«Необыкновенные похождения Аркадия из России». Том 2 - Аркадий Глазырин-Уральский

в том, что к Петровичу все всегда обращались исключительно по кличке-отчеству. Даже диплом ему, рассказывают, выдали как Петровичу. Впрочем, мало ли что люди говорят… Сам я его не видел и поэтому утверждать не могу.

Петрович этот был большим, добрым, умным, очень ответственным и рассудительным.

Мог много выпить, но при этом никогда не доходил до скотского состояния, чтобы начать барагозить или нести откровенную чушь. О том, что Петрович уже всё, “в санях”, можно было понять по тому как он сосредоточенно усаживался к столу, напяливал на нос жирные очки и гордо распрямлял крылья спину. В это время поплавок внутри его головы всплывал, коромысло упиралось в крышку, а глаза, закреплённые на том конце, опускались вниз. Петрович прекращал пить и начинал туда в голову есть.

* Интересно, что Евгений Онегин тоже был Петровичем. Малоизвестный исторический факт. Я лично уточнил этот момент у Пушкина.

Каких-то особых чудачеств, странностей за Петровичем не водилось, и ярких, дерзких происшествий с ним тоже не было. Ну там в духе, чтобы по-пьяни оторвать от стены батарею, выбить окно и выпасть наружу, залезть к себе на этаж по водосточной трубе, отдубасить в одиночку армейский патруль, не ту дверь выбить, или свалить на пол бачок от унитаза, просто дёрнув его за цепочку — такого с Петровичем не случалось.

Теперь даже и вспомнить-то нечего: ракетницу в комнате он не запускал, и огнетушителем её не тушил, макароны по два часа не варил, фонарей не бил, и болезней (передающихся половым путём) не знал.

В общем: мальчик-паинька. Как и я.

К слову: после той оторванной батареи я вдруг сообразил, почему в общежитиях не бывает ни балконов, ни газовых плит. Это очень мудрое правило, и оно явно написано кровью.

Ну и вот: Петрович наш отмучился и отбыл к себе домой.

После чего на Индустрию прибыл его младший брат. Тоже Петрович, как ни странно.

К привычной кличке “Петрович” добавили домен “Младший” и всё на том. Отмечу, что Евгений. Петрович. Младший был не только Петровичем, но ещё и Евгением.

— Да! Это невероятно, но факт!

Когда он появился на свет, то папик его (пока жена с сыном была в роддоме) несколько дней подряд праздновал это событие, принимая “на грудь”, затем побежал в ЗАГС регистрировать младенца и там “завис”.

Бабушка в красно-коричневой шапочке в очках потрогала его за руку и спросила:

— Ээй! Сына у тебя как зовут?

На что Пётр Андреевич ответил: — Так это… Евгений!

Таким образом новорожденный стал Евгением 2.0!

Пока писал это, вспомнил как у Младшего на вокзале цыгане паспорт украли, и в тот же вечер получили под его залог целый грузовик сливочного масла. Благо ещё, что Старший в ту пору был здесь, а не уехал!

Он сразу смекнул “что к чему” и поэтому они успели оповестить милицию о пропаже паспорта ДО момента выезда машины с маслом за ворота ЕЖК.

Короче: в отличие от старшего, Петрович. Младший был юн и глуп наивен. Он с какого-то перепугу решил, что “почёт и уважуха” его брату оказывалась просто потому, что он Петрович. Магия отчества, так сказать.

В отличие от базового Петровича, младшая его версия была разлочена не имела ограничительного поплавка. Петрович Младший напивался быстро и “вдрабадан”, после чего превращался в милого такого, пухленького, розовощёкого поросёночка, пукающего и икающего…

Существует добрая туристическая традиция — подкладывать в рюкзак “молодым” кокаин камень, кирпич, чтобы его до нормы догрузить. Я умудрялся даже шлакоблок некоторым незаметно класть. Лесные избушки богато украшены предметами, которые там случайно оказаться точно не могли. Это крюки от крана, тросы, разные таблички* и всевозможная чугунина.

* Помню на избе, что на ст. Исеть (+ ещё 15 км. вправо на лыжах) была гвоздями приколочена табличка с поезда …“Москва-Череповец”, а так же табличка предупредительного характера: “Не влезай! Убьёт!”

Так вот, Петрович наш Младший таскал в поход самый настоящий ДИСК ОТ ШТАНГИ. На Избе он его обнаруживал, но вместо того, чтобы прибить находку к Стене плача, перекладывал груз кому-нибудь другому, после чего резво шёл назад в первой тройке, смеясь в предвкушении зрелища мести.

Какова же была его обида, когда и на финише оказывалось, что и обратно этот диск пёр тоже он… Да… Надо ж ведь рюкзак-то проверять перед самым выходом, а не с вечера. И ладно бы он один только раз этот диск стаскал, ну два. Это было бы ещё куда ни шло. Но три уже лишку — он даже на своих ошибках не учился.

Или опишу другой случай: будучи в лесу, завалили мы лося три хорошие такие “сушары”, распилили их, оставили Петровича за костром следить, и ушли за дровами. Приносим ещё шесть сухих стволов, а заготовленной нами поленницы уже и нет: — ПЕТРОВИЧ!!! ГДЕ ДРОВА?????!!!!

— Так это… Мне страшно было одному, вы ведь все ушли, так я его поярче и развёл, чтоб на меня волки не напали…Думаю, портрет Младшего у вас уже нарисовался.

И вот как-то раз в его присутствии, в комнате 332, что на третьем этаже с краю, рассказал я анекдот про молодого человека, который пришёл в аптеку и спросил старого, седого как Айболит аптекаря на предмет:

— Есть ли у них средство для увеличения мужской энергии? А то договорился он аж с тремя девушками, но боится, что на всех троих его не хватит.

Аптекарь достал из под прилавка яркую коробочку с красными леденцами и сказал, что есть у него экспериментальные таблетки, которые пока ещё только тестируются:

— Примете по одной на женщину и будете как Алэн дэ Лон!

Утром с первыми лучами солнца в аптеке отворилась дверь (Трррум!) и в неё на локтях вполз наш вчерашний герой.

— Доктор! — сказал он. — Дайте мне самое сильное обезболивающие, какое только у вас есть!

Аптекарь довольно потёр руки: — Хо-хо! Я чувствую, что у Вас от обилия женщин теперь наблюдается растяжение в паху, болят мышцы, поясница, простата и почки? Так ведь?

— Нет, — ответил ему молодой человек, — дело в том, что вчера я съел всю упаковку разом, однако ни одна из девушек не пришла и теперь у меня дико болит …левая рука!

Мы дежурно посмеялись, посмотрели на Петровича, поскольку я пародировал именно его, стараясь добавить молодому человеку из анекдота интонации Петровича 2.0 и сходство с ним. Прошло минут пять и тут Петрович громко спросил:

— Хм… А почему ЛЕВАЯ?

ААА! Это был фурор!!! Мы ржали и не могли