смеялся так заразительно.

Но трогал при этом без зазрения совести.

Но ведь и неприятно от его прикосновений не было…

Дурак.

К удивлению Галы, о делах беседы не заходили. И потому чаще всего Лада Идавна была безразлична и отвлечена. Единственное, что могло привлечь ее внимание это еда и охота.

Поговаривали, что скоро приедут еще гости. Знатные, чопорные, спесивые. И тогда опять охоту устроят. Да так, чтобы с ночевкой, с выслеживанием.

Только все обсуждения сводились к тому, какую еду и выпивку возьмут. И сколько слуг им в пути потребуется.

Странно.

Гала была уверена, что охота – это что-то веселое. Но пока так не казалось.

Еще скучнее становилось, когда обсуждали танцы. Устроить хотели, когда все госпожи и господа соберутся. И это уж совсем не радовало Галку.

И заняться ей было нечем. Время она проводила в праздности и скуке.

На охоту стали собираться с вечера, заранее. Влад удивился, что Галка едет с ними.

– Это конная охота, мы будет верхом.

– Я знаю. Держаться в седле уже умею.

Влад оссекся, чуть понизил голос.

– Где же ты могла научится?

– Валентин Ладович показал.

Совсем помрачнел хозяин. Хотел было смолчать, лишь покачать головой. Но взял Галу под локоть, приблизился к ней вплотную и попросил тихо:

– Избегай его.

Их прервали. Служанки вошли, отвлекая. Гала и Влад отпрянули друг от друга. Постыдно отвернулись. Нет-нет, они ничего такого не обсуждали.

Поднялись даже не утром – ночью. Светало лениво. Все сонные, молчаливые, собирались тихонько. Оделись, вывели лошадей, собак.

Гончих.

С гнутыми спинами и лапами-соломинками. У них дурашливо были вытянуты морды. А по всему телу шерсть кудрявая, мягкая, рыжая как медь.

Псы были веселыми, активными, полными энергии. Виляли хвостом игриво, обнюхивали Галу, подпрыгивали бойко, чтобы носом своим мокрым ей в щеку ткнуться.

И такой процессией двинулись к лесам глухим. Где хоть какую живность встретить можно.

Галке уступили Бурку. Та из немногих других кобыл была спокойной, ученой. Будто измучена тренировками и правилами. Была такой же безжизненной и ненатуральной, как и все здесь.

И охота не охота.

Вынюхивали, выслеживали носились по лесу собаки. А Лада и Валя переговаривались тихонько. Болтали о своем.

Галка и Влад тянулись позади.

Молчали.

Ну, и тягомотина.

Но в миг все переменилось.

Псы как по команде застыли. Морды и так длинные, вытянулись тем паче.

И все звуки вокруг – трель, свист, шелест, хруст, – умолкли.

Тишина.

Гнетущая. Тяжелая. Предвещающая погоню.

В Галке проснулся азарт.

Привстала в стремени, прислушалась.

Прижатые платком уши ловили звуки как из-под воды.

Гулко, искажено. Через толщу, преграду.

Валя приготовился, достал из-за пазухи арбалет. Натянул тетиву. Вложил стрелу толстую и короткую. Лада оставалась недвижима. Глядела на Галу.

Еще с утра, как собирались, Лада Идавна одобрительно кивнула желанию девушки присоединиться. И сейчас госпожа ждала от нее успехов.

Галке не хотелось разочаровывать.

Она с усилием вслушивалась, принюхивалась. И даже первее гончих развернулась. Мигом подстрекнула кобылу, вынуждая погнаться за их жертвой.

Статуи собак мановением палочки ожили, бросились в погоню.

И теперь только на псов и оставалось уповать.

В лицо бил горячий воздух. Стыл на коже. Мешал вслушиваться в окружение.

Но оно и не требовалось.

Приглядеться – и видна была неловкая фигура оленихи. С неестественно длинными ногами. С пятнами светлыми на боках.

Она неслась, спотыкаясь. Через корневища