Николай Буянов - Искатель, 2014 № 05

Алеша беспокойно заерзал на стуле. Версия Оленина была не то чтобы сметана на живую нитку — она вообще состояла из сваленных в кучу разрозненных лоскутков материи. Вряд ли из них можно было смастрячить даже лоскутное одеяло — не говоря уж о чем-нибудь более сложном: пиджаке, брюках или свадебном платье. Сам Оленин понимал это не хуже, и раздражение его росло в геометрической прогрессии.

— Ничего я не сочинял, — Яша досадливо отвернулся. — И у Друида кроме меня никого не было, можете проверить, он подтвердит… Да и потом, если бы я мог разделываться с такими типами… Я бы только этим и занимался: нарочно гулял по темным улицам и ждал, когда ко мне начнут приставать. А потом валил бы их насмерть. Чтобы другие такие же дебилы сто раз подумали, прежде чем лезть на тех, кто кажется слабее…

Сказано это было с чувством, как о самом сокровенном, — Сергей Сергеевич посмотрел на собеседника повнимательнее, Светлана же нервно пригладила волосы и торопливо сказала:

— Вы его не слушайте, товарищ майор. Он со зла такого наговорит…

— Ага, — Яша скривился, будто прожевал лимон без сахара. — Тебе-то повезло, тебя дядя отдал в самбо, а на меня маменька с папенькой надевали бархатную бабочку — и то на скрипку, то на сольфеджио, то на английский… А на хрена, спрашивается, мужчине сольфеджио?! — он вздохнул. — Я после того случая, когда меня какие-то отморозки покалечили, выписался из больницы и пришел в секцию. Тренер на меня едва посмотрел. Покачал головой: иди, мол, домой, парень. Но это давно было, когда пацаны на всякие боксы-карате толпами валили. Теперь дело другое: плати деньги, и всему научат. А что, я заплачу, сколько скажут. И пусть попробуют отказать.

Сергей Сергеевич задумчиво пожевал губами.

— Что ж, возможно, ты и прав… Скажи, где ты был, начиная с того момента, как на тебя напали? Два часа прошло как-никак.

Яков нервно передернул плечами.

— Ну что… Сел в маршрутку, какая подвернулась (даже на номер не посмотрел). Доехал до конечной, пересел на другую… Я боялся, что за мной следят, понимаете? Потом прятался в каком-то подъезде. Ну а идти куда-то надо. Домой не решился: если начнут искать, то в первую очередь там. Вот и пришел к Светке. Вдруг не прогонит…

Судя по решительному Светиному лицу, она не только не прогнала бы любимого — явись сюда хоть целая вооруженная банда, она бы прикрыла его своим телом, точно маленький отважный самурай. И Алеша, подумав об этом, вдруг ощутил укол самой настоящей и абсолютно необоснованной ревности.

— Ладно, — вздохнул Сергей Сергеевич и поднялся со стула. — Время позднее… точнее, раннее. Отдохни, успокойся, а завтра к девяти утра придешь вот по этому адресу, — он протянул парню визитку. — Дашь письменные показания, и попробуем составить фоторобот твоих «ниндзей», хотя они и в масках… Хоть это-то сделать не побоишься?

Яша поморщился.

— Да дело не в боязни. Просто… Они ведь за меня заступились. А я им отвечу такой черной неблагодарностью.

— Хотели бы они за тебя заступиться, — серьезно отозвался Оленин, — они твоим обидчикам надавали бы по рогам и сволокли в отделение. Нет, парень, ты их не интересовал, у них были какие-то свои счеты. Ты просто оказался не в том месте и не в то время. Кстати, не для протокола: откуда ты знаешь, какие маски носит ОМОН?

— Из компьютерных игр, — устало отозвался Яков. Помолчал и добавил: — Я вспомнил кое-что. У того, главного, кто со мной говорил, была нашивка на рукаве.

— Какая нашивка? — мгновенно подобрался майор.

— Белая. Похожая на крест.

— Православный?

— Нет, другой, — с сомнением сказал Яша. — Вытянутый и без косой перекладины. А может, и не крест, а меч?

Понедельник, 10.30 утра, Редакция еженедельника «Наш город»

Ангелина Ивановна, главный редактор и грозная Алешина шефиня (впрочем, тот побаивался ее, скорее отдавая дань традиции, чем на самом деле), пребывала нынче в благодушном настроении и даже не устроила нагоняй своему подчиненному за полуторачасовое опоздание на работу.

Причиной благодушия явилось то, что после утомительного многодневного сражения с компьютерной клавиатурой она сумела-таки освоить электронную почту. И теперь на радостях забрасывала все редакционные терминалы игривыми мессиджами, к месту и не к месту вставляя смайлики между словами. И Алешу на свой ковер она вызвала не как обычно, по селектору, а «отстучав» послание ему на комп: «Милый , зайди на минутку, дело есть».

«Иду», — лаконично отозвался Алеша, с трудом удержавшись, чтобы не присовокупить раскрытые для поцелуя губы. В несколько шагов пересек комнату и толкнул застекленную дверь в редакторский кабинет. Приготовился к долгим извинениям за опоздание, но Ангелина Ивановна только махнула рукой: ладно, молчи, и так все знаю.

— Откуда? — удивился «сыщик».

— Твой подельник Оленин звонил. Сказал, что вы были на трупе всю ночь и чтобы я тебя не отчитывала.

— На двух трупах, — уточнил Алеша. — Информацию пока дать не могу… да и нет никакой информации. Разве что оба погибших снимались в рекламном ролике у Мити Горлина.

— Да ладно? И как поживает наш Феллини?

— Потолстел сильно. Снял очередной шедевр под названием «Пейте Кальций-супералмаз». Замахивается на новую нетленку — что-то типа «Крылья большого тампакса».

— Женатик, — с непередаваемой интонацией хмыкнула шефиня. — Тампаксы не бывают с крыльями — с крыльями бывают прокладки… А убили не тех ли двоих, у кого ты брал интервью?

— Да, — подтвердил Алеша. — Рухадзе и Потапов, оба воспитанники клуба «Рэй». Вообще, если вдуматься, убийцы оставили два следа. Первый — костюмы ниндзя…

— Костюмы ниндзя? — очки главной редакторши алчно блеснули. — Это такие черные, с масками, как в кино?

— Ангелина Ивановна, — предостерегающе сказал Алеша.

— Да поняла я, поняла. Без разрешения их святейшества Оленина — ни строчки в печать. А второй след?

— Второй — это тот факт, что двух здоровенных бугаев положили голыми руками и в считанные секунды.

— Откуда это известно?

— Из осмотров трупов. К тому же есть свидетель. Точнее, потерпевший: Рухадзе с Потаповым отобрали у него мобильник и триста рублей.

— Гм… А может, он их и…

— Да ну, — отмахнулся «сыщик». — Видел я этого свидетеля. Типичнейший «ботаник», которого мама с папой заставляли петь в хоре и учить сольфеджио. Представляете, после того, какего ограбили, он два часа мотался по городу. Домой идти боялся: вдруг найдут, а к любимой девушке — в самый раз. Рыцарь хренов…

— Что-то ты его недолюбливаешь, — проницательно заметила Ангелина Ивановна.